Про жуков

На стареньком колхозном поле,
Близ маленького городка,
В ботве живут по Божьей воле,
Сыны заморского жука.
Хоть Родина их - Колорадо,
Они и здесь живут как надо,
И изменились лишь слегка.

Весь день они, как подобает,
Грызут зелёную ботву,
Под вечер томно выползают,
В межрядье, к солнышку, теплу,
И там, под теплыми лучами,
Все греют спинки вечерами,
И не клевещат на судьбу.

Вот так текла их жизнь простая,
Спокойно, тихо, день за днем.
И что их ждет беда большая,
Они не знали ни почём!

И вот однажды, ранним утром,
Пошёл над полем странный дождь,
И был тот дождь грибным как-будто,
Туч нету, солнце, не поймешь.
Откуда льёт?- ведь небо ясно,
Тиха погода и прекрасна,
А дождь все льётся, не уймешь.

Жуки не долго размышляли,
Сидя под листьями ботвы,
Дождя все очень долго ждали,
И благ живительных воды,

Все разом выползли на встречу,
Тому чудесному дождю,
О страхе не было и речи,
Жуки так рады были дню.
В который все могли помыться,
Прохладой вдоволь насладиться
И жажду утолить свою.

Да, дождь прошел в тот день отличный,
И каждый влаги получил,
Но был он все же необычный,
Чуть маслянистый и горчил,
Жуки на это не серчали,
И лишь дождю в ответ кричали:
«Спасибо, что нас посетил!!!»

Тут дождь закончил своё дело,
И вдруг почуяли жуки,
Что в голове все зашумело,
И нет ни горя, ни тоски,
И радость вдруг всех охватила,
Веселье их умы пленило,
И стало песни петь с руки.

«Хвала тебе, о чудный дождь!»,-
Шатаясь, все жуки орали,
Жизнь без тебя - ценою в грош,
Мы раньше этого не знали,
Ты к нам почаще приходи,
Весельем души береди,
И разгоняй наши печали!».

А ночью, словно в страшном сне,
Втыкаясь, в стебли и друг в друга,
Жуки шарахались во тьме,
В тот час им смерть была подруга.
На поле к ним пришла она,
С собою многих забрала.
Да, в эту ночь пришлось им туго.

Но отступила злая ночь,
Поднялось солнце исполином,
И тени прогоняя прочь,
Открыло жуткую картину.

Повсюду средь густой ботвы,
Жуки лежат, поднявши лапки,
Их жизнь закончилась, увы,
Навек отмаялись малявки,
И опрокинувшись на спину,
Телами покрывая глину,
Жуки валялись тут и там,
Собою представляя хлам.

Уж очень дорогой ценой,
Жуки за дождик заплатили,
И днём все те, кто был живой,
Погибших братьев хоронили.
А утром чуть забрезжил свет,
Старейшина собрал совет,
Решать про дождь и как с ним быть,
И как на поле дальше жить.

И порешили так жуки,
На том собрании открытом,
Что были, мол, мы дураки
А дождик все же ядовитый,
И от него спасаться надо,
Кто скажет как - тому награда,
Но как не странно на беду,
Нашлись сторонники дождю.

Навёл ту смуту тощий жук,
Он был высокообразован,
Слыл почитателем наук,
И в знаниях весьма подкован,
Ходил в пенсне, всегда ворчал,
И всех по-жизни поучал.

Жуки простые между тем,
Учёность очень уважали,
И хоть он нравился не всем,
Его "профессор" называли.

Профессор выступил вперед,
Свой пиджачок небрежно скинул,
И всем жукам, открывшим рот.
Блистательную речь задвинул.

«Да, что же взять с этих обжор,
Они ни в чем не знали меру,
Мы не о том ведем здесь спор,
Из блага создаем химеру.
Жаднюги померли вчера,
Знать такова у них судьба,
А дождь улучшил атмосферу!

Во всем, как говорил Сократ,
Умеренность не помешает,
И я дождю вчера был рад.
Но пил его, как подобает,
Я пару капель пригубил,
И этим жажду утолил,
И дух мой в теле пребывает!
Да и к тому же помнят все,
Мою вконец больную ногу,
Она ж не двигалась совсем,
Купил костыль я ей в подмогу,
Ну а теперь могу ходить,
Спокойно ножкой шевелить,
Пустившись в дальнюю дорогу.

А посмотрите на ботву,
Она в сто крат сочнее стала,
Дождь оросил ее листву,
На солнце зелень заблистала.
Микробов дождик всех убил,
Все корни, стебли укрепил
Тем самым благ принес не мало.

Нам чудо-дождь необходим,
И полю он пойдет на пользу,
Но все должны мы, как один,
В нём знать умеренную дозу!»-
На том профессор кончил речь.
Он мастер был народ завлечь,
Приняв ораторскую позу.

«Он прав, он прав!» - со всех сторон,
Раздались возгласы лихие:
«Ведь мы все живы, как и он,
И вовсе даже не больные,
А померло совсем немного!
Туда жаднюгам и дорога,
Кто дождь вчерашний в меру пил,
Сегодня бодр и полон сил!».

