Золото покойника

Уж так получилось в жизни моей
Что родился и вырос я в самой обычной семье
Как впрочем и сотни тысяч других таких же людей.
Отец мой и мать, все силы и саму жизнь заводам отдав
Оставили этот неприветливый мир
Так ни одного дня на пенсии и не побывав.

Когда свой срок в армейке сполна отмотал.
Как и родители на завод работать попал
Который, каким то чудом ещё был на плаву
Но в "святые" 90-е уж так получалось, что зарплата
По три месяца бывало, где-то «гуляла».
И жили мы как в детской сказке про теремок:
Зайка-попрыгайка, мышка-норушка да лягушка-квакушка.
Только в нашем, самом правдивом рассказе
Я, моя молодая жена, да старенькая бабка моя.
И всех доходов у нас бывало, бабкина пенсия
Да мизерная зарплата жены-медсестры.
Вот однажды у окошка с бабкой сидим
И гоняем  в приглядку, пустые чаи
И тут бабка, причмокивая, мне говорит
Внучек дорогой, так бедно как с вами я в войну не жила!
И тут, что то меня злость немного взяла
Я ей и ответил в сердцах:
- Не надо было в свое время замуж выходить за кулака!
Вышла бы за комсомольца, когда была молода,
Глядишь, может и ты сейчас не плохо б жила.
-Да ухлёстывал за мной в деревне голодранец один
-А дед ваш так залихвасто на гармошке играл!
И это, кстати, правда чистой воды,
На старых фотографиях дед везде с гармошкой стоит.
Я говорю: - Да не грусти! Зима прошла, скоро весна!
А она мне: - Эх, милок! Я не заметила, как жизнь пролетела…
А ты говоришь мне, «зима»!
А ведь когда то и я, очень богато жила
И рассказала мне одну историю нашей семьи…

У отца моего, был небольшой конезавод
Ну как небольшой, а лошадей так под сто.
Ещё было с полтыщи овец, мы выделывали шкуры
А по зиме кроили красивые овчинные полушубки
И дела у нас шли так хорошо
Что приходилось даже работников со стороны нанимать
А в году 18-19, сейчас уж точно тебе не скажу
Прошел слух среди справных людей,
Что комбед будет лошадей для Красной Армии изымать
А кулакам вместо лошадей будет расписки давать.
Красная Армия, вишь ли, в наступленье пошла
И в лошадях на фронте была большая нужда.
И вот мой брат Степан, с отцом, вашим прадедом,
Сговорились, будь что будет, но хоть что то, а надо спасти
И успели они тридцать лучших коней
В ночь на субботу, на губернскую ярмарку отвести.
Не торговавшись,  перекупщику там сдали табун
Лишь твердое условие было одно
Плату за  коней, только золотом возьмут.

Уж за полночь вернулись с ярмарки с увесистым кошелем.
А уже в воскресенье Комбед
Свел со двора всех оставшихся лошадей,
Но оставили расписку:- «После победы мирового пролетариата,
Вам за лошадей справедливую цену дадут!»
Тут же двое милиционеров, в шинелях и скрипящих ремнях
За Степаном в дом моего батюшки пришли…
Видно прознали, что Степан за лошадей цену хорошую взял.
Вот с той поры не видели мы ни Степана, ни лошадей.
А напротив нашей усадьбы поставили пост
Так что со двора, нельзя было вынести даже пустого ведра.

А спустя три дня, батюшка мой дорогой
Скончался, такого разоренья не перенеся
Когда труды всей его жизни
В один день, как талая вода утекли со двора…
А были когда то у отца два самые сильные битюга
Он как то дуб затопленный в реке приглядел.
Такой большой, что эти два битюга
Едва, едва смогли дотащить его до села
Вот из моренного дуба, отец смастерил себе домовину и крест.
Все приговаривал, такой крест двести лет простоит
Ни ржа, ни дождь, ни снег его не возьмёт

