002 Сиреневый ад

У сознания ограничен инструментарий.
Как же выразить то, что не сказать словами?
Написать, вылепить, вымучить?
Стар урок сей, жаль, что не выучен.

Ношу водрузив себе на плечи,
Верим, что время раны залечит,
Но оно беспомощно, как первые,
Когда падают до энных,
Теряют безупречность, очеловечиваясь.

Человек и не жил никогда, всегда притворялся живым.
За то ему положен сиреневый ад,
Где, пытаясь прыгнуть выше голов и любить,
Обречён человек извергать пустые слова.

Конец превращает в стройный мотив
Тотальную разруху, какофонию звуков.
На эшафот взойдя, голову пред топором склонив,
Пресекаешь на верность старухе,
Что падка на косы.
Она во все времена была разной:
То ханом со взглядом раскосым,
То губящей сотни проказой.

Набраться тепла от чужих рук.
Что теперь говорить, помолчи.
Ни черта не перевели толмачи,
Кроме бумаги, слов и букв.
Мы не понимаем друг друга,
Между нами стена высотою с эго
И ров глубиною с самооценку.
Нас крепит лишь круговая порука.

Мы все здесь не приемлем насилие,
Но сделку с совестью провернуть нефтепроводу по силу.
И в итоге, мы живы, как смерть и заводы в России,
А другим сочувствуем, шлем патроны без магазинов.

У одних прекрасны глаза,
У других лица жизнью дышат.
Но это не значит ни черта,
Когда бомбы с неба летят на крыши.
И хороня под руинами надежды на завтра,
Отправляя в бой стариков и детей,
Не оставят никому шанса повернуть обратно:
У одних позади - ничего, у других - политрук с обоймой статей.

Приговоренные к смерти
Скребут тюремные стены
В надежде на свободу,
Сами не скидывая оковы.

                апрель 2022