Я не Иван. Дети продолжение 8

Время шло быстро и незаметно. Вахты сменялись отдыхом. Тренировки – беседами и созерцанием. Эскадра шла быстро, даже с опережением графика. Единственное, что расстраивало девчонок, это было отношение Горазда к ним. Он под любыми предлогами заменял их вахты на веслах чем—нибудь другим. Попытки объясниться с ним ни к чему не привели. Каждый раз он отвечал одно и то же:
— Нечего вам на веслах делать! Мужей достаточно.
— Мы ведь были на веслах – все нормально!
— Так я ведь не знал!
— Мы же можем!
— Могут, в конце концов, возникнуть вопросы
— Вы без дела не находитесь. Все заняты. Все одно – на весла я вас больше не пущу! Что тут можно поделать? Как сказал Богодар – сами виноваты. Правда, этому обстоятельству – он был рад и не пытался даже скрывать своего отношения в данном вопросе.
Однажды утром Божена стояла и наблюдала за рассветом. К ней подошел кормчий.
— Любуешься?
— Смотрите, какая красота! Сегодня как никогда до этого – заря ярко – красного цвета. Легкие перистые облака дают такие виды!
— О да, вот это я и хотел увидеть... и боялся!
— Почему?
— Вынужден всех огорчить – сей рассвет предвестник бури! Я еще вчера на закат глядел – ой, не нравился он мне. Вот и решил подстраховаться. Как вижу – не зря!
Божена хотела еще, что – то спросить, но рядом уже никого не было – Горазда как ветром сдуло. Он уже бежал, отдавая приказы. Стали готовиться к буре.
Хотя, какая буря? Вокруг ничего не предвещало. Или, может, просто не видели? Ведь чем—то встревожился бывалый моряк! И остальные были явно обеспокоены. Все торопились: крепили грузы, все, что может быть снесено, разбито, либо просто не устойчиво. Но было кое—что другое, гораздо больше удивившее ребят — ладьи стали соединять попарно. Никто из них никогда не то что видеть, даже не слышал о таком!
Тем временем сильно посвежело, небо стало медно – красным. Вокруг солнца образовалось гало, а на горизонте появилась темная полоса. Ветер усилился, зыбь на море была немного выше, чем можно было ожидать. Теперь уже даже ребята видели – что – то приближается!
Затих ветер. Наступила зловещая тишина.  Птицы стаями улетели вглубь континента. Становилось все жарче и душнее.
Подошел Горазд.
— Сейчас начнется! Все лишние, спускайтесь!
Весла втащили. Почти все спустились и закрыли крышку. Кто остался, обвязались страховочными канатами. И тут началось!
Небо резко потемнело, хлынул проливной дождь. Налетел шквалистый ветер. К утру ветер усилился. Пена покрывала все склоны волн. По—прежнему шел проливной дождь, к тому же добавился град. Дул яростный ветер немыслимой силы. Из – за чего невозможно было понять, где небо, а где вода. К вечеру штормовой ветер дул так же сильно. Как раньше. Все море было белым – это ветер сдувал пену с гребней волн. Ладья неслась с устрашающей скоростью...
Вскоре ветер вдруг неожиданно стих, дождь прекратился, и показался кусочек неба.
— Это все?, — с облегчением спросила Ольга.
Леголаз лишь рассмеялся:
— Даже я знаю, это лишь затишье... Кажется, мы попали в так называемый глаз бури. Так что ждите продолжения!
— Глаз бури? Это что такое?
Объяснять было некогда. Затишье, длившееся совсем не долго, закончилось. Затем, внезапно, с прежней силой налетел ветер, того же направления. Десятибалльный шторм не ослабевал до следующего утра. Ветры, дувшие почти двое суток, создали сильное волнение. Волны были похожи на горы, которые, обрушиваясь, норовили поглотить и унести в пучину всех, кто попадался на их пути. Шторм не ослабевал до следующего вечера. Ладья глоссировала на вершинах больших волн, буруны из – под их носов расходились в районе мачты. Большие, пенящиеся крылья веером разлетались на метр выше леерного ограждения, а кормовая волна, вскипая, поднималась выше палубы. О скорости ладьи можно было лишь догадываться, на гребнях она достигала, вероятно, не меньше двенадцати узлов. День за днем, час за часом, в нескончаемом шуме и грохоте, подобном реву водопада, судно летело вперед!
