Макарыч. Финал

В доме было тихо. Снаружи - как раз все наоборот.

Да и немудрено. После вчерашних событий природа словно сошла с ума. Дождь хлестал, не переставая, небо было затянуто черными тучами. Ко всему этому поднялся сильный ветер. И это почти в середине лета. На улицу было страшно нос высунуть.

Настроение у всех было паршивое.
Рыжий тихонько лежал на кухне возле кресла, прислушиваясь к дыханию своего маленького хозяина, иногда перекладывая кровоточащую лапу поудобнее. Сережка скрючился, поджав под себя босые ноги. Насквозь мокрые и грязные сандалии валялись на полу. Руки по локоть были измазаны в коричневой жиже, но ребенок обхватил себя ими и, иногда вздрагивая, сопел во сне чумазым носом.

Весь пол был усеян мокрыми грязными следами ног и лап, но никто не обращал на это внимания.

На подоконнике зашевелилась куча мокрого грязного меха.
- Эй, псина! - позвал Бегемот. Рыжий повернул голову и устало воззрился на кота. - Ты бы хоть прикрыл чем мальца? Зябко. Да и подушку бы ему под голову.

Пес, попытался дотянуться до рваной раны в боку, жалобно заскулил и остался лежать на месте.
- Ах, ну да. Ты же у нас хлопец геройский, пострадавший от безжалостных лап врага! - хмыкнул кот, крякнул от боли и попытался сесть. Рыжий тихо зарычал.

- Да не рычи ты... Шучу я...  - все-таки сел кот и, подтянув к себе зеркало на ножке, стал себя разглядывать. - Боже ж мой, что ж это делается! От благородного красавца остались одни ошметки. Да что б я да еще когда-нибудь пошел кого-то спасать?! Да ни в жисть. Так и с ума сойти можно. Нет бы, сидел себе в тепле и уюте, пил чистый спирт, сосиской закусывая, как настоящий джентльмен. Так нет же, понесла нелегкая в ваши катакомбы. Еле жив остался. Спасибо малому, вынес из адского пламени.

Рыжий снова повернул морду в сторону окна и даже попытался залаять, но издал невнятный хрип.

Вдруг в дверь постучали. Сережка вздрогнул, но не проснулся. Рыжий заскулил, потянув воздух, а Бегемот кряхтя продолжал вылизываться. Стук повторился настойчивее.

- Докатились! - крякнув, кот неэлегентно сполз с подоконника на стул, потом со стоном плюхнулся на пол и побрел прихрамывая к двери, потирая лапой поясницу. - Мое высочество вместо дворецкого! Куда катится это мир?

Отодвинув стул, которым от сквозняка была подперта дверь, кот распахнул ее и, не глядя на визитера, развернулся и двинулся обратно.

Павел Андреевич застыл на пороге с тихим: "Добрый..."

Оглядываясь по сторонам, и увидев того, кого искал уже 12 часов, выдохнул и опрометью бросился к креслу. Застыть пришлось в шаге от цели от раздавшегося вдруг полушепота:

- Не шуми, дядя. Спит он. Все с ним в порядке. Не буди. Лучше дверь закрой, ребенка закутай и чайник поставь. А! Забыл совсем... Пожа-а-алуйста.

Павел никогда по натуре не был паникером и за время службы повидал всякого.
Не то чтобы он был такой прям исполнительный  и легковерный, но кот говорил так уверенно и серьезно, что поневоле послушался.
Вернулся в коридор, закрыл дверь, потом поднял чайник, решил, что воды там достаточно, разжег огонь и поставил чайник на плиту. Все это он делал молча, искоса поглядывая на кота.

Потом нашел на раскладушке в углу смятый в комок плед и осторожно накрыл ребенка. Подумал немного, стянул с себя куртку, отряхнул от капель воды, вывернул наизнанку и подложил сыну под голову. Тот немного поворчал во сне, сложил вместе две ладошки и засунул под щеку.

