Апология Михаила, князя Тверского

АПОЛОГИЯ МИХАИЛА, КНЯЗЯ ТВЕРСКОГО, И ЮРИЯ, КНЯЗЯ МОСКОВСКОГО


1.
Темнело,
И медленность рысья
Сквозила в изгибах огня.
И падали тёплые листья
На пепел недавнего дня.

Ненастные думы листая,
Пел ветер над рощей,
А в ней –
Таилась какая-то тайна
Среди осторожных ветвей.

И самые тихие струны
Такою звенели тоской…
Казалось – гусляр полоумный
Летит над Землёю Тверской

И плачет о том, что – забыто,
Как будем забыты мы все…
И даже вот эта ракита
С ветвями в слезах и росе.

2.
Где ты, князь!.. Не молчи, отзовись…
Ночь прозрачнее тусклого дня.
Для меня это – сон, для тебя это – жизнь;
Окунись в этот сон для меня.
Покажись,
Если волен
Хоть в чём-нибудь, князь!
Но безлика ветвей прихотливая вязь,
И луна –
В паутиновых клочьях бледна –
Как и прежде – одна;
Безнадёжно одна.

Только ветер шумит,
Только ночь серебрит
Очертания града осеннего…

Князь Тверской Михаил
Как собака убит…

Только тень его
У Бартеньева…

3.
Мне кровь татарская поможет
Прервать рассудочный запой;
Меня смятение изгложет,
Поманит молча за собой.

Раскроет вечные страницы
Сожжённых книг;
Проклятых лет;
Где душ незрячих вереницы
Бредут глашатаям вослед;

Где участь сладкую, хмельную
От века чует вороньё;
И дальше, дальше
В Русь ночную,
Где предзачатие моё…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Я слышу гул жестокой сечи…
Я вижу всполохи в глазах…
Трепещут храмовые свечи
И отблески на образах.

Над нами Он и с нами Слово,
И кто-то плачет надо мной…
Но я не здесь уже, а снова
Там, в преисподней, за стеной…
Там –
Торжество гортанной своры;
На землю падают кресты,
Объяты пламенем соборы,
И взвиты свитки бересты.

Там
Смерть, разламывая соты,
Ревёт, выплёвывая страх,
И страшен танец позолоты
На прыгающих небесах.

Там
Каждый - вымолил по вере,
И всем – назначено одно;
Там в заколоченные двери
Стоглазо целится бревно…

Удар!..
Я помню это эхо.
Удар!...
Я знаю эту плеть:
Какая жуткая потеха –
В глаза безвинные смотреть!

Как губы жарки наши раны;
Рассудок – злобой иссечён;
Шипят змеиные арканы
На непорочность юных жён.

Свершились древние заветы.
Погасла белая черта.
Отныне – дикие рассветы,
И – конский запах изо рта!

4.
Тверь
Горит… догорает… погасла…
Заметает бескровный снег…
Оказалось – была напрасна
Наша вера, - одна на всех…

Оказалось: сильней и зряче
Некрещённый, весёлый враг.
Или нам не желали удачи?
И никто не любил нас – так?

Или выше стези нагорной
По-над миром легла тропа,
По которой в телеге черной,
Всё равно увезёт судьба

Будь ты праведник,
Будь ты грешник,
Бессребреник или вор…
Равнодушно хрустит валежник.
Равномерно горит костёр.

А наутро – дождём ли, снегом –
Нежным углям воздаст сполна
Некто в чине архистратега
И с повадками пахана…

5.
Здравствуйте, братья мои во Христе!..
Мир вам
И небо с алмазами.
Что ещё значимо там, в темноте, -
Под тополями и вязами?

Вы заслужили великий покой
Все, без различий отчаянных, -
Сферой чугунной, цветастой дугой
К общему краю причалены.

Кульман болезненным светом залит;
Шрамы на выбритом темени…
Сколько погостов куда-то летит
С нами в пространстве и времени.

Точные линии – чистый чертёж:
Браво, затворник, брависсимо!..
Тени выходят под лазерный дождь,
Спор продолжая немыслимый.

Им не открыто, что сущее – быль,
Верить в иное – нелепица…
Их голосов углеродная пыль
Сканью на ватмане светится…

6.
Михаил

- Над землёю моей туман;
И на небе моём – тишина…
Мироносная влага ран,
Как роса на лугу нежна.

Как легко мне летать теперь,
Когда крылья обожжены.
Где-то рядом, в тумане, Тверь,
Анна милая, и сыны.

Там звонарь молодой не спит,
И дружина сигнала ждёт,
Да только колокол не отлит –
Кровь свернулась и не течёт!

Анна, где ты, подай же знак! –
Дважды свята душа твоя –
Почему усмехается враг?
Почему молчат сыновья?

Не умножит добро добра,
Только я утвердить берусь:
Не такой мы воздвигнем храм,
И – не так отзовётся Русь…

Юрий

- Всё ты, княже, запутал – и так, и не так…
Тебе смерды поставили памятный знак.
В нём цена искупительной жертвы твоей;
А грехи за меня – замолил Филофей…

И Москва – моя люба – сияет в веках:
Третий Рим! А четвёртый – на облаках!

Михаил

- Если б знал ты, как больно на небо смотреть,
Когда бьёт по глазам острозубая плеть,
И от радости пьян палач…
Если б знал ты, как стыдно в ярме умирать,
Когда ждёт и не слышит победная рать
Дозволенья рвануться вскачь.

