Брату

У нас с тобой кровь одна, плоть одна, имя написано на роду.
Нас создатель ваял примерно в одном временном промежутке.
Мы рождены для "если плохо - звони мне и я приду",
Но мы по разным углам и от этого до мурашек жутко.
Мы тандем, мы одно, одинаковое, живое,
Говорим про одно, один отбиваем марш.
Мама старалась, делала все такое,
Чтобы я никогда не казалась младше.
Ты с детства казался героем сказки, будь то прекрасный король, рыцарь или осёл. У меня при тебе вырастала улыбка, светились глазки, до того, как сбой в системе произошёл.
Ты со мной был рядом двенадцать лет, ты учил меня драться, глотать таблетки и в целом жить. Все знали, что ты сохраняешь меня от бед, что пока ты рядом - лучше не подходить. Было много моментов, когда я была не права, мы ругались, кидали друг другу слова, похожие на ножи. Но убегая от многих, тебе то я не врала. Что случилось потом, ты знаешь? Давай, скажи.
Мы вырастаем, да, становится громче голос, сигареты уже не прячем, друзьям грубим. Мамин первый, увы, поседевший волос - день, когда мы с тобой 220 по трассе летим.
А потом мы просто пропали с радаров, ты ушёл, я осталась сидеть одна. У меня было сто ножевых ударов, но сейчас я молча стою у окна.
У тебя появились планы, дела, заботы, все оправдывали тебя и я доверяла. Ты стал говорить "у меня работа", а я тебя конечно же понимала. Хотя верила, что вот распахнутся двери и ты снова как в детстве меня прижмёшь. Я считала, что ты в это тоже верил. Но тогда научил меня видеть ложь.
Я росла, ты не знал и даже не видел, как училась, дружила, пила любовь. Может ты тогда меня ненавидел? Если мы встречались - ты хмурил бровь. Мама мне говорила, что все пройдёт, мол судьба наладится, ты вернёшься. Мол, сейчас с души только лёд сойдёт и ты больше от меня не отвернешься. А теперь мама даже уже не плачет, она стала все понимать. И когда мне плохо, ты не приходишь опять, мама говорит "не всех можно поменять" и просит меня хотя бы плакать, а не кричать.
Я с женой твоей вижусь чаще и искренней, чем с тобой. Ты не подумай, я очень её люблю. И хотя это новый системный сбой, я от неё хоть немного о тебе узнаю. А когда-то помню, нас двое дома, мы поем, смеёмся, болтаем или едим. Ты сейчас принимаешь меня исключительно в виде знакомой, а мне все ещё снится, как мы вместе на кухне сидим.
Я научилась врать и скрывать свои раны. Но когда родня спрашивает про тебя, я без лжи говорю, что не вхожу в твои планы и стараюсь слезы сдержать, волосы теребя.
А друзья вообще узнают про тебя случайно, когда видят фото на книжной полке. Да, я его продолжаю хранить отчаянно и учусь не плакать смотря на него. Без толку.
Мы живём через пять домов, три минуты ходьбы пешком, но наверно проще слетать до Венеры. Я все мечтаю, ты придёшь и мы посмеёмся над новым стишком и ты скажешь, что видеться рад безмерно. Но ты не приходишь, даже когда я одна. Ты не знаешь, как мне одной тут тесно. Как я, с кем, с какого срываюсь дна, это все тебе, честно, не интересно.
А я нормально, сварила суп, перемыла окна, погуляю в парке и снова работать, мозги трещат. Если честно в этом городе часто кричу и мокну, но когда я уеду, тебе даже не сообщат.
А у нас ведь одни черты и на тебя будет мой сын похож. Я наверно над ним трястись буду, чтобы мать не бросил. Пока не решила, какой для него будет ложь, когда он про тебя осенним вечером спросит.
У тебя теперь другие песни, друзья, кино, но ты как прежде любишь спать и веселиться. Тебе на меня и слезы мои все равно. Ты имеешь право, а я пытаюсь с этим смириться.
И если ты решишь о всем забыть, вернуться, меня простить, то пусть за окном будет ливень, гроза, снегопад, я буду честной, не смогу тебя не впустить. Ведь это твой выбор все обернуть назад.
Я улыбнусь, от сердца отхлынет кровь, я вспомню, что мы дети одних истоков и правд, нас создавали для одного, вселяли одну любовь.
Задержав дыхание я скажу «заходи, вешай куртку, я тебе все простила, брат»...