Я не Иван. Дети окончание

А что же ребята?
Быстро поставили ладьи на колеса.
Утром подул попутный ветер. Посмотрев на это, Олег усмехнулся:
— А что, ребята, давайте ставить паруса! Так—то оно быстрее будет!
— Да как же это?
— А так! Ладьи вперед пойдут. На первых будем мы с дружинниками. Ставим корабли так, чтоб со всех сторон прикрывали конницу и людей. Для этого много не надо. Здесь борта лучше любого шлема али щита дадут защиту!
— И верно!
Усмехнувшись,  добавил:
— Заодно нервишки проверим, а?
— Деревни по пути. Как с ними?
— Грабим лишь тех, кто на службе в войске. Пленных берем.
Услышав это, ребята были шокированы. Как так?
— Алеш, а какие пленные? Мы их не видели.
Тот в ответ рассмеялся:
— Так ведь пленные здесь рабы. НО! Если начитались макулатуры — промойте мозг! У нас рабы — живут на правах младших членов семьи. У них есть все, кроме права голоса. Живут так несколько лет. Затем хозяин его отпускает.
— В смысле?
— В смысле дальше — либо ему дают деньги на проезд домой, либо он может остаться здесь же, где и был, но уже на полных правах. То есть ему рубят дом и так далее. Кстати, очень многие остаются, уезжают лишь семейные. А то глядь, снова возвращаются, уже со всеми домочадцами.
— И это нас называют "жестокими варварами"?
— Вот то—то и оно!
— Еще и пишут, мол, русские там жгут, насилуют
Алексей резко развернулся, сказал, отчеканивая каждое слово:
— Именно потому, что мы русские — мы не жжем, не убиваем и не насилуем! Это надо знать! Мы миротворцы!
— А эта компания?
— Упредительный выстрел! Кажется, мы об этом уже говорили во время нашего знакомства. Кстати, здесь каждый сделает все, от него зависящее, чтобы жертв было как можно меньше. Мирных не трогаем совсем!
— Женщины, старики и дети?
—В яблочко! Находясь здесь, все сами увидите.
Согласно расчету, все так и сделали.
Вот это зрелище! Вся армада, под прикрытием кораблей, двинулась на Константинополь. Паруса, надутые ветром, давали хороший ход.
В округе началась паника! Многие даже не пытались сопротивляться.
Вот уже виден сам Царьград.
Город выкинул белый флаг! Выслал своих дипломатов для переговоров.
Делегация была пышная и просто огромная. От блеска золота слепило глаза, а от обилия яств просто разбегались глаза. Вперед вышел "глава":
— Это наш дар тебе, Олег Преславный! Прими, откушайте с дружиною. Не губи город! Глядишь, после пира, поди, и договоримся!
Тут же слуги стали готовиться к пиру. Вышли вперед танцовщицы. И тут среди них ребята узнали своих девчонок! Подойдя ближе, Божена произнесла:
— Добры молодцы! От чего ж не отведать искусных кушаний?
И тихонько добавила по—английски:
— Here where is a poison, more precisely — it is not known!
Ребята быстро взглянули в сторону Алексея. Тот подал знак — он все понял. Тихо подошел к Олегу:
— Яства отравлены.
— Я уже понял! Девчата молодцы. Вот только где Святозара?
В этот момент среди танцующих он увидел свою дочь!
Одного взгляда хватило понять, что произошло.
Гнев Олега оборвал всю задумку византийцев.
— Вы что нас травить удумали?!
Он побагровел. Его взгляд метал молнии. Казалось, небо ему вторит: собрались тучи, и молния ударила прямо в середину "угощений". Олег схватил за грудки "переговорщика". Поднял его одной рукой вверх и поднес к самым глазам. Тот весь съежился и болтался в его руках словно тряпка. Пытался лепетать в свое оправдание:
— Я не знал
— Что именно? Что ваш кудесник делал начинку? Или что я об этом догадаюсь?
Швырнул его на землю. Завязалась неразбериха. Гости спешно сворачивались. Просто бежали. В суматохе про девчат никто даже не вспомнил. Какое там! Самому бы!
А девчонки быстро накинули на себя плащи и легко спрятались на ближайшем корабле незамеченными. В городе им больше делать было нечего.
Встреча была радостной и тяжелой.
— Ну наконец—то вместе!
— Мы так за вас переживали!
— Как вы там?
И, указав на новую подругу, спросили:
— А это кто?
Зашли Алексей с Олегом, и прозвучал самый ожидаемый и тяжелый вопрос:
— Где Святозара?
— Выкладывайте все.
Девчата как смогли, рассказали, что произошло. Ольга, дочь Олега, подтвердила их слова.
Только здесь ребята поняли и увидели, что такое настоящий гнев утраты. Оказывается, там, днем — это была лишь прелюдия, не более!
Посмотрев на них, Никола произнес:
— Знаете, мне кажется, зря они собирали свою армаду! Достаточно этих двоих, чтоб там — за стенами, стало худо!
— По—моему, они их сейчас голыми руками разобьют!
— Это при условии, что виновный — живой.
— А я вот не понял по поводу Святозары.
