Авторские легенды и сказки юга России Предкавказья

© Copyrights МЕЙЕРХОЛЬД Тася - Tasya MEIERHOLD
© Copyrights КОРДИКОВА Елена - Elena G. KORDIKOVA

«ПОЭЗИЯ». ЦИКЛ «АВТОРСКИЕ ЛЕГЕНДЫ И СКАЗКИ ЮГА РОССИИ»
1. Кабарда, Кабардинка
2. Легенда о Кубани
3. Река Белая
4. Колдун Ахун и Агура
5. Мацеста, колдун Ахун и Тисс-великан
6. Про кувшин, сосну и волшебный гребень красавицы. Горячий ключ
7. Волшебный гребень динозавра. Горячий ключ
8. Сказание о Лаго и Наки
9. Либретто балета «О Лаго и Наки»
10. Сердце Руфабго. Водопад
11. Гуам нерушимый
12. Легенда о Вечном Огне, Адлерском орле и Прометее
13. Лебединый замок

Елена КОРДИКОВА - Тася МЕЙЕРХОЛЬД
Москва, Россия

1. Кабарда, Кабардинка
Легенда-баллада

На берегу речушки быстрой,
Бегущей вниз к вратам скалистым,
Жила пребедная семья:
Старик, старуха да в друзья
Сосновый лес с травой просился,
Когда луч света в сон клонился.

Глас детский миновал сей край.
Одна коровка, почитай,
Была кормилицей у них,
Но не о ней слагался стих, -
О чуде местном,  небывалом, -
Об оленёчке годовалом,

Который приходил к крыльцу
И, прислонившись к деревцу,
С млаком коровьим слушал сказки,
Доверчиво открывши глазки,
Какие сказывал дед бабке.
И реченьки лились так сладко,

И так красиво мир писали,
Что мысли сами рисовали
Картину жизни в волшебстве,
Где в изумрудном естестве
Все жили вместе: люди, звери,
Не обижали и не ели

Они друг друга и себя.
И жили, как одна семья.
Трудились так, как было любо,
Чтоб каждый создавать мог чудо
И уважать себя, творенья,
Свободой наслаждаясь, пеньем,

Не ведая о чёрных мыслях.
Мир сказок – это мир искристый,
Сверкающий в красотах света, -
Мир удивительный поэта,
Жить без которого нельзя.
И оленёк, каким был я,

С восторгом слушал сказок мысли,
В которых всё не так, как в жизни.
И зло запрятано в добре,
Как молоко в большом ведре,
Которого всем стало жалко
Для оленька, того, что палкой

Забили добрый дед и баба.
А брызги млека, словно пятна,
Зарубцевалися на шкурке
У оленька, что вырос юрким
И выбор сделал свой – отмстить!
И стал клыки для тех растить,

Кто подлый, злой, до денег ушлый,
Кого к таланту зависть сушит,
Душить кто склонен созиданье
И разрушать до основанья
Историю, культуру мира.
О кабарге сей сказ. Бескрылый.

О том, что зло рождает зло,
Когда неискренне добро.
И коль растоптаны надежды –
Не будет сказкой жизнь, что прежде
Ум моложавый величала.
Добра, любви на всех не стало!


2. Легенда о Кубани
Легенда-баллада

Жила-была Кубань на свете.
И в мире не было приветней,
Красивей, ласковей, добрее
Дивчины, что была живее
Зверюшек робких, трав пастушьих.
Росла она в простой избушке
С отцом и матерью своими.
И не было у них гордыни –
Для всех открыты ставни, двери.
Любому путнику и вере.

А жили на земле посевной,
Обугленной от орд кочевных,
Средь голых скал, где море видно,
Тускневшее без жизни сытной.
Наслушавшись рассказов праздных,
Решила девица мир разной               
Природы в праздник превратить,
Чтоб радостнее стало жить.
Отправилась Кубань по свету,
Увидеть чудеса чтоб света

И посмотреть живут как люди,
Чтоб сделать край родной уютней.
Прошло немало дней и бед…
Вернувшись после долгих лет,
Девица принялась за дело.
Взялась сначала за посевы,
За рожь и хлебные поля –
Заколосилася земля.
Потом лозой увила склоны -
И знатный виноград поклоны

Стал отбивать земле живой,
А груши с яблонями свой
Всем подарили урожай.
И стала процветать Кубань.
В озёрах развелась форель,
В моря и реки цвета гжель
Приплыла рыба издалёка.
Ожили берега с осокой,
Зашелестел рогоз, камыш.
В долинах разнотравья тишь

Слагала тучный сок лугов.
И брызги солнца для цветов
Растили с небом чудо-краски
И прославляли край прекрасный.
Не стало женихам отбоя.
Всяк норовил век домостроя
К труду Кубани применить,
Чтоб легче на чужбине жить.
Кубань подарки принимала,
Но женихам отпор давала.

Дар каждый применялся с пользой.
Каменья, ожерелья, кольца
Бросала в степи и луга -
Жизнь развивалася сама:
Рубины в маки превращались,
Сапфиры в бубенцы слагались,
А жемчуга с росой искристой -
В головки ландышей пречистых.
Зазеленели среди льда
Аквамаринные леса.

Из изумруда травы взвились,
А одуванчики взродились
Из крупных золотых монет.
Не видывали краше лет
И плодороднее земли.
Приплыли с моря корабли
И привезли заморской снеди,
Меняя на железо с медью.
Богатства лились в изобилье.
Простая сказка стала былью,

А в крае - Царство процветанья,
Кубани, девицы, признанье.
Земли потухший взор ожил
И деву в реку обратил.
Теперь спешит Кубань-река,
Благословенны берега,
Несёт свои живые воды
Навстречу счастью и свободе,
Чтоб радостней всем стало жить -
Все будни в праздник превратить.


