Я не Иван. Дети. продолжение 3

Ребята сидели как оглушенные, что называется их «накрыло».
Первым заговорил Артур:
— А у меня вопрос – они родные брат с сестрой? По—моему, у них одинаковые только характеры.
Развернулся к ребятам —
— Зачем меня было в бок толкать? В результате сейчас пробел остался по Великой Моравии... И без этого сплошная головная боль!
— Ну касательно Моравии, допустим, у Божены узнать можно – думаю, это ей известно. Вопрос другой – что теперь, и как быть дальше?
— Во всяком случае, есть два человека, которым мы полностью можем доверять. Так сказать, нам везет!
— Откуда знаешь, что им можно доверять? Ты что—то понял?
Никола поднялся. Подошел к столу, посмотрел на трещину. Собрал руку в кулак, примерился и ударил точно по трещине!
— У тебя крыша поехала?
— Да нет. Просто решил попробовать. Ударил уже по трещине. По идее, если стол «старый» или там еще какие нюансы – достаточно легкого толчка, и трещина пойдет дальше. Если повезет – все развалится.
— С чего это?
— По аналогии с дровами. Я дрова колол. Так вот, когда прошла трещина, достаточно гораздо меньшего усилия, чтобы все разлетелось.
— Ну и как?
— Рука болит.
— Знаешь, а трещина какой была, такой и осталась.
— Я до этого видел только одного человека, который кулаком без топора рубил чурки... Держу пари – у него пресс стальной.
Артур усмехнулся:
— Из стали? В смысле кольчуга? Так у них здесь у всех!
— Э, нет. Я имею в виду, что если надумаешь пробить ему пресс, будет ощущение, словно рука (или нога – без разницы) попали в хорошую сталь, можно даже сломать, смотря как бить, а вот ему ничего не будет!
— Откуда такие познания?
— Так у Божены дядя. Мы однажды с ним в шутку разминались... — я потом две недели с рукой в жесткой фиксации ходил.
— Стоп! Ты ж говорил – упал на нее, сломал.
— А я что должен был сказать – ударил человеку в пресс, тот засмеялся, а я в травмпункт отправился? И самое унизительное в тот момент для меня было то, что ему даже не было больно!
— Да уж, я б тоже промолчал... Интересно, а что еще он умеет?
— Этот не знаю, а вот дядька Божены пальцы, знаешь, как тренировал? – к тому времени, как мы с ним занимались вместе, — он уже пальцы тренировал битым стеклом и горячим (или кипящим?), кто его знает? – у меня не было желания проверить, маслом!
                ———————————————————————————————————————————————
Утром, после завтрака, к ним вошли двое – Алексей, а также один из сопровождавших их из леса до города.
— Олег приглашает вас быть его гостями и приставляет к вам своего дружинника. Его зовут – Алексей.
С этими словами он показал на Алексея, пожал ему руку.
— Ну, если чего не так – дак у тебя полное право их убить...
— Добро. Посмотрим. Правда, я и так вижу – не лазутчики оне. Наши!
— Только хлипкие ужо больно.
— Разберемся... Доброго здоровия твоей.
— Мы ждем тебя на ужин.
— Почту за честь. Да только меня к вечеру Олег вызывал.
— Уже?
— Похоже.
— Ну, будь!
— И ты. Передай от меня поклон матушке.
— Непременно. Бывай.
Повернулся к ребятам: «Пошли вниз. Там встретитесь со своими хозяйками. Я вам все и покажу здесь».
Выйдя на улицу, ребята поначалу девчонок даже не узнали. Обе были одеты в княжеские одежды, волосы заплетены в косы. Парни смотрели на них с восхищением.
— Ух ты!
— Да и вы смотритесь супер.
Выйдя на холм, ребята смогли осмотреть окрестности.
— Выглядит довольно устрашающе.
— Да. Здесь пороги как выше, так и ниже от нас.
Но и без данного пояснения взору ребят предстал узкий проход меж крутых и отвесных берегов, сильное встречное движение и явная невозможность обойти по берегу.
— М—да... Теперь понятно, почему здесь нет сильных укреплений.
— Они естественные, природные. Сами видите – в таких местах даже самая сильная дружина (отряд) поневоле окажется под прицельным огнем и, как следствие – удержать город можно малым количеством воинов без особых затрат.
— Но как же здесь красиво!
— Вот это точно! Знаете, как Святозара восторгалась, когда впервые увидела? Это я проза жизни, а она.
