Хроника юбилея

В духе произведения Д.Самойлова "Гость у Цыгановых".

В прелюдии фанфарного мажора
Вдруг раздалось желанное «Начнём!» –
И звуки, как оркестр без дирижёра,
Затихли в беспорядке, а потом
Тот, кто владел волшебным микрофоном,
Сказал гостям своим учтивым тоном
Извечное банальное «Нальём!»

А между тем стол выглядел красиво:
Хлеб «Бородинский» в бородавках тмина,
Грудинка с бело-розовой прослойкой,
С чесночным ароматом едко-стойким…
А завершали всю эту картину
Тарелочка с домашней бужениной,
Порезанный пупырный огурец…
Классический говяжий холодец,
Дрожащий при любом прикосновенье,
Прозрачнее скатившейся слезы,
Присыпанный листочками кинзы,
В креманке ожидал исчезновенья.

За тостом тост теснился и скучал…
Тот нарушал регламент, кто кричал:
«Я лаконичен, говорю лишь суть!..» –
Увы, таков всех юбилеев путь.

А между тем – перезагрузка блюд:
И снова есть чем поживиться гостю,
Ведь не из бройлерной (большой и рыхлой) кости
Бульон куриный, словно пруд лесной,
В зеркальной глади отразив покой,
Был подан в зал… Он взору был приятен
Кувшинками прозрачных жиропятен.

Янтарным маслом по краям бокала
Коньячная струя перетекала,
От нёба и ко всей периферии
Неся в себе пары анестезии.

Замаскированный под виски и коньяк,
Стоял в графинах истинный «первак»,
В котором ложка тмина побывала,
Анис и пара звёздочек бадьяна.
Был крепок он, как старый ствол дубов,
Прозрачней самых чистых родников
И был востребован до самого конца –
Под стройные рулеты голубца
И хрусты молодого огурца.

Всплывали пузырьки со дна бокала,
Добытые из чистых вод Байкала,
В него впивался полумесяц губ,
И холодок ломил приятно зуб.
И полукольца лука на селёдке
Для тех, кто что-то понимает в водке,
Лежали к ряду ряд, как карты в масти,
Заправленные в уксусе и масле.

Однако время шло – гость осмелел:
Скакал ламбаду, Пугачёву пел,
Читал стишки из Интернета рьяно
И подставлял в них имя юбиляра.

Уже гуся внесли под звук фанфар,
Уже картофель свой истратил пар,
И гость все рубиконы перешёл,
И тамада все конкурсы провёл.

И час пришёл – ночь заняла луну.
Последний сказан тост, глоток испит…
Намёк ведущего на чайный стол в углу,
На бело-розовый шифоновый бисквит…
И в хаосе давно уставший стол,
И ноль внимания на стерлядь и гуся,
На одинокого танцора и танцпол,
И на салют –и даже на себя.
От А до Я прочитан алфавит –
Спектакль окончен, занавес закрыт.

Сел юбиляр и, выпив три подряд,
Лицо пристроил в вычурный салат...