Трудно оценить скорость ураганного ветра, не имея никаких приборов. Артур, точнее Леголаз, с кормчим и остальными корабелами, были единодушны в своих наблюдениях. Они оценили скорость ветра более восьмидесяти узлов... Сколько это? По морю неслись огромные водяные горы. Определить высоту волн, к тому же не имея опыта – почти невозможно, тем более учитывая их большую длину.  «Морские волки» склонны их были оценить более десяти метров! Рев и вой ветра перемежался тоненьким свистом, напоминающим звук флейты. Собственно, как оказалось, древние мореплаватели так его и называли, но это было потом. А сейчас! Ветер усилился, хотя казалось, что это вообще невозможно, еще во второй половине дня. Правда, дождь стих. Ночью, когда шторм достиг своей кульминации, море было просто потрясающе красиво. Гребни волн напоминали гигантский табун лошадей, мчавшихся с огромной скоростью и сминающих под своими копытами все на своем пути. На безоблачном небе сияла луна. Водные хребты фосфоцировали, переливаясь в лунном свете. В воздух летели длинные клочья пены. Из парусов остался лишь один крошечный, площадью не более двух с половиной метров. Ладьи просто неслись в этом бушующем безумстве. Было непонятно, как они вообще выдерживают подобную нагрузку? Горазд, прилагая огромную физическую силу, старался удерживать судна от приведения. Это не всегда удавалось. Если на ладью с грохотом обрушивалась волна, она заваливалась на борт, и от полного переворота их спасало лишь... соединение двух вместе – вторая помогала! Просто непотопляемая конструкция! И кто бы мог подумать? Один раз, когда рулевой лишь на пару секунд потерял руль – вырвало, ладьи полетели с гребня мачтой вниз. Вести ладьи было очень сложно. Порой при смене паруса, на поворотах, раздавался такой выстрел, что все начинали гадать: лопнет парус или не выдержит мачта?
Зато, когда руль снова удавалось выровнять и удерживать, ладья вела себя великолепно, ее скорость позволяла уходить, выкручиваться от бушующих волн стихии. До чего лихо мчались — это было удивительное зрелище!
Правда, выдержать такой ритм более одного часа – практически подвиг. Поэтому менялись часто, вставали лишь самые искусные и знающие.  Тем не менее лучше Горазда с данной рабой никто не мог справиться. Поэтому его вахта заканчивалась, только если он падал и уже не мог справиться с рулем. Именно в такой момент все и случилось! Когда в очередной раз его сменил член экипажа... Буквально через несколько минут очередная волна налетела с кормы и просто «пнула» судно! Ладья, бывшая перпендикулярно волне, получив такой толчок, развернулась вдоль волны. И тут... Начался самый настоящий серфинг! Скорость возросла настолько, что перо «подсосало» воздух, судно, перестав слушаться руля, летело вдоль волны, взлетев на самый гребень и.... свалилось с него мачтой вниз! В это время раздался истошный крик, но в буре его никто не услышал. Это закричала Божена, она находилась на палубе. У нее возникло чувство, будто гигантская, зубастая пасть проглатывает их судно! Буквально за несколько секунд судно полностью перевернулось на 360 градусов!  Ладья вернулась в нормальное положение без мачт, внутри было по пояс воды, а люди, что были вверху, все оказались за бортом! Только благодаря страховочным веревкам их удалось, с огромным трудом, втянуть назад, на палубу. В месте крепления мачты образовалась дыра. Экипаж стал откачивать воду, кто—то шкурами заделывать брешь. Прибежал Горазд, и откуда у него только силы взялись!
Втащив на палубу Божену, ее поднял Богород, он увидел рану на ее руке. В пылу Божена даже не заметила. Несколько капель крови попали на ее клинок. И тут случилось непредвиденное: клинок засветился, взвился в воздух и ушел на дно. Буквально через пару минут, в месте, где клинок ушел в воду, со дна пошло свечение и.... что удивительно! Все закончилось! Как будто кто—то нажал кнопку, после чего окончился шторм и все волны разом!
Впрочем, данное обстоятельство ничуть не удивило двоих – Кормчего и ювелира!
