Русский бунт. 1 глава

Эпиграф: "Придёт день, когда наше молчание окажется мощнее ваших криков!" – Август Спис.


Великий Октябрь, веди меня,
Веди через кровь и слёзы,
Через всё пройду ради тебя,
Воплощу в жизнь все грёзы!
Израненный товарищ сказал:
"Победа будет за тобой,
Напевая Интернационал,
Воспрянет род людской!"

Не приведи Бог видеть русский бунт
Бессмысленный и беспощадный.
Ярость кипит в сердце! Товарищ будь
Верен. Мы покажем, кто тут главный!
Не будет править ни француз, ни немец!
Савелий – символ наш, поведёт за собой.
Товарищ, бери ружьё и заряжай свинец.
Это наш последний и решительный бой!

Армия готова, капитан Копейкин.
Будет бунт страшнее Богучарово!
Мы доведём их до мёртвых седин.
Будет бунт страшнее Задирайлово!
Мы построим этот мир сначала
И не помешают идеям нашим.
О том, как земля восставала,
Споём во славу героям павшим.

А знаете ли вы, бездарные многие?
Думающие, нажраться лучше как.
Идут против вас миллионами вольные
Люди простые. И не за деньги, а так.
Порхает снег, идут двенадцать человек,
Словно двенадцать апостолов в ряд.
Их стереть не удастся вам из века в век,
И сияют их сердца. Как у Данко горят!

У бедных, сударь, день и ночь забота –
Слёзы льются за запорами неслышимые.
У бедных, сударь, день и ночь работа –
Слёзы льются за запорами невидимые.
Но пришло время снять кандалы:
Вышел деспотизма вашего срок.
Пришло время остановить балы.
Это будет последний жизни урок.

Не сумеет ваш кулак остановить,
Вас порежут на сено и пустят на силос!
В земле вы будете забытые гнить,
Потому что убить нас вы были не силах.
Мы долго терпели, работая в поле,
Чтоб покормить ваши ненасытные рты.
А теперь живыми не выйти из боя,
Будете лежать, как зарубленные скоты!

Для вас Бога и веры нет: вы продали их,
Чтобы сделать вид, словно верите вы,
Но Бог видит свысока предателей своих.
Кара сойдёт, как не молились бы попы.
Мы покараем их своим божьим мечом,
Мы, истинные Бога дети, несём правду.
Стоим единой стеной к плечу плечом,
Защищая от паразитов нашу лампаду.

Давай, возьми кирпич и дай им сдачи –
Это будет кровавое твоё посвящение!
Отныне теперь ты судьбою назначен
На революции народное служение.
Не останавливайся: твои руки в крови,
Ты с нами в одном ряду миллионов,
Что от неутолимой к свободе любви
В девятьсот пятом сжигали баронов.

И долго любезны будем мы народу:
Что восстали против самовластья,
Что, умирая, подарили им свободу!
Вовсю ударил грохот грамогласия
По всей стране нашей необъятной!
Над градами полосами телеграмм
Пролетел он в небе стрелою ясной
И в далёкой Сибири кометой упал.

Черпнём сталью воды из Тихого Дона,
Вспоминая друзей и землю родную.
Кто знает, не доживём может до дома,
Может поймаем в пути пулю шальную.
И в дни войны бывают минуты тишины,
Когда задуматься есть о чём бойцам,
Когда свист пуль и разрывы не слышны,
Когда умолкает боя оглушающий гам.

Сколько ещё простора, сколько седины?
Ласковый дождик живой, дай мне ответ:
Сколько осталось пережить дней войны,
Когда увижу из окна родного дома свет?
Кудри мои русые, сердце моё смелое
Прохладный ветер степной обласкает.
Встану и вознесу руки в небо светлое,
Прекрасное далёко за собою поманит.

Шагну вперёд, не зная, что умер давно,
Что надо мной тот израненный товарищ,
Который твердил: победа будет за мной.
Он сказал, что не будет больше пожарищ.
Он знал, что не получит ответа от меня,
Но каждый день навещает могилу мою,
А я хожу по полю и спокойна душа моя.
Не знаю, как погиб, не знаю долю свою.

И будут рассказывать детям обо мне,
Спросят они: "А кто тот дядя на стене?"
И скажут, что погиб в революции огне.
И будет это, словно бы в хорошем сне.
А я сижу, подслушивая с прошлой зимы,
Глазам и ушам своим не веря до сих пор:
"Неужели погиб, неужели победили мы?
Неужели смогли мы дружно дать отпор?"

Останусь бродить, ласкаемый ветром,
Радуясь нашей победе и славе моей.
Смирюсь со смертью в поле сыром,
Зная, как погиб, зная о доле своей.
Вспоминаю, как страшен тот бунт,
На который поднялись мы из низа.
Но всё шепчет мне ветер: "Забудь.
Твои руки чисты: кровь смыла роса."