Вечером в подклете, при свете свечи, семьей порешили
Все вырученные золотые червонцы и царские золотые часы
Вместе с покойником в дубовый гроб положить.
И в парадном мундире моего отца хоронить
Батюшка из самого Порт-Артура
С двумя Георгиевскими крестами пришел.
Еще генерал, за храбрость подарил ему те самые золотые часы
Отец их никогда не носил, как самым святым дорожил.
Так и снесли отца на погост, в дубовом гробу
Одетым в зеленый мундир егерских стрелков.
С Георгиевскими крестами на бантах поперёк широкой груди.
Никто тогда не посмел прощальный ход остановить.
Так и схоронили батюшку вместе с добром
И крест из мореного дуба установили над могилой его…

А все-таки не простили нам пропажу коней
И спустя короткое время выгнали нас с усадьбы своей.
Вот с той поры так и стали мы в городе поживать….

Сначала в городе у нас дети пошли
А потом когда годы немного прошли
И деда мово, заграбастали с немцами на войну.
Только на фронте недолго он навоевал
Уже через пол года его инвалидом назад привезли.
А после ранения тяжелого, не работник был он
А в 45 родился последыш мой, батюшка твой
Так что почитай годков сорок прошло
Как старшим сыновьям решилась историю ту рассказать
Только не думала я, что поедут они копать меня не спросясь.
Про заговор то, я не успела им рассказать
А только неделю спустя, вернулись мои сыновья
Все грязные и пьянущие, пьянее вина
Я посмотрела, а лопата то, вся в глине была
Хоть поди, верно никуда и не добрались они
Взяли наверно сивухи, да до потычки напились
И провалялись где нибудь, по дороге свалившись в овраг….
А сейчас верно не осталось и дома от деревни моей.
Да и от кладбища самого, поди не осталось ничего.

Что ж спрашиваю, бабуль, еле успев усмешку убрать
- Так и не смогли деда-то потом откопать?
- Так золото у покойника не так-то просто забрать!
Уж, коль скоро золото к покойнику прилегло
За просто так, он его уже не отдаёт.
Прежде чем начинать могилу копать
Следует должный заговор прочитать…

Я признаться не сильно поверил бабке своей
Мало ли что привидится старухе на закате дней,
Которую архангелы с фонарями ищут который уж день
Но про заговор, всё же спросил, а то мало ли что…

Много воды утекло, вот лихие 90-е минули давно
Бабуля моя, уже на том свете давно
С архангелами поди в подкидного играет на щелбаны
И как это не прискорбно осознавать,
Но пристала пора следующему поколению
На тот свет заказывать пропуска.
Сидим с братьями на поминках их батюшки-отца
Сидим, выпиваем, да шалости детских лет вспоминаем
Тут я возьми да спроси про закопанное то золото
- А правда ли, что отец ваш, деда, когда то хотел откопать?
- Так-то оно так, да только тут бабуля слукавила
Ведь она сама отца с братом туда и спровадила.
И приметы могилы им в точности описала.
Но видно забыла про заклинанье, что на могилу наложено.
Отец ещё долго про ту поездку ни слова не вспоминал
Но однажды после получки, сильно поддав
Сидя на кухне, под Беломор и портвейн, рассказал
Как поддавшись на бабкины уговоры
Ездил с братом ту злосчастную могилу копать.
Купив бутылку водки у таксиста втридорога
Добрались на кладбище уже к исходу вечера
Выпив под березами бутылку для храбрости
Дождались, когда на землю лягут сумерки летние
Оттащили к березе крест тяжеленный как каменный
Принялись в две лопаты могилу раскапывать,
Бабка их успокаивала, что для этого случая
Нарочно яму рыли не шибко глубокую.
Недолго они кряхтели да пыжились
Как лопата уткнулась в крышку гроба дубовую
Крышка, зазвенела от удара словно чугунная
Было понятно, что дерево тленом ни сколько не тронуло
Не положив на себя креста православного,
На ту пору в христианские законы уже мало верили.
Друг друга от страха подбадривая,
Поддели крышку гроба лопатою
И отложили её тихонечко в сторону.
В этот самый момент с неба полночного
Тучи смело словно пушистой метёлкою,
И луна осветила лежащего в дубовой колоде покойника
Всё в покойнике было белое, белое
И от лунного света даже прозрачное.
Борода белая, до самого пояса
Два креста георгиевских тусклым серебром отсвечивали
На парадном мундире медные орлёные пуговицы
Благородным матовым золотом поблескивали
Белые костяшки пальцев держали фуражку с алым околошком.
Братья, правда, с великим почтением вынули деда
И аккуратно положили его останки рядом с могилою
С трепетом стали рыться в его погребальном саване.
Практически сразу же червонное царское золото
Зазвенело меж пальцев хрустальными колокольчиками.
Только успели братья, от ушедшего страха выдохнуть
Как раздался голос скрипучий над ямою:
 - Что ж вы, внучки делаете, охламоны вы окаянные?
Деду своему, трижды в пояс не поклонилися
Господа нашего, о помощи не просите?
Или вы с чертом козлоногим заранее сговорилися?
Братья от страха в угол могилы как мыши забились
Посмотреть деду в пустые глазницы не решаются
А дед, на краю могилы, знай над ними потешается:
 - А ну внучок, подай ка мне фуражечку, тобою оброненную
Не дело гренадеру старому, нарушать артикул по обмундированию.
- Что же вы, черти полосатые, даже «Отче наш» не знаете?
Вот не я вас воспитывал, не одну «березовую кашу»
На ваших спинах, с квасом, запарил бы!
Узнали бы вы, мазурики, как предкам оказывать уважение.
Не были бы вы мне внуками, так и легли бы рядышком…