— Мы тоже. Ясно одно — ее больше нет!
И Божена разрыдалась.
— Она ведь из — за нас подставилась!
К ней подошел Никола.
— Успокойся. С ней все будет хорошо.
— Откуда ты знаешь? Да что ты вообще можешь знать?! Тебя там даже не было!
— А она действительно погибла?
— Нет.
Твердо и громко сказал Никола. К нему тут же все обернулись. Он повторил чуть потише:
— Нет. Она жива осталась!
— Объясни. Божена на него посмотрела с надеждой:
— Значит ли это, что она осталась жить?
— Похоже—да.
— Почему так особенно странно на нее действовал яд? При чем тут кровь? И главное — кто мой отец?!
— Что понял Олег?
— А никто не хочет поинтересоваться еще одним вопросом? Мы ведь выдали себя с головой! Что теперь будет?
— С вами ничего плохого не будет! Наоборот. А вот по поводу отца
— Кажется, объяснять придется мне.
Все обернулись на голос. В проеме стоял ювелир. Алексей побагровел.
— Да как ты смел к ней прикоснуться?!
— Я ее пальцем не тронул!
— Мы видели накануне нашего "отъезда" в город. В тот вечер она шла к тебе.
Алексей стоял пораженный.
— Хочу все знать! Она не могла!
В ответ, прямо глядя ему в глаза, он твердо сказал:
— Да. Она была в тот вечер у меня. Мы с ней поговорили, и она ушла.
— И все?!
— Ты ожидал еще чего—то? Но ночью кое—что произошло.
Ребята слушали, открыв рот. Ювелир продолжал:
— Мы проговорили недолго. У меня было ощущение, что она прощается. Эх, знать бы тогда!
Когда она вышла от меня — с неба спустился светящийся столб. В потоке света ее приподняло. Она словно парила. Вокруг образовалось сияние.
— А не слишком ли много сияющих спецэффектов?
Однако на реплику никто не обратил внимания. Богород продолжал:
— Как только она опустилась — подскочил к ней. Спросил, все ли у нее хорошо?
— Что она ответила?
— Она выглядела как человек, которого внезапно разбудили. При этом он увидел, что оказался в другом месте.
— Что это значит?
— Свечение было минут пять. Не больше. Что это значит? Если она действительно с дитем, то только одно — непорочное зачатие.
Помолчал и добавил:
— Так же, как и моя мать в свое время! А я—то все думал, что она всех сторонится? Оказывается — вот оно! Да и меня к ней не зря тянуло!
— Ребята, о чем сейчас идет речь?
— Вы тут все белены объелись?
Шум стоял невообразимый. Никто уже не пытался скрываться. Только Божена стояла бледная и молчала. Когда все немного поутихли, медленно спросила:
— Значит ли это, что ты мой отец?
— К сожалению, нет. Но у нас с тобой один отец. Если хочешь — мы кровные брат с сестрой единокровные!
Если б в это время разорвалась где—то бомба, сверкнула молния — никто не обратил бы на это внимания. Все смотрели на двоих.
— Это как?
— В свое время. Я, как и ты сейчас, часто спрашивал у матери — кто мой отец. У меня ведь не зря такое имя — оно отражает мою суть.
— Да, но это может быть что угодно — долго не могла иметь детей или просто долгожданный, сложности иного характера. Вариантов — множество!
— Возможно. Но! Моя мать была красавица и никогда не знала мужчин. В один прекрасный день у нее вдруг появился я.
Остановил жестом и продолжал:
— Иногда самых — самых лучших, достойных и красивых дев забирают к богам. Они возвращаются уже с плодом внутри. Именно таких детей и называют — дети богов! Похоже, и Святозара зачала именно таким способом. И это правильно. Более достойных — я просто не видел!
— Подождите!
— Вы о чем сейчас здесь говорите?!
Кто — то толкнул Божену:
— О, ты у нас теперь еще и полукровка богов. Или полностью Чадо богов? Кажется, по рассказам, твою мать тоже "богиней" называли. Просветишь, что хоть за богиня?
— И кого именно? Уж не Нептуна ли?
— И то верно. Трое верхних: Зевс, Нептун, ну или Пасейдон, и Аид. Вот интересно чья? Зевс — молнии. Кажется, Святозара. Судя по вашим рассказам, ими неплохо управляет.
— Ага, а Нептун тогда уж в море шторм остановил.
— Неувязочка какая — то!
Обратились к Алексею:
— Святозара точно твоя сестра? Она какая богиня? Тогда ты у нас кто?
Артур рассмеялся, кажется, у него назревала истерика от переизбытка эмоций:
— Может, Святозара, точнее Кира — уж если на то пошло, похоже, сама полукровка от Зевса? Зачала от Нептуна или как там? Тогда Божена человек лишь половина от половины, точнее 25%, а дальше—сплошные боги!
И, обратившись непосредственно к ней, добавил:
— Теперь куда? Полетишь на Олимп? Благо здесь рукой подать.
— Такими вещами не шутят!
— Какие уж тут шутки?!