Я простил тебе кровь, я простил тебе ложь;
Был сияньем наполнен небесный ковш –
Мне пришлось из него испить…
Только свет твоих глаз и теперь нестерпим,
Только большего ждал от меня серафим –
Помоги мне тебя простить!..

Юрий

- Все большие дела – через кровь или ложь…
Семь столетий ты, князь, на земле не живёшь,
Только – много ли сталось
Без высшего зла?
Колыбель не качалась;
И рожь не цвела…
Всё – по злобе, по злобе!..

Михаил

- Опомнись, Юрко!
Видишь, - сходит туман;
Высоко, высоко
Появляются звёзды…
Быть может сейчас
Кто-то смотрит на нас,
Кто-то слушает нас.
Полетим,
Я тебе покажу мою Русь…

Юрий

-Нет, юродивый, -
В спутники я не гожусь…
Знаешь сам;
Да и конь мой – горяч, но – бескрыл;
Он не меньше хозяина душ погубил
И кромсал эту землю копытами всласть.
Ты – крестовый,
А наша – червонная масть!..

Милый брат, я пронзил твоё тело копьём,
И прикрыл от позора пригодным тряпьём.
И помиловал Город; а мог бы, поверь,
За тобою отправить Великую Тверь.

Милый брат, наши души сегодня легки,
И спокойны как волны осенней реки,
И роднит их – не клейкая лента обид,
А текучий песок и замшелый гранит.

Милый брат, как посмел ты перечить Тому,
Кто причина всего и могильщик всему?
В сердце гулком
Раскаянья нет и следа…
Я уйду.
Но за мною придёт - Калита!

Михаил

- Серебро… Ярлык… Держава…
Золотые купола.
Очистительная слава.
Позабытые дела.

Чаши братной поволока-
Загустел столетний мёд; -
Только прежняя морока
Пить из кубка не даёт:

Знаю, есть вино добротней,
Да цена не поднялась.
Верю: Господу угодней
Рассудить иначе нас.

Юрий

- Полно!
Храмы нужно строить!
Клети полные равнять.
Слово внятное глаголить…
А потом уже – решать:
Кто – бессмертен,
Кто – нетленен…

Михаил

- Юрий, Бога не гневи!..
Первый подвиг – на измене?
Первый камень – на крови?

Юрий

- А всё ты, княже, знаешь ли,
Что я не позабыл?
И как сынок твой наибольший
В Орде меня убил?

И как княгиня Ксения –
Ушкуйская родня –
До несусветной темени
Молилась под меня?

Как твердь твоя, треклятая,
Мечтая воссиять,
К Москве ползла, горбатая,
И – от Москвы – воспять?..

Как стены обветшалые
На волжском на юру,
За мощи запоздалые
Затеяли игру?

Да на кону-то – грамотка,
А в грамотке – престол!..
А проигравшим – памятка
Про плаху, да про кол!..

Ты – это, - княже, ведаешь?
А может быть и сам
И там о том же сетуешь
Спиною к небесам?

И там неймётся, благостник?
Неужто – угадал!
А я-то – мелкий пакостник –
Давненько перестал
Свою чесотку потчевать
Скребочком золотым…

И дедины, и отчины –
Теперь – зола и дым.

И конные, и пешие,
Безродные и знать –
Отмаялись мы грешные,
Аминь!..

Когда бы знать.

Да что?.. Жена-красавица
С тобою; и друзья!
С тебя, угодник, станется…
Не смей смотреть в глаза!

7.
Как неотускленно блестит
И как несыто
Давно пустующих орбит
Пустое сито!

Сквозь эти кольца – только прах
Тысячелетий;
И безобразный, смертный страх;
И тленный ветер.

А по ночам, а по ночам
Влетает ворон
Под свист и хохот палача,
И пьяный гомон;

И в муках плавится металл
Отливом в солнце;
И только – грязные цвета
Сквозь эти кольца.

Но – всё равно, им – всё равно,
Они – забыли,
Какие души – как вино –
Перецедили;

Какая плоть своим огнём
Их согревала;
Им – всё равно, им всё – равно
И даже – мало…
И шёпот, словно жёлтый жгут,
Терзает нервных:
«И ваше… золото… найдут…
В курганах древних!»

8.
Не кладите в гробы цветов –
Слишком пахнут в гробах цветы.
После терпких земных трудов
Хватит мрака и пустоты.

Одиночество – горький грех:
Не поверить и не простить,
Что – уверовавший в успех –
Может как-то по-божьи жить.

А иначе – какой резон?
А иначе – дурной расклад:
Или сытости тяжкий сон;
Или горя смертельный яд.

9.
Тополя засветлели… Прозрачен их чёрный узор.
Вороньё на ветвях ворожит и угрюмей и глуше.
Ветер чистой метлой подгребает серебряный сор.
Листья!..
Листья летят, словно чьи-то бессмертные души.

В эту осень опять той же нотой над миром печаль.
Только – кажется вновь –
И пронзительней звук и тревожней…
Это птицы кричат…
Или – трётся бортом о причал
Одинокий корабль, вознесённый десницею Божьей.

Облаками увенчан никем не оспоренный галс.
И загадочный порт проступает сквозь кальку тумана.
На корме корабля – не смолкают молитвы за нас.
На носу корабля – тишина тишиной осияна.

Мы остались внизу; нам – до срока – хранить стапеля;
Голосить на ветру и – как звёзды – гасить самокрутки.
Нам нельзя одного – замечать, как трясётся… Земля
И застыл Океан в ожиданье последней побудки...