3. Река Белая
Легенда

Была у девицы Кубани
Сестра, что Беллой величали.
Была красивее сестрицы
И чище капельки водицы,

Текущей с Фиштовой горы.
Сестра желанной красоты,
Чьи мысли глубоки и дивны.
Вот как-то раз чрез край старинный

Князь абадзехский проезжал
И голос Беллы услыхал.
От красоты и стана девы,
И от родных её напевов

У князя помутились мысли -
Князь полюбил любовью быстрой.
И, не прося  благословенья,
Князь принял ложное решенье –

Украсть красавицу-девицу,
Кубани названну сестрицу.
Подкараулил и украл.
К коню он Беллу привязал

И поскакал, боясь погони.
На перевале горном кони
Устали, запросили пить.
И надобно такому быть!

Схватила Белла  вмиг кинжал,
И князь от боли задрожал –
Пронзила сердце царь-девица,
За мужем что не стала виться.

Кинжалом защитила честь.
Заколот князь, а слуг не счесть
И некуда бежать девице.
Ах, как хотелось белой птице

С обрыва в небо улететь,
О жизни чтоб и счастье петь!
И дева лебедью взлетела,
Но слуг стрела её задела,

И камни обагрились кровью -
Честь поднялась над нелюбовью
И гордо пала свысока.
Внизу бурлила гор река

И приняла к себе девицу,
Степную гордую царицу,
И назвалась рекою Белой
В честь девушки прекрасной Беллы.


4. Колдун Ахун [1] и Агура
Легенда
Поэма

Жил на горе колдун свирепый.
Ахуном звали все его.
Пиратом моря был отпетым,
Бандитом беспощадным гор.

Он грабил всё, что проходило
По караванному пути,
Что к берегам суровым плыло.
В пещере прятал зла грехи,

Где было всё: златые слитки,   
Монеты в злате, серебре,
Каменья дорогие, свитки
И вина  в сладком янтаре -

Несметные богатства мира,
Награбленные с кораблей.
Ахун хранил в своей пещере
Врагов скелеты и ‘друзей’.

Стал над сокровищем он сохнуть.   
И с силой тёмной ворожбы   
Раздумывал, как не зачахнуть
И как вернуть в забавах жизнь.

Седой, с белёной головою
Про деву красную прознал,
Жила что в роще под горою,
И страстью юной воспылал

К Агуре. Как-то раз спустился
К девице милой, озорной,
А сам в младого превратился,
Чтоб полюбила та душой.

И полюбила дева красна
Открытою душой полей.
Ночь скрыла колдовскую краску,
А утром, став зари сильней,

Ахун поднял в пещеру деву
И из неё стал соки пить.
И сердцем дева поседела -
От колдуна ей не уйти.

Ночь вечная в пещере мрачной.
Лишь камни с золотом горят,
И кровью отливает алчный
Ахуна-негодяя взгляд.

…Тоску несёт печалей проседь.
Агура родила дитя.
Раз выйти из пещеры просит:
Полюбоваться, как заря

С востока из-за гор восходит,   
И светом окрыляет жизнь,
Как вслед за нею солнце всходит,
И как роса стекает вниз.

И выпустил Ахун девицу.
С дитём. И счастья миг настал!..
Назад в пещеру? - В небо птицей!
Агура бросилась со скал.

Теперь течёт река Агура
(Агурчик, сын, - её приток),
Душой что стала снова юной.
И радостно журчит поток

Воды чистейшей и речивой,
Отвергнувшей чертоги зла
(С невиданной доселе силой!)
И чары злого колдуна.

Река, есть водопад Агуры,
Стоит Агурина гора,
Ущелье скальное Агуры -
Запомнилась, чтоб всем она.

[1] Гора Ахун (=Акхун, =Акхан, =Окхын, =Охын) в окрестностях г. Сочи.


5. Мацеста, колдун Ахун и Тисс-великан
Легенда
Поэма

Мацеста, Горная Мацеста… [1]
Была ведь раньше ты красой
И гордостью семьи, невестой.
Не ведала, живёт что злой

Колдун Ахун в округе хлебной,
Где всё, что посадить, цвело,
Где бил фонтан воды целебной,
Где парень Тисс мечтал давно,

Когда же подрастёт невеста,
Красавица, - не описать, -
Его желанная Мацеста.
Осталось ведь недолго ждать.

…Но как-то раз колдун надумал
Со всех брать плату за фонтан
И за родник водицы умной,
Земли целительный бальзам.

И чем брать плату? Девой ясной.
Агуру всё не мог забыть,
Чей в памяти жил лик прекрасный.
Как гибель их мог допустить?!.
 
Что делать? Дань платили люди,
К Ахуну приводили дочь,
Но не влюблялись девы в юдо.
Не стало чар. Не мог он в ночь

В младого парня превратиться.
Наутро дев казнил колдун -
Не рассказали, чтоб девицы,
Что сил мужских лишён Ахун. [2]

И тут народец взбунтовался.
А дух закрыл источник гор:
Скалой большой отмежевался.
И запах стал гнилым у вод

И у долины плодородной.
Прозвал гнилой её стар, млад -
Ил превращался в торф природный.
А за скалой бил водопад!..

И как вернуть фонтан целебный,
Источник сил, бальзам для ран?
Как люд избавить от болезней
И от Ахуна-колдуна?

Об этом думал Тисс с Мацестой.
Краса Мацесты расцвела.
Глас нежный - чище струн челесты,
Родник чистейших гор - душа.

Не скрыть красавицу Мацесту.
Колдун лик нежный увидал
И захотел украсть невесту.            
Так сильно страстью воспылал.

Прознал про жениха-титана
Не стал он места находить.
Стал думать, как же деву славну
Ему у жениха отбить.

К скале стал зазывать Мацесту,
Сулил, что вылечит родных –
Отца и мать младой невесты, -
Врал, что назад вернёт родник.

И дева, не сказав ни слова,
На встречу с колдуном пошла,            
Чтоб мать спасти, отца больного,
Чтоб в дол вернулася вода.

