Непобедимый семьдесят второй

Я не уверен, был ли ты в бою,
Скорее, как мишень на полигоне
Стоял, подставив грозно грудь свою
Всему, что появлялось в Пентагоне.

Хотя, был марш-бросок в разгар весны,
Когда в воронках птахи вили гнёзда.
Как результат броска на корпусе видны
Сквозь ржавчину пробоины и звёзды.

И всё бы хорошо: и экипаж
С тобой прошедший вместе пламя ада,
И жажда скорости, когда включён форсаж,
Броня и мощь, но вот она – засада.

А те, которые на правом берегу
В церквях и школах устраивают склады,
Они не помнят Курскую Дугу,
Они и могут только из-засады.

И ты застыл, снаряд пробил мотор,
Но экипаж остался, к счастью, целый.
Был осквернён и сорван триколор,
Ведь ты опасен, даже обгорелый.

Цепями скованный, подвешен словно волк,
Ещё живой, ведь масло не остыло:
«Прощайте братья, прощай родимый полк,
Я сделал всё, что было в моих силах».

И вот туда, где грязный гей-парад
Свободой манит, нагло лицемеря,
Тебя подбитого, лишённого наград
Поставят на потеху, словно зверя.

С надеждой думая, что тот, кто подойдёт,
К тебе, прорвав тугую цепь охраны,
Швырнёт булыжником, бутылкою швырнёт,
И лезут люди, но… в руках тюльпаны.

В Европе с памятью – полнейшая беда,
А истина – забыта и распята:
Как расцвела «фашистская орда»?
Кто победил нацистов в сорок пятом?

Как братья вы теперь на площадях,
Но вам победы ваши не простили.
А одного, я слышал в новостях,
Под окнами посольства разместили.

Сотрудник видит сквозь решётку рваный трак,
Дыру большую рядом с бензобаком,
Но пострадал не только бензобак,
Броня насквозь - вот радость - то зевакам.

И звёзды сквозь неё теперь видны,
Но не увидите вы хлещущего страха.
Поэтому несут к тебе цветы
И свечи зажигают возле трака.

И утром будут тысячи гвоздик
С теплиц Германии, Голландии и Польши.
Их уберут, подняв истерику и крик,
Но, кто-то вновь их принесёт и, даже больше.

Кричат что: «это может сильно навредить,
Евросоюзу надо быть единым!»
Ты даже мёртвый смог их победить,
А значит стал почти непобедимым.

И в памяти, оставленной пером,
Как помним мы подвешенного волка,
О Русском танке, семьдесят втором
В Европе будут помнить очень долго.

Санкт – Петербург, 05 июня 23г.