Тут Алексей не выдержал:
— Стоп! О каких богах вы все сейчас толкуете? Подумали?! У Русичей боги — Перун, Чернобог (это он — властитель тьмы, Пекельного царства. Или иначе — НАВИ). А вот касательно морей, рек и океанов – здесь  Ящур (дракон) — а у этого — водная стихия. И кстати, он тоже отрицательный. Точнее просто ведёт себя так. В противовес ему есть ещё и женщины – Агидель и Дана. Именно они светлые и «хорошие». А вместе с ними ещё и Дон, Дунай, Днепр, Ока и Кама. И это только верхушка! Ну а главой всего сущего — считают Землю и Небо. Более того, они два живых существа — супружеская пара, чья любовь и породила всё живое на свете. Бога Неба, Отца всего сущего, вежливо величают Сварогом. Его же жену, Всеобщую матерь — Макошь. Это она — Хозяйка Жизни и Дарительница Урожая. Одним словом — Земля. РОД. Они и породили главных богов, а те — своих детей и т.д. И избавь вас бог, чтоб еще кто услышал! А ведь это лишь начало списка! У вас что с мозгами?!
И лишь Божена стояла оглушенная. Как она могла не понять?! Ей всегда казалось, она отлично знает свою мать, чувствует ее, может все о ней сказать. Теперь же получается — она о ней ничегошеньки не знала! Что происходит? Почему она никогда ни единым словом даже не намекнула? А шрам? Мама отшучивалась – говорила, на пилораме зацепилась. Так ли это?
В голове рождались все новые и новые вопросы, лишь запутывая карты и создавая дополнительные ходы и ребусы. И главное — кто отец? — так и оставался открытым. Почему столько лет мама, которая ей говорила и делилась всем, про главное молчала?! Что теперь будет?
В этот момент, кто — то ее обнял за плечи и вывел на воздух. Божена подняла полные слез глаза — ювелир. Они молча отошли отдельно от всех. И тут она расплакалась.
— Ну, буде, буде. Поплачь — легче станет.
— Как же так? Я думала... а тут — такое!
Божена никак не могла остановиться. Слезы сами так и текли.
— Эх, деточка!
Сказал он и по—отечески обнял ее за плечи.
— Не сердись. Твоя мама никогда и не сказала бы этого.
— Но я думала, мы как подружки!
— Это хорошо. Ты не думай, что она тебя обманывала — такие вещи не говорят.
— А мне? Ну всем, ладно, но мне?!
В ее голосе почувствовалась вся гамма чувств. Он попытался ее успокоить и объяснить.
— Видишь ли, моя мама мне тоже до самой смерти не говорила — не положено. Хоть и очень сильно любила. И твоя тебя любит безмерно!
— А вы откуда знаете?
— Я знаю Святозару — этого достаточно. К тому же своим молчанием она хотела тебя оградить, помочь.
— От чего? Чем помочь? Молчанием? Тем, что я не знаю, кем на самом деле являюсь?
— От всех. Это большая ответственность, и знания могут навредить.
Увидев ее удивление, пояснил:
— Это здесь тебе все помогут, защитят, а там, откуда ты? Вот то—то и оно! С таким грузом и подготовленному сложно, а маленькому — сломают ведь.
— Ну хорошо. Так ведь я выросла давно.
— Это да. Ну, вероятно, готова нести эту ношу только сейчас.
Божена удивилась. Он рассмеялся и развел руками:
— Иначе все было бы по—другому! Да и ты по—прежнему осталась в неведении.
Божена начала успокаиваться. И тут его пронзила мысль, как током. Она схватила его за руку:
— Стой! Ты сказал "откуда я" — это.
Он рассмеялся:
— Да я знаю, что и Святозара с братом, и вы все не отсюда. Правда, не знаю, откуда и как. Но это поистине здорово! Правда, раньше, я тешил себя мыслью — Святозара мне предназначена. Пусть из другого мира, поначалу даже подумывал — а не из Ирии ли она? Уж очень много совпадений. Тем не менее она словно вторая моя половинка. Мы понимали друг друга, порой даже без слов.
— Святозара, точнее мама, говорила, что не знает, зачем мы здесь. Сама она — искала предков.
— Это хорошо. Негоже быть оторванным от своих корней. Надо знать их.
Подумал и добавил:
— Может, и вы здесь для того же?
— Как это?
— Твоя мама, что—то нашла?
— О, да! У нее очень много! Правда, мы буквально накануне об этом говорили, и я посмотрела лишь мельком.
— А вот это не порядок!
— Так ведь времени не было! Я если только вернусь – сразу.
— Ты, девонька, успокойся. Конечно, все сделаешь. Я вот думаю – поди, вы сюда для этого и попали?
—?!
— Именно ради этого разговора. Ведь иначе можно жизнь прожить и не узнать.
— Как все сложно!
— Жизнь вообще сложная штука. Особенно для нас — рожденных от богов.
— Какие боги—то? Чьи дети?
— Это ты от отца узнаешь. Настоящего!
— Мама что, всем лгала?
— Нет конечно. Возможно, она и сама либо не знает, либо потом догадалась. Папа то у тебя есть?
— Да они давно не живут! Мне еще и года не было. Получается, отец все узнал?