И у скалы красу Мацесту
Колдун Ахун столикий ждал
И, превратившись в Тисса, с местью,
Девицу за собой позвал.

И так пропала бы невеста,
Когда бы не её жених.
Не находя нигде Мацесты,
Побрёл к скале он, где родник

Целебный бил в далёком детстве.
И глас любимой услыхал.
По тайной тропке за невестой
И за Ахуном побежал.

Колдун привёл в жилище деву,
И облик Тисса он надел.
Стал насмехаться, но Тисс смелый,
Жених Мацесты налетел

И стал душить Ахуна-Тисса,
Бить дух его, что было сил. [3]
И задушил Ахуна быстро. [4]
Колдун обмяк и почернел.

И в тот же миг рекой Мацеста
В долину торфа потекла,
Пробила брешь для вод чудесных,
Родник вернула, люд спасла.

А Тисс-титан, жених Мацесты,
Избавив всех от колдуна,
Богатырём встал, Тиссом-Цестом, [3]
В целебной роще. На века.

С тех пор течёт река Мацеста,
Стоит её Тисс-богатырь [5]
И отдают всем силу места -
Дух и бальзам его воды [6].

[1] Мацеста (огненная вода, дорога; в пер. с сербского языка) - бальнеологический курорт г. Сочи, Краснодарский край.
[2] Пещера Ахуна на г. Ахун, близ п. Хосты, г. Сочи, Краснодарский край.
[3] Цест (caestus - от caedere - ударять) - древнеримское название боевой перчатки, которою пользовались борцы для сообщения ударам большей силы.
[4] Сок дерева тисса обладает спазматическим, удушающим воздействием на дыхательно-лёгочную систему человека и животных.
[5] Тисс-великан - древний тысячелетний реликт Тиссо-Самшитовой рощи; самое крупное дерево тисса на побережье Чёрного моря.
[6] Мацестинские воды являются остатками древних доисторических морей, занимавших 100 (сто) - 200 (двести) миллионов лет назад всю площадь современного Кавказа, возобновляются водами Чёрного моря, фильтруясь через горные породы, микротрещины базальтового дна Чёрного моря. По пути к поверхности мацестинская вода изменяется под действием биологических и физико-химических процессов.


6. Про кувшин, сосну и волшебный гребень красавицы. Горячий ключ
Легенда N1

Когда-то, средь красот незваных,
Младая девица жила,
Носила гребешок желанный,
Златой, из царского добра,

Который подарили деве.
Волшебным этот гребень был -
Все просьбы исполнял царевне,
Когда чесала кудри им.

Он был из золота, червонный,
Такого больше не сыскать.
Задумала она, что в полночь
Жених примчится, в жёны звать.

И как-то раз к отцу приехал
На чистокровном скакуне
Высокий гость. Об этом эхо
Всех известило на холме.

И приглянулся гость девице:
Надела гребень золотой
И загадала, что помчится
С ним вместе, хоть на край земной.

И что же гость? Заметил деву
И стал руки её просить.
Вот только захотел несмело
Водицы ключевой испить.

Взяла кувшинчик, ойнохойю, [1]
И к речке по воду пошла.
Но зацепила гребень хвоей
Сосны пицундской, что росла [2]

На Ключевой горе и спуске. [3]
Про всё забыв, про жениха
И про кувшин с водицей вкусной,
Искала гребень волшебства,

Который исполнял желанья
И силой страсти ворожил.
Пришла к утру она, в рыданьях.
А гостя уж и след простыл.

Ждал - не дождался девы красной,
Пошла что по воду сама.
Была вся сила в гребне царском.
Забрала волшебство сосна.

С тех пор скалу, с которой с рвеньем
Спускалась дева за водой,
Зовут все Гребешком спасенья –
Гость не остался на постой.

А в честь сосны, забравшей гребень,
Создали райский уголок –
Аллею, воздуха целебней,
Для сил спасительный приток.

Ну а кувшин несчастной дивы,
В котором древняя вода
С аквамариновым отливом, [4]
Стал частью града. Навсегда.

[1] Ойнохойя - древнегреческий кувшин с одной ручкой и круглым или трилистным венчиком.
[2] Сосна пицундская  (лат. Pinus brutia var. pityusa) - крупное дерево рода Сосна (Pinus) семейства Сосновые (Pinaceae), произрастающая на черноморском побережье Кавказа; эндемик Краснодарского края и Черноморского побережья Кавказа (Абхазия).
[3] Гора Ключевая, гора Гребешок расположены в 18 км от Главного (Водораздельного) Кавказского хребта на северо-западе хребта Котх; результат палеоокеанического горообразования.
[4] Горячеключевская вода - лечебная вода города-курорта.


7. Волшебный Гребень динозавра. Горячий ключ
Легенда N2

Когда-то, миллионы лет,
Здесь Тетис [1] был. И моря след
Оставил древний океан,
Тот, что Кавказ весь покрывал.

Новейших гор земной ландшафт
Кроился с ним. И каждый шаг
Сопровождался изверженьем,
Плит тектонических движеньем,

Течением конвекционных лав,
Чей термогенный тонкий сплав
Породы выдувал в хребты
И в гряды важной высоты.

Одна из гор с грядой зубцовой -
Древнейшая, со дна морского,
Оставшись с тех далёких пор,
Горою стала Ключевой,

Реликтом древним океана,
Ключом к разгадке моря главным,
Источника термальных вод,
Ключом Горячим, чей подвод -

Глубинный, очаговый, древний,
Реликтовый, воды отменной.
Об этом гребень говорит,
Что Гребешком из вод торчит,

Как гребень древний динозавра,
С семью зубцами в виде тавров,
Который спасся, но застыл.
Чьё тело в камень превратил

Волшебник Тетис-океан.
Чрез гребень, звучный, как орган, [2]
В карст скальный поступали волны.
И поглощали звук, как ‘орган

И ‘орган слуха, чрез пустоты –
Пещеры, карсты, - словно соты [2],
Как будто кость, из каменистых [3].
Короче, Гребешок скалистый -

Реликт, древнейший артефакт
Морского дна. А Тетис - факт.