— Что она?
— Она видит красоту природы везде, а уж тут...
Кстати, по поводу красоты и украшений – вам их явно не хватает, а ребятам необходимо оружие. Вот сейчас этим и займемся. Время дорого. Мне вас еще обучить надо хоть правильно его в руках держать.
— Мы разве тоже к кузнецам?
Алексей рассмеялся:
— И к ювелирам пойдем, и к оружейникам.
— Ювелиры, здесь?!
— А вы действительно считаете, будто Русь «дремучая, немытая, отсталая» ?!
При этих словах от его добродушного лица не осталось и следа. Изменился даже голос!
У ребят внутри все похолодело.
Алексей тяжелым взглядом посмотрел на них и сквозь зубы процедил:
— Пошли!
Их путь проходил возле загона с лошадьми. Подойдя к загону, их гид смягчился, и рука сама полезла в карман. Он достал краюшку черного хлеба с солью, а к ним уже мчался конь. Подскочил и на полном ходу встал возле Алексея, как вкопанный. Уткнулся своими мягкими губами ему в ладонь.
У Алексея от бушевавшей бури не осталось и следа. Казалось, он забыл про всех и вся. В данный момент времени для него существовал только этот жеребец, и казалось, что они разговаривают друг с другом на понятном только для них одних языке.
Сколько они так простояли? А конь и вправду был как точеный, с умными глазами. Ребята невольно тоже потянулись к нему. Вот только жеребцу это совсем не понравилось. Он вздыбился, надул ноздри.
Алексей его успокоил.
— Ну тише, тише... И ребятам — Отойдите, чужаков не любит!
Пока они наблюдали за этой идиллией, к загону пришел отец (?) с мальчиком на руках. Подошел и смотритель:
— Доброго здоровья!
— И тебе. Уж не ко мне ли?
— К тебе. Пора ужо. Есть смирная кобылка?
— Дак вон она... И позвал к себе одну кобылицу огненно—рыжего цвета. Для начала лучше не придумаешь – смирная, отроков любит!
С огромным удивлением ребята наблюдали, как абсолютно серьезно отец садит этого кроху на коня и обучает сына, что и как делать. Какой довольный и важный был малыш!
— А вы как думали?, — раздался сзади голос Алексея, — здесь обучение мальчиков начинается с двух лет. И именно с данного времени ему внушают мысль – он мужчина и должен защищать женщин, город, Русь.
— С двух лет?!
— На коня!
— Не только. А вы видели, сколько у него гордости, у такого «защитника», когда ему вручают его деревянный меч.
— Игрушка...
— Кто сказал? – Проверим? Возьми эту игрушку в руки.
Никола взял в руки деревянный меч и посмотрел на гида:
— Ты серьезно? Хочешь сказать, они этим играют? Да в нем не меньше 15 кг!
— Точнее около двадцати. Такая игрушка в опытных руках вполне может снести голову взрослому человеку. У него и вес, и размеры нормального меча. Единственное отличие – дерево. Впрочем, княжеские дети имеют подобные «игрушки» из металла – собственно, только этим они и отличаются от остальных. Здесь каждый мальчик мечтает попасть в дружину. И отбор туда – как на самый престижный факультет в институте. Берут только самых—самых!
— И во сколько же этот набор бывает?
— По мере необходимости.
— Нет. Взрослым считается подросток в четырнадцать лет, и именно в это время он и сдает экзамен. Если сдал – значит, уже стал взрослым мужчиной. В знак этого ему рубят дом.
— ?!
— У любого мужчины должен быть свой дом. Рубят все вместе, не родственники, а все, кто здесь проживает. Но с этого момента, при необходимости, он начинает участвовать в сражениях, и ему полагается взрослое оружие.
— Однако...
— Это только начало!
— А эти чем занимаются?
— У самого мыслей нет? – Ведь очевидно – пишут.
— Что?!
— Пишут. И не только пишут, но и читают... Примерно лет с пяти.
— Кто—нибудь, напомните мне, пожалуйста, где мы сейчас? Какой век? Как—то у меня все спуталось...
— Распутывай. Правление Вещего Олега.
Или вы реально считаете, что писать на Руси стали только с приходом Кирилла и Мефодия? А до них? Вы реально думаете о собственной стране и народе, как о «дремучих варварах»?
— Ну мы...
— Слушайте меня внимательно! Говорю один раз – в следующий – втолковывать буду другими методами. Усекли?