— Возможно, догадался. Может, еще чего. Как же она тебя одна вырастила?
— Сложно. Как раз это я знаю.
— Да, твоя мама сильная.
— Я это и раньше знала. Но даже не догадывалась — что она все это умеет делать!
— Нельзя недооценивать. Тем более твоя мама — уникальная. Одна такая!
— Прости, вы ее сильно любите? Может, правда я ваша дочь?
В ответ он лишь покачал головой:
— Увы — нет. Я действительно не прикасался к твоей маме. Да она и не позволит. Если не захочет — горе тому, кто покусится!
Божена улыбнулась:
— Это точно! Мне рассказывали, папа меня на кровать швырнул, не понравилось, что ночью расплакалась. Так потом с криком: "Помогите. Она меня убивает!", — прибежал к соседям.
На такую подробность брат сжал кулаки и сквозь зубы процедил:
— Жаль не могу его поприветствовать!
Он вздохнул:
— Я не просто ее люблю — очень. Ее невозможно не любить.
— Да? Тогда почему она одна?
— А она хочет?
— Нет. Всегда уходит от моих вопросов на эту тему. Отшучивается.
— Знаешь. Моя мама тоже так всю жизнь и прожила одна. Никого к себе не подпускала.
— Вам же гораздо сложнее было!
— А так ли это? Ну что, сестрица, успокоилась? Теперь придется все делать лучше всех, следить и за поступками и словами. Правда — это самое легкое.
Пойдем? — А то еще потеряют.
— Сестра?
— А то как же? Отец то — у нас один!
— Как думаешь — я смогу когда—нибудь, как мама?
— Если захочешь.
— Но я ведь и близко не могу, как она!
— Просто даже не думала, ведь так? Труда, знаний не прикладывала. Гляди, вот у меня камень.
С этими словами он достал из кармана камень и блестящий кусок.
— Как думаешь, что это?
— Не знаю. Вроде металл.
Божена взяла в руки кусок, покрутила.
Взошла луна и все осветила своим блеском. У Божены глаза расширились от удивления:
— Ой, это — золото?
— Именно. Кусок обычного золота, а это — чистейший алмаз.
И, упредив ее, продолжил:
— Неказистые, верно? А вот если их обработать, алмаз вставить в оправу, так и получится красота, сияющая всей своей красотой. Особенно на солнышке! Так и тут. Любой человек — как вот это золото с алмазом. Чтобы засверкать всем великолепием, нужно обработать кропотливо, день за днем. Только тогда он возмужает и засияет во всей своей красе, показывая красоту снаружи и, главное — внутри. Ну а коли этого не делать. Так ничего и не получишь, каким бы великолепным материалом он не был. По аналогии – вон, брось в придорожную грязь — так и вовсе потеряется. Об него впоследствии, если путник и споткнется — лишь с раздражением откинет прочь. И рассматривать не станет. Ему и невдомёк — что это ценность.
— Знаешь, а ведь ты прав! Спасибо.
— Рад, что помог.
Подбежал Никола:
— Вы чего тут?
— Разговаривали. Все хорошо.
— А, понятно. Вас все потеряли.
— Случилось чего?
— Ну, бывай, сестренка.
И он быстро пошел в другую сторону.
— Чего это он?
— Не знаю. Просто относится ко мне, как к сестре.
— Ты это реально?
— В смысле? Ты сейчас о чем?
— О том, что говорили сегодня.
— Да ерунда это все. Забудь. Про маму давно догадался?
— Так, когда ночью знакомиться приходили.
Божена рассердилась:
— Мне мог сказать?
— Дак ведь Алексей запретил.
— Хорошо всем, допустим. Но мне—то все равно хотя бы накануне отъезда мог бы сказать? Хоть намекнуть!
И, развернувшись, Божена убежала к Ольге. Никола вздохнул и направился к ребятам. Ему прекрасно было видно — сегодня она ни с кем разговаривать не станет. Он это хорошо понимал. Нужно дать ей время – переждать.
                ——————————————————————————————       
Утром девчата пошли к Олегу и рассказали про деревню, парнишку и его отца.
Олег одобрительно кивнул:
— Хорошо. Мы их не тронем.
Уже днем пришли послы из города с предложением мира.
— Олег. Мы уполномочены просить мира на любых условиях!
В ответ он лишь бровью повел.
— Накануне уж приходили.
— Приносим тебе извинения за тот инцидент. Мы провели расследование. Виновные уже наказаны. В знак примирения — согласны на любые твои требования!
— Любые?
Послам ничего не оставалось, как подтвердить.
— Абсолютно.
— Вот это добре, — одобрил он. Я вышлю к вам переговорщиков с нашим решением.
После, не спеша, был составлен документ с огромным выкупом. Если точнее — после уплаты подобных "отступных" Византия оставалась нищей в прямом смысле этого слова! Олег хотел всё, и еще сверху! То, что Византия не могла поднять сей документ, понимали все. Это было выше ее сил. Ребята ходили взбудораженные.
— Как же так? Он разве не понимает — возмещение по данному документу невозможно выплатить!
— Это понимают все.
— Тогда зачем?