[1] Тетис (точнее, Паратетис) - древний океан, покрывавший миллионы лет назад территорию ранее несуществующего Краснодарского края.
[2] Назначение гребенчатых плаcтин у стегозавров – наружный орган слуха. Гипертрофированная пористая остевая ткань остеодерм у основания позвоночного столба - идеальный внутренний звукопоглотитель.
[3] os petrosum.


8. Сказание о Лаго и Наки
Легенда-баллада

Вступление
Кто не бывал на Лагонаки,
В волшебной сказочной стране?!
Там уникальность плато Наки
Легенду рассказала мне

О встрече роковой принцессы
И пастуха, из бедняков,
И о любви большой, чудесной,
Что рассказать не хватит слов,

Когда б небесное знаменье
С любимым ликом не пришло
На плато Наки - там, где рвенно
Пас бедный Лаго, что брело.
Истолковать небес посланье
Возможно было так и сяк.
Она богата, родовита,
А Наки был и есть бедняк,

Влюбившийся мечтой поэта
В свой недозволенный кумир,
Мечтать о чуде в высшем свете,
Которое сломало б мир?

Основная часть
…Младой пастух, кто звался Лаго,
Лежал, мечтая, на траве
И размышлял о жизни, благе
И о превратностях в судьбе,

На небесах ища ответы
Средь очертаний облаков.
И в них, прекрасный лик заметив,
Вдруг понял, что услышал зов,

Несущий перемены с неба.
И он запел любимый гимн,
Подъём почувствовав эфеба,
Погнал отару, где родник

Бил у ручья. И там увидел
Богиню женской красоты
В прозрачной тоненькой хламиде.
Остолбенев от глубины

Огромных глаз воды озёрной,
Бездонной тверди небосклон,
Смотревших прямо, непритворно,
Вновь понял, что влюбился он

Со взгляда первого, улыбки.
Стоял, не ведая, где явь,
Боясь пошевелиться зыбко.
«Что делать, Господи?! Наставь!»

Раздался крик из дома. Рунный.
То звали девушку домой.
Она исчезла. Лаго юный
Застыл на месте, сам не свой,

И думал, что сошло виденье
К нему небесной красоты.
Иль это козни провиденья?
На утро у ручья он был

И ожидал свою богиню,
Не ведая который час.
Она пришла. Точёней линий
Мужской не видел в жизни глаз.

Тянулось время бесконечно.
Остановилися часы.
Влюблённых взгляд стреножил вечность.
Любовь взошла для них двоих.

И каждый день единоверцев
С единым разумом, душой
Был полон страсти. Пульсом сердце
Венчало поцелуй немой

И изменяло мир устоев:
Она богата, он – бедняк,
Она – княжна, он недостоин
Стоять был рядом. Но простак

Не ведал о господней розни.
Жизнь обжигала сладость губ,
Росли желания серьёзней,
Томилось сердце. Он был люб.

Огонь любви пылал столь ярко,
Что счастья было не сокрыть.
Любовь сияла светом сладким
В глазах, не в силах искр затмить.

Но всё исчезло в одночасье,
Когда богиня не пришла.
Пастух познал, что и у счастье
Бывает реверс-сторона.

Так проходили дни и ночи.
Ручей невесело журчал.
Жизнь становилася короче,
А Лаго всё невесту ждал.

И, наконец, она вернулась,
Чтобы расстаться навсегда -
Соседу хану приглянулась
Богиня Наки пастуха.

Уже засватана невеста,
Уплачен за неё калым.
Для красоты нашлося место,
А от любви б остался дым,

Когда б не прибежала дева
Сама к любимому в шалаш,
Сбежавши из отцова плена,
Чтобы надеть пастуший плащ.

О, плато горное надежды!
На горизонте гор Корабль
Плывёт в спасительных одеждах.
Добраться б только до утра!

И, взявшись за руки, как дети,
Взор устремив свой к «Кораблю»,
Они бежали до рассвета,
Чтоб встретить раннюю зарю,

Путь открывающую к скалам,
Идущим вертикально вверх.
Но на исходе сил усталость
Влюблённым преградила бег.

А в этот час в бессонных муках
Отец гром с молнией метал -
Пропала дочь, калым порукой
За оскорбленье рода стал.

И вот уже летит погоня,
Отряд из всадников дымит.
И стук копыт звук к скалам гонит:
«Догнать! Вернуть! Забить!» твердит.

Влюблённые проснулись быстро.
Куда бежать? Окружены.
О, если бы не сон когтистый,
Они бы были спасены,

Успели бы до скал добраться,
Спасительный Корабль где ждал!
И надобно ж такому статься:
Лавины каменный провал!   

Обняв в последний раз друг друга
И взявшись за руки любви,
Бедняк с принцессой крови юга
Вдруг оторвались от земли

И прыгнули, шаг сделав в вечность.
И вспыхнул негасимый свет
Любви, летящей в бесконечность,
В объятья лучезарных лет.
               
…В лучах волшебного восхода   
Средь золотистых облаков
Им долго эхо пело коду
Мелодии любви. Без слов.

Заключение
С тех пор их часто видят вместе.
Они живут на облаках.
Смеётся счастливо невеста.
Их стало плато. Навсегда.
Идущих сквозь пространство. Зримо.