Горазд лишь пожал плечами, чему—то улыбнулся и пошел распоряжаться по поводу ремонта. Кто—то сел на весла. Клинок вернулся в руки Божены. Ребята стояли недоуменные.
— Что это было?
Ответил Богород:
— Все закончилось!
— Но как?
— Божена поранилась и ее кровь была «узнана» ... Так что больше такого не будет – пройдем спокойно.
Подошел Горазд:
— Я же говорил – вы наша удача. Только удостоверился сейчас в этом! Правда, не думал, что так просто будет.
— Это просто?!
— Так если б знали, могли пройти вообще без штормов!
— Это как?
Горазд показал на Божену:
— Благодаря ей! Можно было в самом начале поранить руку ей – и прошли бы абсолютно спокойно!
— На основании чего?
— На основании только что виденного... Или вам мало?
Долго спорить и искать причины было некому – все устали настолько, что поспешили воспользоваться затишьем. Многие просто упали на палубе. Уснули. Уже никто не смотрел на мокрую одежду или какие бы то ни было неудобства. Какое там! Впрочем, все равно вся одежда была сырая – переодеваться было просто не во что.
Сколько проспали? Проснулись, когда солнце стояло уже высоко. Многие еще спали. На ногах были лишь самые выносливые: все тот же кормчий с ювелиром, да несколько человек, бывших на веслах. Божена посмотрела на себя, и ей стало плохо: вся растрёпанная, волосы спутанные... стоп! — Волосы было хорошо видно – она выдала себя целиком! Посмотрев на одеяние – зарделась краской – рубаха во многих местах порвалась, то было результатом падения, и теперь уже было невозможно скрывать факт ее пола. Она быстро посмотрела на всех вокруг.
К ней подошел Горазд:
— Успокойся! Оно, конечно, теперь никак нельзя тебя назвать отроком, но, – он развел руками, — после вчерашнего тебя все одно никто не тронет! Вот возьми – переоденься в сухое, — с этими словами он протянул ей чистую и, главное, сухую одежду. Божена разбудила Ольгу, и они убежали переодеваться.
Весь день был штиль, и эскадра смогла залатать последствия шторма. Люди отдохнули. Движение вошло в свой ритм.
На следующее утро, когда Божена смотрела на рассвет, к ней подошел Богород.
— Любуешься?
Божена обернулась:
— Знаешь, никак не могу прийти в себя! Если в начале шторма я боялась, потом восхищалась, то вчера? – ясно поняла, какие мы песчинки в этом мире! Кто мы? Зачем здесь?
— Испугалась? – Это хорошо.
Божена хотела что—то ответить, но тот ее остановил жестом и продолжал:
— Разумный страх – он подстегивает думы и дает инстинктом самосохранения нам правильную манеру поведения. Море не прощает ошибок. Оно живет своей собственной жизнью. Это своя вселенная. И она живет «по своим законам», которые необходимо соблюдать, во избежание наказания.
Ведь море, само по себе, оно щедрое, поскольку может накормить, дать здоровье, доставить в нужную точку, но... только если ты его понимаешь и соблюдаешь его правила. В противном случае – море способно спросить и очень строго!
Подошли ребята.
Кормчий оказался прав. Дальше прошли без происшествий. Впрочем, всем хватило и этого! У многих были пробоины, где—то снесло мачту, где—то порвало парус, а то и еще хуже. Но главное – почти не было человеческих жертв. Вот что было действительно чудом!  Лишь несколько человек получили ранения, еще немного с переломами, да четыре человека смыло во время шторма.
На ладье, с ребятами, после шторма не было мачты. Приходилось идти на веслах.
— Эх, сколько б можно было экономить силы, коли идти под парусом!
Ответил Леголаз:
— А если натянуть?
— Это как?
— По принципу воздушного змея! И начал объяснять...
— А ведь, пожалуй, ты прав!
С этими словами кормчий побежал распоряжаться. Взяли парус, натянули его на канатах, закрепили. Конечно, такой скорости, как могла бы быть, не получилось, тем не менее ладья полетела вперед!
Довольный Горазд подошел к ребятам
— А ты молодец! Похоже, и вправду кумекаешь здраво! Из тебя со временем может выйти хороший кормчий. Не желаешь? Я бы с радостью такого молодца взял себе!
На что Леголаз с улыбкой ответил:
— Я подумаю.
— Ну думай, думай! Я не тороплю.