— Во—первых — он очень зол на них. Ну а во—вторых — он гораздо более дальновиден, чем некоторые считают. Увидите.
— Божена — объяснись!
— Насколько я помню — Олег вскоре изменит свое решение на более мягкое.
— С чего это?
— Возможно очередное психологическое давление.
— А сразу никак?
Божена удивленно уставилась на вопрошавшего:
— По—моему, это и так понятно — послание подобного рода выявит их истинное отношение к нам.
— И что потом?
— Увидишь.
— Сама не помнишь?
Божена сокрушенно покачала головой:
— Да помню я!
И, закрыв глаза, отчеканила, словно учитель нерадивому ученику:
— Византия от подобного "запроса" вздрогнула и уже собиралась согласиться на все условия, да только тут Олег решил иначе и прислал им новые условия — по которым выплаты были огромными, но не столь "грандиозными"!
— Собственно, наши презирают золото. Тогда зачем все это?
— Зато Византия очень любит и "хвалится" им. Вот Олег и надумал лишить их "самого дорогого".
— Сильно уменьшил?
— Какое там!  По тем условиям они должны выплатить по двенадцать гривен не каждому, находящемуся здесь воину, а на ладью.
— То есть в сорок раз уступил?!  Почти два с половиной килограмма серебра на ладью?!
— Именно! Зато плюс к этому выплатят "уклады" на города, чьи воины здесь. И не только золотом и серебром, а также дорогие ткани, плоды, вещи и т.д. с оговоркой всего, в том числе и на каждого участника экспедиции!
— Ничего себе контрибуция!
— Угу. И мы стали "друзья и союзники". Константинополь обязуется платить "друзьям" ежегодные субсидии — дань. Ну и плюсом — огромное количество послаблений для наших купцов, с единственной оговоркой — не более пятидесяти человек за один раз!
— Откуда такая цифра?
— Из жизни, вестимо. Наши купцы, входя в гавань, стали получать все — материал на ремонт своих судов, полугодовое бесплатное проживание с питанием, причем в довольствие входили — хлеб, вина, мясо, рыба, фрукты и даже банями, "сколько им (купцам) захочется", беспошлинная торговля, ну и все необходимое на обратную дорогу. Есть еще и пункты по поводу поведения и даже на случай смерти, иначе — наследство. Причем участь наших "распоясавшихся дебоширов" решают на родине, либо — наши государственные мужи. Вариант дипломатов.
— Нормальный договор — любой позавидует!
— Еще бы! Мы, то есть Русь, — получим все, что можно пожелать! Причем мы—Русь практически третье государство, кому Византия выплачивала не разовые выплаты, а постоянные! Правда, там она отделалась более легкими данями.
— Это Персии в шестом веке?
— Да. Дань побежденного — победителю. И вторая — Аварскому каганату — VI— VII вв. За "мир", вырванный "боевыми действиями". Просто откупилась от поражения.
— Слушайте, а зачем менять — то? Если посчитать — получается практически выплата кредита с хорошими процентами!
— Разве они на это согласятся?
— Причем с радостью. Им такой поворот больше понравился. Это ведь у наших, клянущихся богами, оружием, клятва — нерушима. А у этих, Божена кивнула в сторону Царьграда, со сменой правителя все договоренности аннулируются... Правда, с нашими так не получилось!
— Откуда знаешь?
— А мама ей на что?
И, обратившись к Божене, добавил:
— Я и раньше знал, что у тебя мама крутая, вот только чтоб настолько!
И он развел руками. Божена продолжала.
— Откуда, откуда. Просто через несколько лет они решат сыграть с нами именно в такую "игру". Решат, что все улеглось. Олега нет — нет договора. Наш князь обидится и лишь сделает вид, что собирает рать! — Этого окажется достаточно. Византия тут же поймет — номер не пройдет. Типа все осознали. Пришлют послов с извинениями. Мол, мы все поняли, ничего не надо. Вот, пожалуйста, новый договор. Если вы на него согласитесь — мы его тут же с вами подпишем!
Мальчишки рассмеялись.
— Вот это понимаем — взяли на испуг!
— Что верно, то верно! После этого похода у всех еще долго будет каждая жилка трястись от одного только слова — "Русич".
Ребята развернулись на голос — в дверях стоял довольный Алексей. А он продолжал:
— Жаль только, со временем забылось. Даже память стерли. Поэтому нет целиком этого похода. Остались слухи и какие—то малые отрывки — большого труда стоит просто соединить их.
— Как так?
— Кому ж охота вспоминать подобное позорное поражение? Они великие – значит даже в летописях все стереть и исправить. Как говорится "чтоб духу русского близко не было"! Поэтому сквозь столетия, пройдя руки целой армии "правильщиков", до нашего времени информация не дошла.
— Как такое возможно?
— А стереть все — и делу конец! С течением времени под сомнение поставили вообще весь поход и договор — не было такого, миф все это! Чем докажешь обратное?
— Но мы же все видели!
— Вот это точно! Да только всех через время и пространство — не отправишь. Машины времени пока еще нет.
Посмотрел на притихших ребят.
— Что ж приуныли? Ведь главное — вы все видели — вот и сохраняйте здесь и здесь!