9. Либретто балета/перформанса/фильма «О Лаго и Наки»
© МЕЙЕРХОЛЬД Тася - Tasya MEIERHOLD
© КОРДИКОВА Елена - Elena G. KORDIKOVA
Одноактный балет
Сцена 1
Плато горного пастбища. Шалаш. Молодой пастух Лаго радуется жизни. Он пасёт пушистых и кудрявых овечек. Лежа на земле, он обводит травинкой контуры облаков. В одном из них Лаго видит прекрасный лик девушки и тут же, поражённый, вскакивает. Затем встаёт и начинает наигрывать на флейте свою любимую мелодию. Он идёт к ручью, чтобы напоить животных.
Сцена 2
Селение. Родник. У ручья Лаго видит купающуюся девушку в прозрачном одеянии. Он остолбеневает: в девушке он, Лаго, узнаёт небесную незнакомку и радуется, ожидая перемен в своей судьбе. Девушке юноша тоже приглянулся. Никого забавнее и пригожее него у неё раньше не было. Крик из дома, где живёт незнакомка, прерывает мимолётную встречу. Девушка убегает.
Сцена 3
Плато горного пастбища. Шалаш. Молодой пастух Лаго пуще прежнего радуется жизни. Он любит прекрасную незнакомку Наки и ждёт новой встречи.
Сцена 4
Селение. Родник. Светает. Лаго и Наки счастливы вместе. Они любят друг друга. Крик из богатого дома Наки прерывает тайное свидание.
Сцена 5
Богатый дом Наки. Наки едва успевает вернуться, как в её покои входит кормилица. Слуги приносят заморские явства. Танцоры ублажают взгляд, а музыканты слух. Но Наки думает только о Лаго и ждёт новой встречи.
Сцена 6
Селение. Родник. Наки рассказывает о своём знатном происхождении Лаго, и влюблённые понимают, что вместе быть им не суждено, ведь она - княжна, а он - пастух.
Сцена 7
Богатый дом Наки. Отец в очередной раз не находит дочь и спрашивает, куда она так часто уходит за высокую ограду дома. Он сообщает, что нашел для Наки богатого и знатного жениха – хана из соседнего селения. Но девушка не желает выходить замуж и впервые противится воле отца. Отец ничего не желает слушать и в гневе уходит. Наки рыдает. Она знает законы гор.
Сцена 8
Селение. Родник. Лаго уже третий день и третью ночь стоит с отарой овец  у родника, а Наки всё нет. Его сердце томит сильное неведанное ранее чувство. На его губах никак не остынут горячие поцелуи.

Сцена 9
Богатый дом Наки. Полным ходом идут приготовления к предстоящей свадьбе. Все веселы. Одна Наки пребывает в печали.
Сцена 10
Шалаш Лаго. Ночь. Лаго решается идти к дому девушки, чтобы увидеть возлюбленную, когда Наки неожиданно прибегает к нему сама и рассказывает о неминуемой свадьбе и о том, что роду невесты и отцу уже заплачен калым. Лаго убит горем.  Не о таких переменах в своей судьбе он мечтал. Влюблённые решают бежать прямо сейчас. И далеко-далеко, где их никто не найдёт. Чтобы быть вместе.
Сцена 11
Плато горного пастбища отца Наки. Ночь. Влюблённые спешат, но высокая трава мешает им бежать. Они спешат к скале Корабль. Там, в тайных пещерах они будут в безопасности. О них знает только Лаго.
Едва светает. У Наки силы на исходе, а ноги изранены до крови. Она уже не может ни бежать, ни идти, но надо спешить. Если Наки не найдут в доме, то в любой момент может начаться погоня. И тогда Лаго берёт девушку бережно на руки. Уже на горизонте виден спасительный Корабль. Они спешат, но сил больше нет. И оба в изнеможении падают с ног и засыпают.
Сцена 12
Богатый дом Наки. Кормилица приносит свадебное платье в покои Наки. Но девушки там нет. Кормилица боится сказать об этом отцу Наки, – тот убьёт её – и она в страхе уходит. Уже сам отец Наки ищет повсюду свою дочь. Дом и сад обысканы слугами – девушки нигде нет. Что случилось? Какой позор! Что скажет жених, богатый хан? В дом отца Наки приходит богатый жених и понимает, что его обманули. Нет сомнений – невеста сбежала накануне свадьбы. Ему уже донесли, что раньше видели девушку у родника с пастухом. Хан вызывает отряд вооружённых до зубов всадников на быстроногих арабских скакунах. Опозоренный отец девушки пребывает в ужасе от того, что может произойти.
Сцена 13
Плато горного пастбища. Рассвет. Лаго и Наки просыпаются с первыми лучами солнца. Они любят друг друга. Больше прежнего. В ласках любви влюблённые забывают про всё. Над ними парит любовь. Неожиданный стук копыт возвращает влюблённых к жизни. Бежать им более некуда. Они обречены - впереди лавинный каменный провал. Влюблённые оказываются на краю обрыва. В последний раз они крепко обнимают друг друга. Всадники спешиваются и замирают: влюблённые взявшись за руки, прыгают в бездну… Всадники видят, как Лаго и Наки, оторвавшись от земли, парят над пропастью. Вдруг яркая вспышка света на короткое мгновение ослепляет всех. Звучит на флейте мелодия любви, которую до той поры никто не слышал. Когда же всадники открывают глаза, то замечают над пропастью лишь золотистое облачко. А где-то вдалеке им видится, как влюбленные прыгают по облакам и счастливо смеются.
Сцена 14. Эпилог
Торжественно звучит гимн любви (оркестр). Счастливые влюблённые Лако и Наки предстают в особенных небесных одеждах  в золотистых лучах солнца на золотых облаках, спустившись с неба. После общего поклона невесомые Лаго и Наки улетают на глазах изумлённых зрителей в небеса.


10. Сердце Руфабго. Водопад
Легенда

Давным-давно, в долине Белой,
Там, где ручьи водоразделов
Водицы заплетают в сток,
Жил злой колдун, который мог

Черпать неведомые силы,
Закручивая всё, что зримо
В воронку карста, где он жил.
Руфабго звался смерти сын.

Серчая, он ворочал скалы.
Свирепо дул, и ураганы
Несли в его пещеру снедь:
Коров, коней – всё мог он съесть.