Сейчас летоисчисление 6415. А теперь – внимание, вопрос – откуда взялась такая цифра? Как «дремучие варвары» или обезьяны, лазающие по деревьям, ее считали? Откуда вообще такая цифра? И кстати, об Арконе хоть кто—нибудь из вас слышал?
— с Арконой проще – это столица древнего государства, которое когда—то называлось Русь Яра. Собственно, центр огромной империи, находящейся на острове Руян и простиравшейся почти на всю Европу.
По теории, Рим – был духовной провинцией Арконы. Он был на особом счету, его наполняли людьми, однако с течением времени в нем стал меняться как духовный уклад, так и политический, и Рим начал завоевательные походы, движимый своими предводителями. Столица была завоевана, затем смогла восстановиться, и уже полностью уничтожена Христьянами, которые стерли даже малейшее упоминание о ней в летописях.
— Неплохо. Сама раскопала?
— Это идея «фикс» моей мамы.
Она постоянно за нее воюет... Из—за нее мамочке до сих пор еще не дали академика.
— Это так важно?
— Нет конечно. Просто я считала – это ошибка. Ведь это лишь гипотеза, так? Пара догадок, больше нет ничего... А она с ней всю жизнь, сколько я знаю, бегает, борется за нее...
— А мама кто? Как зовут?
— Кира.
Алексей поперхнулся, пристально посмотрел на девчонку и быстро спросил:
— Девичью фамилию ее знаешь? Когда родилась, год?
— Год семьдесят третий. Фамилия Борисова. Причем здесь это? Встречались?
Алексей как—то по—другому посмотрел на нее (может более ласково, скорее по—отечески) и сказал:
— Тогда все понятно.
И добавил:
— Спасибо за эту новость!
— Вы знакомы с моей мамой? Что—то не так?
— Теперь все так. И, усмехнувшись, добавил: —
Да, я хорошо знаю твою маму.
— Ты ее любишь?
Алексей поднял одну бровь, посмотрел на говорившего:
— Да, люблю, но не так, как вы думаете...
Никола открыл было рот, но он жестом остановил его и покачал головой:
— Не надо слов, если догадался – лучше молчи.
— А наедине можно?
— Нет. Мы не будем наедине.
— О чем ты догадался?
Никола посмотрел в его сторону:
— Нет. Ни о чем, так, мелочь. Правда?
— Мелочь. С большим прицепом...  Однако мы отвлеклись, а время тикает.
Впрочем, мы уже пришли. Вот здесь делают изделия из металлов.
— Оружие?
— Не только. Вот там – замки.
— Их—то зачем? Вроде ни одного замка не видел.
— И не увидишь. Этот абсурд. Они здесь без надобности. Как в наше время говорят – на экспорт. Видите ли, русские замки очень ценятся в других странах. Так что для купцов и делают. В той стороне – оружие. И нам обязательно туда надо. Вот только девушкам наряд завершим. Ну как? Любите украшения?
Пока девчонки были в замешательстве, Алексей подошел к одному мужчине. Поздоровался с ним:
— Здрав будешь!
— И тебе. Что это ко мне с утра? Уж не жениться ли, наконец, удумал?
В ответ проводник лишь, смеясь, покачал головой:
— Нет. Да и не время сейчас.
— И то верно. Сейчас больше кольчуги да оружие спросом пользуются.
— Все так. Да ведь и ты не без дела, согласен?
— А то как же? Да ладно, чего хотел—то? Не в гости же. Я тебя вечером поджидал.
— Так и есть. А сейчас, дружинник развернулся и указал рукой на Ольгу с Боженой – это гости Олега.
— А, слыхал.
— Да буде, все хорошо. Проверил я их. Да и браслет Святозары признал ее, — показывая на Божену.
— Ну, коли так... Дак можно было и не проверять.
— Я знал это. Однако приказ есть приказ. Да и не одна она.
Для них есть что—нибудь?
Посмотрел на Божену и добавил:
— Вот для нее особенно...
— Вижу. Олег там не ослеп? Ее та видать издалеча. Обожди!
Есть. Гляди, вот только вчера закончил...
С этими словами мужик ушел вглубь.
— По—моему, им это подойдет.
Когда он вынес на свет – ахнули все! Девчонки с восхищением смотрели на обруч.