Алексей показал на голову и сердце.
— Да, кстати, я ведь за Боженой.
Все встрепенулись. Алексей рассмеялся:
— Ничего плохого — ее Олег вызывает! Ей оказана честь — она будет присутствовать на совете. Только смотри — аккуратно!
— А мы?
Алексей отрицательно покачал головой:
— Только она.
— А, дочь богини? Или как там? Мы уже запутались.
— Да, кстати, вам с Ольгой пора уже в женское переодеваться. Все и так знают, кто вы есть на самом деле.
— А нас
— Нет, нет. Вас никуда не отправят — во всяком случае, самолетов еще долго не будет, чтоб отправить домой.
Ребята напряженно хихикнули.
— Да, умеешь ты шутить!
В ответ он улыбнулся:
— Какое время—такие шутки!
Вот вам женские вещи. Подружки убежали одеваться. Когда пришли, все смогли оценить, насколько они преобразились.
— Как же вам все—таки идет!
Девчата вздохнули:
— Угу, только венцы — то свои мы там оставили.
— Так понравились?
В дверях стоял улыбающийся ювелир.
— Не то слово! Классные.
— Да, к вашему наряду очень подошли бы. Эх, и вдруг достал из—за спины тряпицу, медленно открыл ее. А там! Девчата глазам своим не поверили — их ведь венцы—то!
— Откуда? Или ты их здесь сделал?
В ответ Богород ухмыльнулся:
— Да знал я, что здесь встречу.
— Откуда?
— Лексей в день знакомства говорил, что браслет Святозары тебя признал. Вот я и смекнул, раз такое дело, ни за что не усидишь в тереме — с нами пойдешь. Ну вот и взял с собой. Как видно—не зря. А вот этот ей делал. Святозаре!
С этими словами он достал еще один. Восхищению не было предела.
— А я думал, меня уже сложно удивить. Но это?!
— Божественно!
Действительно, рядом с венцом для Святозары меркли даже венцы девчат. Он был вершиной!  все камни подобраны идеально. Каждый — чистой воды. Узор, наверно, шел изнутри, и казалось, будто сам венец издает музыку высших сфер! Воистину творение, достойное только Богов!
Божена переводила взгляд с венца на мастера. Тот понял.
— Я бы просил тебя — передать его матери — для нее делал!
Вместо слов Божена подбежала и обняла его. Артур был явно ошарашен.
— Я что—то пропустил?
— Скорее забыл.
В тон ему ответил Никола и, повернувшись к собеседнику, добавил:
— Судя по всему — амнезией страдаете, молодой человек!
Сказав тоном профессора, Никола разразился смехом.
— Кажется, выяснили, мама Божены и Святозара — одно и то же лицо, а наш Фаберже — ее любит!
— Теперь еще и Божена его сестра.
Б —р—р. Бред какой—то.
— Я передам! Только если еще раз увидимся!
Он ответил загадочно:
— Уже скоро!
— Знаешь, если мама тогда перед последним походом к тебе ходила — она тебя тоже любит!
Ювелир посмотрел на нее, спокойно ответил:
— Знаю. Вот только до последнего не знал — почему сторонилась. Теперь и это открылось!
— А на словах нужно что?
— Твоя мама не любит громких слов. Как и я.
— Вы с ней очень похожи.
— Это верно.
— Э — э — э. Вы разве прощаетесь? Кто куда собрался?
Но мужчина уже развернулся и зашагал. Божена стояла с венцом в руках и смотрела ему вслед. На глазах выступили слезы.
— Эй, ты чего?
— У меня никогда не было ни братьев, ни сестер. Я не думала, что это так больно!
— Тоже влюбилась?
Божена покачала головой:
— Нет. Это не моя партия.
— Факт.
Она, словно не замечая никого вокруг, тихо добавила:
— А вот с мамой — они явно идеальная пара. Прав был кормчий!
Никола подтвердил.
— Да уж. На мой взгляд, им даже говорить друг другу ничего не нужно было б. Только посмотри на второго — и уже все понятно без слов.
— Прям идиллия. Эй! Таких браков не бывает. Утопия.
— А может, только такими и должны быть? У меня бабушка с дедушкой до сих пор, как в той песне, любовница, невеста и жена — все в одном! По—моему, у этих двоих — было б так же!
— Вот только по времени — разница чуток так. В десяток веков с хвостиком!
Божена махнула головой.
— Лирика. А меня ждут. Ребят
— Да иди ты уж!
Никола протянул руку:
— Давай сохраню до твоего прихода.
— Вы реально рассчитываете на скорое возвращение?
Никола пожал плечами.
— Я не бабка — ворожея.
Божена пришла поздно.
— Как все прошло?
— Начинается вторая часть переговоров. Договорились об отходе от стен города и ненападении. Теперь дипломатия. Написан документ, который удовлетворил Олега. Все, как и должно быть. Он поменял контрибуцию.
— Ну а те?
— Отправились к себе. На второй тур переговоров пойдут в город Карл, Фарлаф, Вермуд, Рулав и Стемид.
— Что теперь?
— А ничего. Византия подпишет все требования Олега. И очень быстро.