Глотал враз тучных лошадей,
Коров, овец, что покрупней.
Особо лютовал весною.
Сдувал селенья с силой злою

И колдовал с бесовской мощью,
Чтоб было управляться проще
С народами долины Белой.
Обозревал свои пределы

Он с великанской высоты:
Лугов красивые холсты,
Полей распаханных угодья,
Искристость пиков… Половодьям         

Злой нрав Руфабго диктовал.   
Предел терпению настал:               
Старейшины родов решили
Платить чудовищу за силу

Дань непомерную с двора,
На что долина гор щедра.
Когда колдун был в лютом гневе,
К пещере карста всё по девять

Везли: коров, овец, коней
И даже старших дочерей,
Когда бедна была семья.
Колдун глотал всё у ручья

И быстро управлялся с теми,
Кто защитить пытался племя,
Добро, возлюбленных, сестёр,
Селения, любимый кров.

Но великан в звериной злобе
Уничтожал всех, кто способен
Противиться был грозной воле.
И так бы всем жилось в неволе,

Когда б не вырос добрый малый,
Хаджох, которого отвага знала.
За справедливость кто был с правдой,
Кто ловким, сильным был и храбрым,

И у кого была невеста.
Не находил парнишка места -
К закату каждый день катился.
Прознал Хаджох, что поселился

В горах премудрый старичок,
Собой не низок, не высок,
Чей разум славу затмевал.
И понял парень, что настал

Его, быть может, звёздный час.
Собрался в миг, без длинных фраз,
И к старцу поспешил, в Мезмай –
В волшебный, благодатный край,

Что удивлял в веках народы.
Погнал коней, коров породных
Подарки сделать старику.
Мудрец Мезмай был рад всему

И в благодарность подарил
Мешочек кожаный, что сил
Прибавит юноше Хаджоху,
И рассказал, что кривобоким

Колдун Руфабго в детстве стал,
Когда гром молнией попал
В него с наветренной скалы,
Но с безопасной стороны.

В мешочке порошок был серный,
С углём, селитрою отменной.
И звался порошок ушкок.
«Спасёт от всех! Бери, Хаджох!» -

И показал кратчайший путь,
И рассказал, как обмануть
Хаджох сумеет великана,
Чтоб нанести смертельну рану

И вырвать сердце у скалы,
Как рубануть по карсту тьмы
Мечом искрящимся, булатным,
С которым тело станет ватным.

Хаджох всё сделал по уму.
Прийдя к Руфабго поутру,
Он предложил сразиться с ним.
Злой дух, увидя, кто пред ним,

Расхохотался громким смехом.
Раскаты грома звучным эхом
Пошли волною по реке,
Пригнулись деревца к траве,

Ниц пали жители, и в шоке
Невесту отдали Хаджоха
Руфабго злому на съеденье.
Но великан, враг всех селений,

Решил Хаджоха проучить
И, как букашку, раздавить.
Взобрался на конягу злого
И из пещеры вышел к рову.

А тут с наветренной скалы,
Но с безопасной стороны
К Руфабго подскочил Хаджох
И распылил свой порошок,

И рубанул мечом скалу,
Разрезав тело колдуну,
Мечом искрящимся, булатным,
Отбросив сердце к перекатам,

В ущелье, где ручей бежал,
Который водопадом стал.
…И каждый год весной с водицей
Из сердца-камня кровь сочится,

О скалы водопадом бьётся,
Руфабго сердцем зла зовётся.
Массивный горный водопад
С зелёный плющем ткёт наряд,

Парадно обрамляя скалы,
Чтоб память о Хаджохе славном
Жила в краю красот в веках,
Течёт где Белая река.


11. Гуам нерушимый [1]
Легенда

Возможно ли сравнить красоты
Кавказской гордой высоты,
Массивов силу, гор широты,
Лугов цветочные ковры?!

Но энергетику ущелий,
Вбирающих земную мощь,
Легенды, сказы и поверья,
С природой гор не превзойдёшь.

Давным-давно, - ушло три века, -
Когда стоял здесь хан Гирей,
Вассальный крымский хан, сын Мекки,
Давлет, из младших, мирза-бей,

Чьи сосчитать шатры, кибитки
И горе, что текло рекой
От изуверств и жутких пыток,
Не смог бы ни один герой,

Не будь на то Гуама сына,
Защитника черкесских сёл,
Кто вызволял сельчан из плена,
Сражаясь за родной аул.

И как-то раз, сопротивляясь,
Черкесы отступили в глубь
Ущелья, где река витая
Им указала жизни путь.

На пятки наступали турки.
И перебили бы отряд,
Когда б не стал со склонов диких
Сходить в ловушку камнепад,

Закрыв вход, выход из ущелья.
Гром с молниями бил врагов.
С вершины камни вниз летели
И с ног сбивали чужаков.

Повсюду грохот, чад исподней,
Свист, завывание ветрил
И камнепад, несущий подать,
Ту, край что хану ‘заплатил’.

…И в назиданье поколеньям
Течёт здесь Чёрная река -
Река Курджипс, через ущелье
Гуама, сына батрака.
 
Красотами пытаясь сгладить
Ущелья сумрачную быль,
Бежит ручей, с горячей влагой…
Стоит стеною монастырь…

И нерушимые основы
Любому злу дадут отпор,
С мечом любого остановят!
На то есть воля Тёплых Гор [2].

[1] Гуамское ущелье, женский монастырь «Нерушимая стена», Апшеронский район.
[2] Мудрых Гор.


12. Легенда о Вечном Огне, Адлерском орле и Прометее
Поэма

Я расскажу легенду греков
О горном Адлерском орле [1],
Том, что помог не человеку,
А краю и родной земле.

Давным-давно, когда эллины
И весь дорический народ
Слагали гордые былины         
И укрепляли в войнах род,

Династия царила Зевса,
Чей голос громом громыхал
И с силой власти базилевса
В руках Олимпию держал.

