Я хищница, я паучиха

Я хищница, я паучиха,
и созываю я гостей,
чтоб после как меня учили
от них оставить горсть костей.
Мой дом из шёлка так чудесен,
что им любуюсь без конца,
лишь для гостей он слишком тесен
и превращается в кошмар
когда их в кокон помещаю,
чтоб мне удобней было есть,
своим укусом угощаю,
роняя этим в пропасть честь.

И что с того, я голодна,
мне умирать пока что рано,
к их диким мукам холодна,
зато не наношу я раны
как тигры, львы или пантеры,
лишь только маленький прокол
(от той, что обзывают стервой),
чтоб яд сплясал в них рокенрол.
Возможно дивные картинки
их посещают перед смертью,
танцуют может быть лезгинку,
перед которой танго меркнет.
Дай бог, чтоб это было так,
кусаю их лишь поневоле,
ведь голод это не пустяк,
он причиняет массу боли.

Итак, укус – и я сыта,
неописуемое чувство,
еда моя свежа, сыра,
мой метод – дивное искусство.
Прабабки также точно ели
и восклицали: «Это вкусно!».
Я – мастерица в важном деле
и убиваю их не дустом.

Вот в камуфляжном одеянии
скрываюсь, опытна, в засаде,
учую дичь на расстоянии,
её увижу словно в кадре.
Едва зацепит шёлк жилища,
метнусь я к ней быстрее пули,
пусть верещит что неприлично
гостей с едой всё время путать.
Но путать надо, а иначе
мне сытой жизни не видать,
смачнее гости чем калачик,
а значит стоит нападать.
Пускай завидуют соседи,
что не бываю без обеда,
перед желудком я в ответе,
нужны над дичью мне победы.
Одна победа, две, миллион,
уже давно со счёта сбилась,
известна я как чемпион,
в бинокль смотрите на вершину.
Красуюсь там с венком на шее,
одна, никто не смог добраться,
смелее, рыцари, смелее,
за мой укус должны сражаться!
Сражаться, падать, погибать,
ведь ваше в том предназначение,
в миру ином готовят бал
для вас как приз иль утешение.
А я попробую вас помнить
до новой значимой закуски.
Спасибо, что зашли в мой домик,
героев славлю, а не трусов.