Все так и случилось! Переговоры прошли быстро. Императоры подписали все требования Русичей. Отныне обретя новый статус "друга и союзника". В документе впервые появилась подпись "Мы от рода Русского". Мир подтвердили священными обрядами. Император клялся Евангелием, Олег со своими войнами — самым дорогим—богами народа Славянского, Перуном и Волосом. И со словами: "если же вышесказанное я и те, кто вместе со мною и, кто подвластен мне, не соблюдем, пусть будем прокляты богом, в которого веруем, Перуном и Велесом, богом скота, и да пожелтеем, как золото, и да будем иссечены своим собственным оружием. И не сомневайтесь в правде того, что ныне изобразили на золотой дощечке, написали на этой хартии и скрепили своими печатями".
После переговоров и соблюдения всех протоколов, Олег, в знак победы, повесил свой щит на воротах Царьграда. Как? Два человека, Алексей с Добрыней, подняли его на щите, и он его прибил. Зрелище — завораживающее.
               
                ——————————————————————————————
После выплаты контрибуции и пира все стали собираться в обратный путь. Накануне отъезда Олег призвал ребят к себе. Ребята зашли. Олег молча смотрел на них. Пауза затягивалась, но прервать ее никто не решался. Наконец Олег заговорил:
— Я знаю, кто вы. Впрочем, сейчас не об этом. Вы много сделали в этой компании, и я предлагаю вам выбор — хотите вернуться туда, откуда вы, либо остаться здесь? Тот, кто останется здесь — будет иметь все, согласно статусу — вы имеете полное право на долю так же, как все остальные.  Если нет — помогу вернуться. Решайте!
— Но как? Олег, разве вы можете нас отправить домой?
Изумлению не было предела. Вот так просто можно попасть домой? Или он имел в виду их мнимый дом? Ту версию, которую придумали вначале, чтобы выжить? Видя их внутреннюю борьбу, он продолжил:
— Я имею в виду ваш настоящий дом, а не тот, про который вы мне пытались сказать в первую встречу. Думайте! Срок вам — до отплытия.
Выйдя от Олега, сразу пошли искать Алексея. Однако нигде не могли его найти, зато встретили Богорода. К нему и побежала Божена:
— Привет, братишка!
Тот развернулся с улыбкой:
— И тебе. Осваиваешься с новыми знаниями?
— Все—таки как здорово произносить это слово!
— Согласен. Слышал, вас Олег к себе вызывал.
— Знаешь, а мы как раз Алексея искали — где он?
— Дак он с конными вышел. Еще накануне. Зачем нужен—то?
Видя, как погрустнела сестра — он все понял.
— Вам Олег—то часом не домой предложил?
— Точнее дал выбор, остаться либо домой.
— Тогда почему такая грустная?
— Я только обрела тебя, Алексея нет. А он вообще о чем говорил? Возможно ли?
— Коли за Лексея переживаешь — пустое. С ним все будет хорошо. А насчет возможно — да, Олег — это может сделать. Даже не зная куда точно — главное, вы должны хорошо представлять, вплоть до мельчайших деталей.
Посмотрел на нее сверху вниз.
— Ведь Олег не только глава Русичей — он еще и глава ордена кудесников!
— Кто?!
— А ты как думала? Да, он предложил вам—сложно сделать. Однако — возможно! Я рад знакомству с тобой. Если боги позволят – может, еще свидимся.
К ней подошли остальные.
— Подумаешь, нашла о ком горевать!
Божена топнула ногой:
— Много вы понимаете.
— Повзрослела что ль?
— Может и так.
Вечером все пришли к Олегу.
— Мы благодарны вам за оказанную честь
— Но все решили домой, верно?
Ребята согласились. Олег в ответ лишь улыбнулся:
— Я так и думал. Это было еще одно испытание для вас. Утром, как только жена Даждьбога выведет его златокрылых коней — я вас отправлю. Идите готовьтесь.
Они вышли от Олега. Артур не выдержал:
— Кто — ни будь что — то понял?
Божена спокойно "перевела":
— Да, на заре это. Считается, что каждое утро Дажьбог выезжает на чудесной колеснице, запряженной четверкой белых златогривых коней с золотыми крыльями.  А жена бога солнца — и есть Заря заряница, она ему коней выводит, ну а ее родной брат их "забирает" вечером.
— Угу, просто сказать "на заре" нельзя было?
— Мне или Олегу? Они здесь привыкли именно в таком ключе разговаривать. Это ты у нас никак не привыкнешь. Ладно, ребят, я к утру приду.
— Куда еще собралась?
— К брату.
И она ушла.
— Слышь, Никола, а ты не боишься, что она как мать отсюда приедет? Похоже, здесь это нормальное явление.
В ответ тот лишь пожал плечами:
— Мне все равно. А им действительно нужно побыть вместе. Все же последняя ночь — тяжело ей.