И как-то раз, в храм громовержца [2]
И в жертвенный его алтарь
Проникнул вор, из иноверцев,               
Чтоб превратить храм власти в гарь.   

Верховного владыки мира!
В алтарь пробрался и украл
Вор факел жертвенный светила
И жертвою орлам сам стал,

Когда преступного вандала
Судили по его грехам
И отвезли к Орлиным скалам,
К далёким диким берегам.

Зачем украл? Чтоб власть разрушить,
Храм уничтожить и алтарь,
Где в жертву приносились туши         
И где верховный жрец и царь

Сам отпускал грехи за войны,
Разбои недостойных чад,
Внимал мольбе к делам пристойным
И правил суд ‘овечьих’ стад.   

… Пустынна и скалиста местность.
Хмурные гряды в облаках
Нисходят к морю бессловесно.
Всё голо, мрачно. На века.   

Сюда, на брег ссадили слуги
Преступника, бунтовщика               
И приковали на уступе
Цепями к скалам, где орла

Гнездо сквозь шапки гор виднелось.
Гефест оковы мук ковал,
Несокрушимые, чтоб смело
Зевс власть в Олимпии держал

И не страшился бы титанов,
Сражений с Севером земли.
Кузнец нанёс провидцу [3] рану,
Чтоб быстро тот без мук погиб.

Не умер Прометей, сын грешный.
При жизни мучеником стал -
К нему орёл, как ад кромешный,      
В закатных красках прилетал

Выклёвывать по долям печень
И душу по частям ломать,
Чтоб неповадно было Вечным   
Огнём живое разрушать:

Край заповедный с почвой тучной,
Природой дикой и простой,
Не жечь в пожарах ветошь кручей,
Убежищ, пастбищ травостой.

Но отрастала печень вора
И за ночь дух его крепчал,
А позже вновь орёл огромный
На место казни прилетал.

В чём сказа соль? В чём провиденье?
Огонь оберегать должны
И свято чтить все поколенья.
Иначе не сносить беды

От молний и от орд несметных,               
Сжигали пашни что дотла
И убивали безответных…
Чтит память. Помнит всё земля,

Слагая сказы и былины
О жертвенном огне богов,
Чтоб на ошибках судеб видных
Начать беречь родимый кров.

[1] Adler (нем.) - орёл.
[2] Храм Зевса в древней Олимпии - один из самых почитаемых древнегреческих храмов дорического времени,  посвящённых верховному олимпийскому богу Зевсу.
[3] «Прометей» означает «провидец».


13. Лебединый Замок
Легенда-интерпретация
Поэма на музыку П.И. Чайковского «Лебединое озеро»

1. Светает. В молоке водица,
И по над брегом пар струится,
Уходит дымкой в небеса.
Утёса гордая краса
На страже, охраняет край -
Роскошный замок Нойшванштайн [1]
С его владетельной принцессой
Наследной крови, замка, мессы...   

2. Сюда, на озеро лесное
С проточной питьевой водою
Птиц снежных стая прилетает.
И мир мгновенно оживает,
Щебечет смехом серебристым,
Ликует в свете вод искристых.
Когда ж на башне полночь бьют,
Свет превращает красоту,

3. Роскошных белых лебедей, -
В красавиц, ясных дев ночей.      
И среди них одна, царица,
Сияет красотой лучистой.
Её увидел как-то раз
Принцессы сын. И в тот же час
Влюбился Зигфрид в лепоту,   
Забыв про арбалет, стрелу,

4. Владельца озера и стаи,
Краснобородый [2] чьих хозяин, -
Он очарован красотой,
И грациозностью земной,
И ликом девы чудотворным.
Не описать! Ему нет ровни!
Принц познакомиться желает
И хочет знать, как сердце в пламень

5. Способна дева превращать
И искренне в себя влюблять.
Но ускользает лебедицей
Прекрасных девушек царица,
Кружится в танце хороводном
Поёт и сочиняет оды.
Нет-нет! Принц хочет, он желает…
«Ах, как Она благоухает!» [3]

6. Принц признаётся Ей в любви.
О, как тоскливы стали дни,
Так томны ночи в лунном свете
И расставанья на рассвете
С любимой!.. Но хозяин леса,
Птиц заколдованных, принцессы,
Краснобородый Ротбарт Злой
Следит за смелостью младой      

7. И не допустит, чтобы девы
Красой блистали в красках денных
И чистотой искрились мыслей.
«Живут пусть птицами девицы
И не смущают красотой!
Ведь скоро бал гостей большой
И в замке рода, материнском,
В Австро-Венгерском, Палатинском!» [4]

8. Прощается принц Зигфрид с детством
И понимает, что невесту
Ему уж подыскала мать.
Но полюбил он благодать
И думает, как дев спасти
И как свободу обрести
От кабалы и рабства деда,
Краснобородого соседа.

9. Приходит вечер долгожданный
И открывает бал желанный
Для Зигфрида, его друзей,
Чтоб выбрать в жёны мог скорей
Контессу [5] он, ту, что по нраву.
Но ни одна из дев не встала
С ним в танец первый жениха.
Хотя любая стать могла

10. Из приглашённых дев невестой.   
Но Зигфрид не находит места.
Он любит лебедей царицу,
Одетт, и к ней душой стремится.
А ведь приехало немало
Контесс. От яств ломятся залы.
Звучат оркестры: польский, русский,
Австро-венгерский, андалусский… -

11. Из разных европейских мест
Все ждут открытия торжеств.
Принц на балу назвать обязан
Двор и невесту. Бал заказан.
И он избраннице подарит
Большой букет цветов и станет
Законным принцем майората,
Опорой матери и града.