Вот только назвать это произведение искусства таким банальным словом – язык не поворачивался! На гладкой серебряной поверхности, покрытой полой золотой привеской, украшавшей этот золотой убор тысячами (!) микроскопических колечек, и на каждое колечко (!) напаяно крошечное зернышко серебра!
— Дай—ко примерю. Что встали как вкопанные? Нравится?
— Не то слово!
Обруч украсил голову Божены и.... В блеске солнца засиял всей своей красой!
Ребята смотрели на это чудо с восхищением!
— Как это вообще возможно?
— Теперь я знаю, откуда у Пушкина взялись строки.
Алексей смотрел на реакцию ребят с улыбкой.
— Подобная техника называется колта. Он – лучший ювелир, может еще и не такое... Ольга, теперь твой черед.
С этими словами надел венец ей на голову.
— Твой – другой. Здесь филигрань... Но от этого он ничуть не хуже. Разница лишь в том, что там полая золотая привеска, а у тебя скрученная вместе золотая и серебряная проволока.
— Что—то новенькое?
— Ты же знаешь. Здесь для наилучшей игры света оттенил серебро чернью и золотом. Под ее волосы как раз подходит.
— Господи! Я ничего подобного никогда раньше не видела!
Мужчина засмущался.
— Спасибо. Знать, понравилось?
— Не то слово!
— Ну так подвески от меня в подарок возьмите, коли так.
Алексей добавил:
— Это честь. Вы его тронули.
— У меня аж дух захватило.
— Никак не могу прийти в себя.
Ювелир вынес височные подвески Ольге с Боженой.
— Вот эти к твоему венцу, а это – к твоему... Посмотрев на Божену, добавил:
— Слыхал, твой браслет теперь у Святозары?
Божена  кивнула.
— Я не могу изготовить такой же. Тот был из прошлого... Эх, утрачено знание!
— ?!!
— Да ладно... Вот тебе твой лично от меня. Он хуже, но все же. Я все пытаюсь найти, как это было.
— Найдешь!, — уверенно сказал Алексей.
На что ювелир с сомнением повел головой:
— Если боги позволят... и надел браслет на руку Божены.
Девушки замерли – что за чудо!
— Но как это можно сделать?!
— Рад, что понравилось.
— Ладно. Буде. Нам пора. Я к тебе после зайду.
— Буду ждать.
И, потупив взор, произнес – Святозаре мое почтение. Давно не видел, как она?
— Ее не было. Только вчера приехала.
— Значит, здесь?
— Прости, нет – утром уехала... Она тебе кое—что оставила. И передал ювелиру закрытый пакет.
Мужчина взял пакет и исчез у себя в мастерской.
— Он что, любит Святозару?
— Да, и очень сильно... Но, к сожалению, не судьба. Жаль его, ведь он никого, кроме нее, и не замечает.
Нам в оружейную, пошли.
— А как же украшения?
— Они ваши. Носите их с честью!
— ?!
— Вы «княжеские» дети, так докажите своими поступками, что это так и есть на самом деле. Да, кстати – оружейники. Не ювелир, конечно всем нравится, когда по достоинству ценят его работу, но постарайтесь выражать свои эмоции более спокойно! Особенно парни – иначе головы слетят, и я вам помочь не смогу.
— Прости, конечно.
— Так ведь это просто произведения искусства.
— Что да, то да, — потеплел Алексей и добавил, — даже Фаберже не смог близко повторить обычные серьги, был такой эпизод – императрице захотелось иметь такие же, — так у него шарики скатывались вместе, а у вас лучшее. Для княжеских особ, кроме того, работа действительно лучшего из лучших. Кстати, он и с эмалью работает...
— Я боюсь к этому даже прикасаться.
— Как же мы будем их носить?
— Как все – надели и пошли.
— Девчонки. От вас такое сияние. Вы похожи на что—то незримое.
— Не земное.
— Божество.
— Точно! Сложно предположить, что это сделано на земле, а в их сиянии вы и сами выглядите как богини, не меньше.
— Все хватит. Мастерские.
Подобрали для всех оружие, кольчуги. Ребята изо всех сил пытались сдерживаться. Однако поразил Никола. Впрочем, он же с детства с «железками» занимался.
Как только зашли к оружейникам, его взгляд охватил коллекцию готового, и ноги сами его понесли. Под одобрительными взглядами кузнецов, руки уже осматривали и ощупывали с любовью оружие. Получив свои «игрушки», мальчишки отправились на урок по применению их в бою.