Хранилища памяти

Рисующих, пишущих в мусор и стол,
святых декламаторов в тишь и подушку,
живущих мечтою, храня в себе боль,
я много заметил, используя душу.

Давно замолчавших, сбежавших в себя,
достойных и верных, но всё ж одиноких,
в духовных верёвочках, нитях, цепях
я принял душевно, мясно и двуоко.

Ещё не шагнувших с горы и моста
и тех, кто мечтанья свои обезглавил,
отплывших от берега с верой в Христа
семьсот насчитал, и себя к ним прибавил.

Нырнувших в петлю и в хомут, и в лассо
и зря обезгласивших дух саморучно,
играющих с судьбами, словно в серсо,
вписал в свои книги, где страстно и скучно.

Убивших, унявших свой внутренний чад
и тех, кто к игрушкам и чуду стремятся,
неверящих в ад и покинутый сад
запомнил, хотя и почти не старался.

Всех разочарованных платой за труд,
прощающих татей, убийц и измены,
всегда исторгающих ругань и муть
вобрал в капилляры, нейроны и вены.

Духовных предсмертников и мертвецов,
бордельных натурщиц, халтурщиц и вдовых,
нашедших, отбросивших, ждущих любовь
в себя поместил, будто в полости крова.