На заре все собрались. Олег держал в руках чашу. Девчата были в своих венцах, спасибо, ювелир подсказал, похоже, он смыслит гораздо больше, чем пытается показать. Ребятам дали отпить всем по очереди из чаши. Вода? Кажется, да, только с привкусом. Но такая вкусная! Олег продолжал ритуал. С первыми лучами солнца в его руках оказался огромный Кристалл. И тут на него упал луч! От Кристалла во все стороны пошли преломленные лучи. Одновременно с ним засияли венцы девчонок! Вот это свет! — Так ведь и ослепнуть можно! Внезапно Олег подошел к Божене и сделал легкий надрез — появилась кровь. Одновременно с ней послышалась красивая музыка. Откуда? Казалось, она лилась сверху. Мелодия вроде бы была знакома. Ведь слышала, и не раз! Пока Божена пыталась сосредоточиться на звуках, вспомнить, где она могла ее слышать, вокруг все стремительно стало меняться. Впрочем, ни она, ни ребята даже не заметили. С ними самими происходило нечто величественное. По ощущениям — словно кто — то неведомый их "расслоил", отделяя каждую оболочку друг от друга, "рассыпал" на атомы. Чудесное ощущение! Увидеть всех сначала со стороны, затем сверху. Подняться над Землей, атомным потоком пронестись над... Это Рай, Ирия?! Господи, как здесь замечательно! Но лишь мгновение! В следующее мгновение уже ты проносишься сквозь ворота, и начинается обратный отсчет. Через, собственно, сколько прошло времени? Они упали в воду! Соленая! Вынырнули. Хорошо, шок быстро прошел. Ага, вон берег — близко! Доплыли быстро.
— Интересно, а мы где?
— Других вопросов нет? Например, ничего не перепутали?
В ответ раздался дружный смех.
— А было прикольно! Аж дух захватывает.
— Особенно когда проносились над тем местом. Кто-нибудь знает, что это было? Божена? Просветишь?
— Честно? Не знаю. Судя по отрывочным каким—то описаниям, очень похоже то ли на рай, то ли на Ирию.
— Вот бы там остановочку сделать!
— Кстати, а где мы сейчас?
— Вы в Стамбуле!
От звука голоса Божена вздрогнула. Округлились и заблестели глаза.  Все обернулись. Перед ними стояла улыбающаяся Кира.
— Мама!
Божена бросилась ей на шею.
Никола протянул удивленно:
— А вы как тут оказались?
Кира рассмеялась. Надо же, а раньше этот серебристый смех сколько все слышали, но не обращали внимания!
— Вы ж поехали на шашлыки без документов. Пришлось вам их подкинуть!
— Но как?
— Мне Алексей сказал, жук такой, когда вы отправились домой и каким способом. А дальше все просто. Благо у меня здесь знакомые есть. Мехмед с Абдуллахом. Кстати вон они — грузимся.
— Куда?
Кира усмехнулась:
— В машины, вестимо. Другого здесь нет транспорта. Если, конечно, не считать более легкую технику. Мехмед таксист.
Ребята рванули к машинам. Божена осталась стоять. Она все смотрела и смотрела на маму.
— Мам, почему ты молчала?
— Так и не догадалась? Такие тайны сами себя защищают.
— Знаешь, я там брата встретила!
Кира удивилась:
— Какого?
— Ювелира. Кстати, он просил тебе передать — вот для тебя делал!
Кира взяла в руки венец. Провела по внешней стороне и расплакалась.
— Мам, ты чего?
Божена обняла маму. Но тут пробежала световая дуга по венцу! Обе смотрели на венец. Показалось? Божена отошла. Кира вновь с трепетом провела рукой по венцу.  Ничего.
— Жаль. А я уже подумала... Стоп! Дочурка, подойди ко мне.
Они снова обнялись и, да! Получилось! По венцу прошла радуга! Кира, боясь дышать, взяла дочкин венец и поднесла к своему. Вот оно! Оба венца сплелись меж собой в один. Кира посмотрела на дочь. Достала булавку, проткнула себе палец и брызнула кровь на изделие. Дочка поняла без слов. Тут же взяла у нее булавку и сделала то же самое. Кровь впиталась в главный камень! Не помня себя, Кира быстро занесла венец над головой, закрыла глаза, выдохнула. Надела его на голову.  И услышала долгожданный голос любимого!
— Доброго здоровия! Хвала богам — у нас получилось!
Кира улыбнулась, по ее щекам текли слезы. Она прошептала:
— Нет, это у тебя получилось.
— Мам?
— Дочура, я его слышу!
Божена взяла новый венец и услышала:
— Здравствуй, сестренка.
Со стороны машины их окликнули:
— Вы там почему застряли? Поехали!
— Мы сейчас!
Похоже, с той стороны слышно каждое слово.
— Идите. Я подожду.
Ответила Кира:
— Тогда до вечера? Подождешь?
— Я готов тебя ждать всю жизнь. Это мелочь.
— Я тоже.
Кира сняла венец. Она была счастлива.
— Вот теперь все идеально. Рада вас всех видеть!
Дочка улыбалась.
— Ничего, он еще поработает, и мы сможем увидеться, верно?
— Я буду ждать и надеяться.
— Не надо надеяться. Надо верить! Все так и будет.
— Ты выросла. Пойдем?
И они догнали остальных. Через несколько часов их ждал самолет. Все летели домой.