Стригой

Мой ласковый мальчик, мой озёроглазый стригой,
Сын полной луны и хранитель суровых заклятий,
Мой шелест пшеничный, ну поговори со мной.
За стенами, видишь, разводит костры неприятель,
Готовясь к осаде. И тлеет чахоточный век
Чудовищно мерзок и невыносимо опасен,
Но мы остаёмся, поскольку бессмыслен побег.
И, раз уж ты здесь, значит тоже со мною согласен.
Так выпей вина, береги драгоценную кровь,
Ведь нас не спасут эти стены из дикого камня,
Телами защитников скоро заполнится ров,
А огненный вихрь сметёт все решётки и ставни.
Мой нежный молчун, говори же со мной, говори!
Пока ещё ночь и есть время на роскошь такую...
А помнишь, свечами уставленные алтари,
В крови и цветах? Я о тех временах не тоскую.
Не жаль ни богатств, ни младых златокудрых даров,
Смотревших на нас с вожделением, страхом, восторгом...
Мне жаль одного: что привычный, надёжный наш кров,
Стал ныне для нас этим жалким, последним острогом.
Заходит луна, значит,  близок последний рассвет,
И гаснут костры, и всё громче бряцание стали...
А знаешь, любимый, ведь в сущности, нас уже нет.
И не было. Просто об этом с тобой мы не знали.