12. Звучат фанфары. Гости входят.
Краснобородый Ротбарт вводит
Под руку дочь свою, принцессу,
В наряде девичьем контессы,
Но не Одетту, а сестру,
Одиллию, двойняшку, ту,
Что так похожа на Одетту,
Такой же лик, стихом воспетый…

13. Принц зачарован, восхищён:
«Одетта на балу?! Не сон?»
Да, он спасёт Её, царицу,
И расколдует вольну птицу.
Но почему другое имя?
Или Одиллией крестили? [6]
Принц увлечён коварной девой.
Он признаётся в чувствах смело

14. И мать знакомит с виконтессой,
Одиллией, своей невестой.
И в тот же миг звучит вальс венский,
Торжественный, австро-венгерский.
Принц входит под руку с сестрой,
Чтобы назвать своей женой.
И в этот миг окно раскрылось,
И лебедь белая забилась,

15. Оркестр перестал играть,
Не стали выход танцевать.
Смотрели все на лебедицу,
Красавицу Одетт, царицу,
Что умирала от любви,
От безнадёжности мечты
И от своих несчастных чувств.
Всё кончено. И смерть не в грусть.

16. Всё отняла сестра-двойник:
Любовь, надежду, принца… Крик
Раздался белой гордой птицы,
Душой поранилась царица,
Не спас её, Одетту, принц,
А обманул и бросил ниц.
Как мог перевернуть он чувства
И очернить мир светлых мыслей,

17. Любовь без края и межей,
И не спасти от рубежей
И от границ всех лебедицу,
Наследницу земли, царицу?!.
Идиллия! Каков твой цвет?! [6]
Неужто светлого в нём нет?!.
Казалось, вроде, две сестрицы,
Двойняшки, обе лебедицы,

18. Но королевой стала та,
Чья с детства чёрная душа.
И принц влюбляется в такую:
В коварную принцессу, злую,
Готовую попрать святыни
И оболгать сестру в гордыни.
Кто победит: добро иль зло,
Когда под маскою оно?!

19. Но Зигфрид слышит вдруг Одетт
«Ах, как благоухает свет!»
И видит, бьётся белой птицей
Прекрасная его царица.
И понимает, что сестра
Коварством взять его смогла.
И сбрасывает чары злые
И заговоры колдовские.

20. Бежит он к озеру и к птицам.
Но поздно. Сил нет у царицы.
Его Одетта умирает.
А вкруг Неё трепещет стая
Подруг и верных лебедей,
Что навсегда уйдут за Ней
В претёмную в разводах ночь.
Никто не в силах им помочь.

21. Мерцают всполохи над лесом.
«А ведь могла бы стать принцессой,
Когда б принц полюбил так сильно,
На всю бы жизнь, отдав все силы,
Чтоб облик прежней ей вернуть!
И чтоб опять не обманул…»
И Зигфрид на коленях просит   
Простить его. Нет, он не бросит,

22. Поможет, вызволит из плена
И будет Ей супругом верным.
…Над озером рассвет уж брезжит.
Но мир мечты не будет прежним
У жертв мирского колдовства,
Где столько зависти и зла!
И тут над озером, утёсом
Рыжебородый, горбоносый

23. Вниз ястреб падает со скал
На принца с лебедью и стал
Их бить крылом резным, наотмашь.
И понял принц, что жизнь не роскошь,
А за неё бороться надо,
Не так, как он всё брал, - усладой.
И он схватил клинок старинный
И, изловчившись, что есть силы,

24. Ударил ястреба под сердце [7]
И искалечил изуверца,
Рыжебородого громилу,
Кто истязал дев от бессилья,
И сам от зависти зверел.
Кто замок захватить хотел.
Затем ещё один рывок:
И перебитое крыло

25. Повисло наземь без плеча
У ястреба-бородача.
Принц борется и побеждает.
И чары колдовство теряет.
С ним умирает чёрный лебедь
Одиллии и мир, враждебный,
Как к белым лебедям-девицам,
Так и к лебёдушке-царице.

26. Природа рукоплещет громом,
А молнии пронзить готовы
Все тёмны силы, рассерчав,
А с ними и бородача.
Заря восходит, ;лым рдея.
От блага и красы немея,
Одетта с Зигфридом стоят
И знают, счастье - их судьба

27. Кружится в вальсе благородном
И наслаждается природой,
И волей, обликом людским.
Танцуют девы. Больше им
Не превращаться в лебедей,
А предстоит жить средь людей,
Нести в мир свет и красоту,
Гуманность, мыслей чистоту.

28. А что же Замок Лебединый?
Стоит. А перед ним плотина
И вечной Верности Стена.
Часы на башне бьют, звоня,
Рассказывают об Одетте,
О принце и любви ответной,
Об озере любви и страсти.
О лебединой песне счастья.

[1] Замок Нойшванштайн - романтический замок баварского короля Людвига II около городка Фюссен и замка Хоэншвангау в юго-западной Баварии, недалеко от австрийской границы.
[2] Ротбарт (нем. Rotbart) – Краснобородый, рыжебородый.
[3] Одетта - женское личное имя. Происходит от греч. O;;;;; - «благоуханная», либо от старонемецкого Ода - «владелица», «защитница наследства» (ср. Одал); французский вариант имени - Одетт.
[4] Палатин (венг. N;dorisp;n или n;dor; словацк. N;dvorn; ;upan или n;dvorn; ;p;n, позднее palat;n либо n;dvorn;k; нем. Palatin) - высшая после короля государственная должность в Венгерском королевстве (до 1853 г.). Иногда именовался вице-королём Венгрии. Палатин совмещал функции премьер-министра и верховного судьи королевства.
[5] Контесса - невеста на выданье.
[6] Одилия - женское имя французского происхождения: Одилия Кёльнская - святая католической церкви. Одилия Эльзасская (фр. Odile de Hohenbourg) - святая католической и православной церквей.
[7] Бородач или ягнятник (лат. Gypaetus barbatus) - хищная птица из семейства ястребиных. Обитает в Южной Европе. С пучком жёстких перьев или щетинок под клювом, образующих бородку.