Детство

А в детстве и мороженое слаще было, и трава во дворе зеленее.
Лето. Мне 7 лет. Я бегу в своих новых сандалях по двору. Вокруг много детей. Некоторые девчонки играют в резиночку, кто-то из младших около песочницы зарывает секретики, мальчишки гоняют мяч.
А я играю в прятки с друзьями. И бегу, быстро бегу, чтобы поставить «палочку за себя» на фонарном столбе. На мне короткие джинсовые шорты. Нет, джинсовых шорт тогда у меня не было и быть не могло. В те девяностые , в самом их начале, в маленьком городке большой России трудно было достать джинсовые шорты. Шорты на мне были самые обычные, такие, как носили все девочки , синенькие, из хлопка. Чтобы попа не потела, видимо.
На мне милая белая кофточка, а на голове резинка такая пухлая, красная бархатная. Мама мне всегда такие покупала. И сама носила тоже такие пухлые бархатные резинки.
Солнце светит. Жарко. Хочется пить очень. Я загорелая и худая, как щепочка. Одна женщина из соседнего подъезда говорит, что у меня ноги от ушей , и ещё называет меня длинноногой бандаршей.
И это правда. Друзей у меня много. И я как бы их центр, рулевой нашего детского летнего корабля.
И вот я бегу. Сложно сказать, как так получается, что дети падают. Возможно я просто споткнулась о камень, или запуталась в своих длинных и худых ногах. Но , как сильно я бежала, так же сильно и упала, разодрав обе коленки до мяса, и слегка задев локти.
Я встала. Вокруг уже собрались мои подружки и пара дворовых мальчишек. Больно. Божечки, как же мне больно. Всё тело отупело от боли. Я машинально посмотрела на ладони. Они грязные. «Надо помыть»- мелькнуло в моей голове. Все смотрят. Все. И даже мальчишки. Холодный пот выступил на лбу. В животе заурчало. Взгляд упал на коленки, и я чуть не завыла от ужаса. Красными струйками по ногам стекала кровь. Что подумают? Подумают, что заплачу сейчас . Что разревусь белугой и убегу домой. Если бы... Бежать вообще не вариант. Кто -то рядом засмеялся.
Димка подошёл ко мне и спросил: «Больно? Давай я тебя отведу домой?».
А я такая: « Нет, вообще не больно. Честно. Я сама дойду» .
Все стоят  и смотрят , глазеют просто. А я иду . Грязная. По ногам стекают ручейки алой крови, а на губах первая фальшивая улыбка, улыбка понарошку. И только одна Нинка знает, как мне больно. Просто чувствует и идёт за мной медленно. Мы поднимаемся в парадную. Я и Нинка. Я молча звоню в звонок . «Пи, пи, пи, пирирпипипи»- раздаётся над головой .
Дверь открывает брат. Лёша смотрит на меня своими холодными серыми глазами и хмыкает: «Да уж».
Вхожу в квартиру, и падаю на колени. За мной заходит Нинка. Мама, увидев меня, качает головой , уходит в кухню и начинает судорожно искать перекись водорода. А я начинаю плакать так сильно, как никогда раньше. По настоящему так реву.
Слёзы катятся и катятся по щекам, падают на кофточку, на пол. Я размазываю их грязными руками. Всхлипываю.
Вернувшись на  мгновение в то  время, я почувствовала ту боль, ноющую боль. Не физического плана, как вы подумали. Но боль душевную, по детски наивную ,такую вот боль ребёнка, упавшего на колени в первый раз в жизни.
Это потом , с возрастом, мы привыкаем к боли, стараемся ее не замечать, адаптируемся под обстоятельства.
А тогда…
Тогда всё было иначе. И мороженое было слаще , и трава зеленее, и падать по настоящему больно.