А что было дальше, отец мне не рассказывал,
Только проснулись они под березою,
В глине все с головы до ног изгвазданные.
А могила была словно не копанная,
Только крест дубовый повело немного в сторону.
Вот так и осталась тайна нашей семьи не раскрытою
Отец сказал, наверно водка им попалась палёная
И от дурмана, с пьяных глаз им все померещилось
А в глине испачкались, свалившись в овраг полупьяные…

А мы с бабкой в старом доме, ели картошку постную
Да бабка, видно предвидя свою кончину скорую
Всё смотрела задумчиво сквозь окошко на улицу
То ли жизнь свою как клубок перематывала,
То ли считала червонцы царские, зазря  похороненные…

Вот время пошло на новый виток
Уже и я в том же возрасте, в каком были дядья
Когда с чёртом в орлянку хотели сыграть.
И как то всё чаще и чаще стал размышлять
Так то, правда была иль просто выдумка?
И решил в те места съездить, самому всё почувствовать.
Интересно же посмотреть, откуда родовые корни выросли.
Яндекс карты без проблем с направлением справились
Так что место бывшей деревни нашел без усилия
Только теперь там лес стоял стеной высоченною
Да огромная куча красного, битого кирпича
На месте когда то величественного собора
Напоминала о существовании большого селения
Так, походил кругами, да посмотрел по сторонам
Послушал с закрытыми глазами как шелестит листва
Рассказывая, как шумно и весело здесь было на Пасху
Когда мимо пролетала русская тройка вся в лентах и бубенцах
Как выходила обвенчанная, молодая пара из под царских врат

А когда возвращался уже к машине своей,
Где был плавный спуск к недалекой реке
Среди высоких белоствольных берез, смотрю
Стоит одинокий, кривобокий столбец
Что за наважденье?! Это от кислорода так кружится голова?
Неужели деревянный крест смог больше ста лет простоять?
Но потом вспомнил из какого материала
По легенде предок мой сотворил свой крест
И трижды, ладонью касаясь земли, поклонился кресту.
- Ну что ж, здравствуй прадед мой дорогой
Но видно судьба нам повстречаться с тобой!
Так что спи спокойно дедушка…  до поры…

А пока не забыл, бабкин наговор про себя повторил …
«Крест православный кладу на себя и клянусь
Перед Господом нашим Иисусом Христом
Всё, что ты вложишь в руки мои
Клянусь по божьей правде всё поделить
Первую четверть оставляю покойнику
Что бы он и дальше спокойно лежал
И по ночам из последнего пристанища не вставал
Вторую четверть, на до6рое дело в божью церкву отдам.
Третью четверть, брату родному иль названному передам
А вот четвертая четверть будет по праву моя!»

Вот тогда, как бабка сказала:-
"То золото ни тебе, ни детям твоим, во веки не навредит…."