Брэнда

  Илл.: ИИ. Интернет.

            Я старательно
            подавлял в себе
            эту жалость...


Меня зовут Бо.
Боб, Бонд, Борис, Болеслав, Бонифатий — не важно. Зовите меня так. Я спасатель. Спаси, Бо — неплохо, по-моему, звучит...
 Я просыпаюсь с Брэндой в боевом разведывательном корабле, использующем для тяги энергию микровибрации чёрной материи. Сейчас мы погружаемся в беспредельную глубину гиперкосмоса, открывшуюся совсем недавно возле пульсирующей ледяным багрово-фиолетовым сиянием звезды Проксима Центавра.
 Брэнда — киборг. Для восстановления ей требуется мало времени, но к моему пробуждению она обычно делает вид, что была рядом всю ночь. Втайне я благодарен ей за это.
Я всегда глубоко внутри себя очень жалел кибернетические организмы. Они представлялись мне этаким искажённо-извращённым, но, всё-таки, отражением самого человека: идеальное развитие тела в симбиозе с убогой начинкой головы. Но не только у людей иногда бывает с точностью до наоборот.
Поэтому, наверное, из-за духа противоречия, я старательно подавлял в себе эту навязчивую жалость внешним напускным ёрничеством (оптимизмом, так сказать)...
 Брэнда открывает свои изумрудные с золотыми прожилками глаза и мелодично спрашивает: "Который час?" Ритуал можно не продолжать, но я, скользнув взглядом по тускло опалесцирующей плазменной панели, вдруг отвечаю: "Пи."
 — Пи-пи?.. — имитирует иронию БР-1. Брэнда когда-то (не без моей помощи), проболталась, что подпольная кличка "Бортовой Робот" её "выбешивает". А я не собираюсь прощать слабости выращенным в пробирке.
 — Какое пи-пи? — возмущаюсь я. — Время — три, четырнадцать. Могла бы догадаться, учёная женщина... — Вот тебе тройное унижение в обёртке возвышенной лести!
 И покуда куча микросхем напрягается, расставляя приоритеты, у меня есть пара миллисекунд, чтобы смыться на кухню.
 Уже оттуда блеющим голоском вопрошаю: "Брэндушка, душа моя, сегодня-то есть хоть что-нибудь ням-ням?" И тут же получаю нагоняй за посуду, лекцию об уважении и яичницу с ветчиной.
 — Что это? — не унимаюсь я, округляя глаза. — Что ты, старая Брэндятина, сделала с этими крохотными неродившимися цыплятками и ни в чём не повинной розовой хрюшкой?!. Ты... Ты железобетонное..."
 Я так и не успеваю закончить тираду, потому что именно в этот момент раздаётся оглушительный грохот, скрежещущий вой, стена вдруг вспучивается и огромный кусок блуждающей в космосе горы проламывает обшивку корабля прямо в том месте, где я медитирую над блюдом...
 В неимоверно-молниеносном, каком-то потустороннем, прыжке БээР, ломая кости, одним движением выхватывает мою сущность странно удлиннившимися манипуляторами из самого эпицентра миниапокалипсиса, вылетает в коридор и задраивает отсек бронеплитой!
 " Как умирать надоело..." — мелькает в моём гаснущем сознании фраза из древнего кинофильма.
 — Ты не умрёшь, — эффектом нашатыря действует металлический голос (отсутствие интонаций выдаёт истинность и глубину слов), — я тысячу раз клонирую тебя...
 — А может не надо? Что я тебе — игрушка?.. — всхлипываю я, проверяя надёжность алгоритмов. Брэнда понимает и, убедившись, что всё в порядке, стараясь нежнее держать меня в своих развороченных, слегка подрагивающих и дымящихся кевларо-эластроновых руках, вдруг спокойно выговаривает: "Ну, вот, получил?.. Это тебе за все мои нескончаемые страдания!.. Там, наверху, всё видят!.."
 Я хохочу во всю глотку.
 Слёзы хлещут у меня из глаз.