Тот дождь и впрямь чудесный был,
Но чудо было не во благо.
Мозги жукам он помутнил,
И разум отключил беднягам,
И вот толпа уже кричит,
Профессора боготворит,
И машет в небе ярким флагом.

«Чудесно было нам вчера,
А раньше было так едва ли,
И жизнь была у нас - ботва,
Полна страданий и печали,
А тут нам счастье привалило,
В блаженство двери приоткрыло,
И из-за пары мертвецов,
Отказываться от таких даров?»

«Увольте, мы - свободные жуки,
Не надо нам запретов ставить,
Нам не запудрите мозги,
И в дураках нас не оставить,
Хотим всегда мы веселиться,
И жизнью вдоволь насладиться,
А тот, кто против,- тот лукавит.

В грязи валяться вечерами,
И выть на солнце от тоски,
Пусть дураки живут так сами,
Мы - настоящие жуки!
Так прозябать мы не согласны,
И дождик вовсе не опасный,
Он радость жизни дарит нам,
А норму каждый знает сам!»

И вот такие утвержденья,
Жуки сочли мудрей других,
И в ложном счастье убежденья,
Засели в головах тупых,
А дождь меж тем привычный стал,
Всё поле ядом пропитал,
Лишь треть оставил он в живых.

На поле хаос воцарился,
Смрадят повсюду мертвецы,
Народ с дождем давно смирился,
Пьют все - и дети, и отцы,
Никто давно не выползает,
В межрядье к солнышку, теплу,
Судьбу свою лишь проклинают,
Калекам солнце не к чему.

Кого пробила лихорадка,
Кого настигла глухота,
Живется им теперь не сладко.
Но без дождя уж никуда,
Как нет его - так их ломает,
Трясутся лапки, ломит грудь,
И панцирь болью разрывает,
И не прилечь и не вздохнуть.

И многие из них устали,
От тех страданий и невзгод,
Под дождь покорно выползали,
В смирении открывая рот,
И так специально яд глотали,
Пока тела не остывали,
Им легче был такой исход.

И лишь профессор чеканутый,
Лишившись разума вконец,
Ходил как важный гусь, надутый.
Дам, приглашая под венец,
Тут паралич его и жахнул,
Хоть жук и норму строго знал,
Согнувшись, наш бедняга ахнул,
И Богу душу в раз отдал.

И вот однажды мимо поля,
Шел старый колорадский жук,
Он в жизни съел три пуда соли,
Был мудр, хотя не знал наук,
Всегда другим помочь был рад,
А звали странника – Панкрат.

Казался с виду он сердитым,
С седою длинной бородой,
Хоть, был он стар, но крепко сбитый,
С горбатым посохом, сумой.
Но лишь в глаза его заглянешь,
Бояться тут же перестанешь,
И сразу скажешь: «Это - свой!»

И лишь Панкрат заполз на поле,
Как видит, средь ботвы густой,
Скорёжась от предсмертной боли,
Лежат жуки - их взгляд пустой,
У смерти в ледяных объятьях.
Застал Панкрат усопших братьев,
Как будто шёл здесь жуткий бой.

И понял старый жук в чем дело,
Чем дольше шёл, тем все сильней,
Душа у странника болела,
Уж он хотел уйти скорей,
Прибавил шаг, но видит вдруг.
Жуки стоят, собравшись в круг.

То был оставшийся народ,
Всего картофельного поля,
Когда-то было душ шестьсот,
Осталась мизерная доля,
Хоть на ногах еще держались,
Но уж бороться не пытались,
Давно оставила их воля.

«Откуда ты пришел к нам, брат?»-,
Жуки у странника спросили:,
«К тому же видим, что ты рад,
Мы ж прокаженные больные,
Твоё веселье неуместно,
Ты шел бы, брат, в другое место,
Мы Богом прокляты, ступай,
Нам умереть спокойно дай!»
«Постойте!»-молвил им Панкрат:
«Не безнадежно вы больные,
И веселей еще в сто крат,
Мне от того, что вы живые,
Из бед всех ваших выход есть,
Позвольте с вами мне присесть».

И наш Панкрат рассказ повел,
О том, как на прекрасном поле,
Где детство он своё провел,
Однажды дождь прошел, не боле,
Но кто пивнул его слегка,
В раз превращался в дурака,
Совсем теряя разум вскоре.

И так же умерло не мало,
Жуков на поле в краткий срок,
Умеренность их не спасала,
Расцвел губительный порок.

Все население погибло,
Он сам остался сиротой,
Их поле бедствие постигло,
Тому был странный дождь виной.

Но старый жук Панкрата спас,
Его больного вынес с поля,
Жук мимо проходил в тот час,
Он странник был, живя на воле,
Бродил тот жук по всем краям,
И очень много видел там.

И он Панкрату рассказал,
Что дождик- ядохимикаты,
И не Господь тот дождь послал,
А люди сбросили нитраты,
Жук колорадский для людей,
Чума - вредитель их полей,
И надо просто дурнем быть,
Чтоб этот яд культурно пить!!!