С этими словами кормчий пошел по своим делам.
— О! Ты у нас уже работой обзавёлся!
— А я и правда море люблю.
— Ну, коли так – если уж мы здесь задержимся – за тебя можно быть спокойным.
— Если кто—то и способен чувствовать себя комфортно в складывающихся условиях, так это наши княжны.
— Честно говоря, я так и не поняла историю с ножиками.
— «Ножики» на кухне, а тут – кинжалы, клинки, мечи.
— Можно подумать, что найдется хоть один человек, способный ответить на подобный вопрос. Если только та двоица – братишка с сестренкой.
— Да вот как раз их—то и нет!
Сзади подошел Богород.
— Допустим, я могу.
Ребята обернулись.
— Ты ж постоянно уходишь от ответа.
— Да я и сейчас не думаю, что являюсь тем человеком, кто должен отвечать на ваши вопросы. В принципе, и не знаю многого.
— Что—то изменилось?
— Как посмотреть.
— Да что ж такое?! Все говорят лишь загадками.
— Вы хотите очень много. А на корабле народ. Здесь нет укромных уголков, дабы можно было поговорить спокойно. Так что потерпите. И если сами не поймете, так тогда уж я вам помогу. Сейчас скажу только одно – не знаю, как это возможно, но... исходя из последних событий, а также из поведения клинка – вы родственники со Святозарой... и, как ни странно, со мной! Во всяком случае, Божена.
С этими словами ювелир удалился.
— Надоело! Все говорят загадками. Сколько можно!
— Тише! Он прав в одном – слишком много народа. Если сейчас говорить – возникнут вопросы уже к нам. А ты уверен, что сможешь на них ответить? Я в этом сомневаюсь.
— И что вообще произошло перед окончанием шторма?
— Разве не понятно?
Ребята резко развернулись на голос. К счастью, это был кормчий:
— Эх, то, что среди вас есть человек с генами богов, разве не понятно?
— Кто?
— Молодо зелено. Оно понятно, о таком молчат. Так ведь последние события явно на это показали! Вот и Богород молчит в угоду традиций. Я—то на него рассчитывал. Думал, коли что – его кровь нас и спасет. А тут вон как! Оказалось, кроме него здесь еще есть.
— Богород?
— Ну это уже, право, невежество... Он же родственник богам. Из имени коли не видать?
— Точно! Его имя прямо так и расшифровывается – родственник богам. Но ведь это лишь имя!
— Ну да, ну, да. Имя! Оно ведь неспроста дается.
Тут его окликнули, и он срочно побежал.
— Так! Час от часу не легче! Может, объяснишь?
— Да было что—то... мама говорила, будто раньше боги иногда забирали самых красивых девственниц. А потом они возвращались и уже беременные!
— Ну, знаете!
Тут вмешался Никола:
— Это даже я слышал. Было такое поверье. Правда, смеялся.
— Может, вместе и посмеемся?
— То есть наша Божена и Богород – родственники?
— Может, кто его знает...
— К тебе—то как теперь обращаться? Ваше величество или берите выше?
— Да ладно вам прикалываться!
— Какое уж тут!
— Главное, все выжили! Ведь если б она не поранилась, кто знает, чем бы все это закончилось?
— Если бы да бы... хорош уже гадать. Скоро наша вахта – пошли!
— Пошли... слушайте, а может, это и было то, ради чего мы здесь? А? Вдруг – все, что нужно было узнать – это данный факт и, теперь домой?
— Размечтался! Давай! Иди уже!
— Ну, знаете! Сейчас, даже если мне предложат телепортацию обратно, отсюда никуда не уйду! Скоро приплывем! Вы что?! Один из величайших походов, и пропустить?!
— Угу, иди уже! Об остальных подумал? Лично у меня нет желания остаться здесь на поле брани! Родным отсюда весточку пришлют? – так, мол, и так, ваш сын пал в честном бою под стенами Царьграда... Вот умора! Даже каким—то чудом если это будет, представляете реакцию? Да и как такое письмо читать? По—моему, письменность слегка отличается от нашей. Во всяком случае, у меня плохо получается, если с разговором мы уже прекрасно обходимся, то тут... Кстати, кто научился писать?
— Одно хорошо, девчонок больше на весла не пускают!
— Вот это верно! А остальное – разберемся!