Только присев на корточки перед креслом, Павел заметил Рыжего.
- Господи, что с тобой, Рыжик?
Как будто очнувшись, мужчина резко повернулся к коту и серьезно произнес:
- Что вы с ними сделали?
- Здрассстье-пожалуйста! - проворчал кот, - почему сразу я? Чуть что, так сразу мое высочество виновато! Не надо наговаривать на честных жуликов. Ты, дядя, лучше пошушарь в холодильнике, больно есть охота, а у меня во - лапки.

- Здесь есть кто-нибудь из взрослых нормальных людей? - громко спросил Павел, заглядывая в соседнюю комнату.
- Да не ори, человек! Из людей тут ты и этот чумазый ребенок, из взрослых тут я, а из нормальных... и не было никого.
- Да что здесь происходит? Кто вы такой? Почему мне кажется, что вы разговариваете? И что с моим сыном и собакой? - теряя терпение, повысил голос Павел.

- Папа? - раздалось из кресла, и взъерошенный мальчуган подкинулся в кресле.
- Ну, вот, разбудил все-таки. О! Чайничек закипел. Сейчас будем пить чай с колбасой.

Потом Сережа сбивчиво, всхлипывая, рассказал о том, что вчера он помогал «бабушке Гере» и «дяде Венику» спасать животных из приюта. История вышла так себе. И все это время отец ощупывал ребенка и осматривал Рыжего.

Убедившись в том, что ребенок цел и невредим, только весь в грязи и уставший, Павел относительно успокоился, снова закутал сына, выдохнул, сел на стул и уставился на кота.
- Я не знаю, как вы это делаете, но очень прошу рассказать мне все по порядку. Кто, где, кого, зачем спасал, и кто такие бабушка Гера и дядя Веник. Я тут живу относительно недавно и не всех местных знаю.

- Товарищ вы мой дорогой! Конечно, всенепременно все вам расскажу, как на духу, только сначала давайте поедим. Мы очень голодные. Все ночь глаз не сомкнули, а ели последний раз, страшно подумать, аж вчера утром. Для наших организмов это очень вредно.

Павел, не понимая, почему слушается и не возражает, достал из холодильника все, что увидел, даже початую бутылку коньяка и лимон. Потом спохватился, хотел было вернуть бутылку обратно.

- Э, нет! Уважаемый, не торопитесь. Эта жидкость очень хорошо согревает промокших котов. Просто творит чудеса. Двигайте ее сюда. А заварочка у нас воон в том шкафчике, ножички в правом ящичке, тарелочки и чашечки наверху.

Когда все уселись за стол и приступили к завтраку, Павел вдруг вспомнил о Рыжем.
- Ой! Какой тут чай? Нужно же к ветеринару. Я на машине. Сынок, ты же все тут уже изучил. Где есть хороший врач, чтобы Рыжему помогли?

Тут с улицы раздались грохот и скрежет. Бегемот кряхтя потянулся и выглянул в окно.
- О, кажись наша лягушонка в коробчонке прискакала. Мама моя рОдная! Да он же весь в... Хотя, я даже рад. Живой, хоть и потрепанный.

Перед домом прямо носом в открытую створку ворот воткнулся горбатый запорожец. Правой двери не было. Крышка багажника смята в гармошку. По лобовому стеклу расползлась красивая такая паутина трещин, в центре которой торчало полкирпича.

- Дядя Веник! - радостно закричал Сережка и побежал навстречу насквозь мокрому и грязному с ног до головы пареньку. Рубашка была порвана, штаны тоже, кроссовки чавкали от воды и грязи, на голове, правом локте и левой ладони болтались обрывки некогда белого, а теперь серого бинта. Губа кровоточила, разбитая коленка хромала. Вдвоем ребята ввалились в кухню.

- Тухломоша! Дорогой! Я уже и не чаял тебя увидеть! Скажи сразу - там уже... все? А бабка страшная чего не идет? Заснул он там в машине что ли? Где наш старшой-то, хам этот дымящийся? - Бегемот всхлипывал на каждой фразе, не забывая прихлебывать из кружки.

Филимон замер, погладил Сережку по голове, прошептав "спасибо тебе, друг", украдкой глянул на незнакомого гостя, плюхнулся на свободный стул и жадно запихал в рот бутерброд и, выхватив у кота рюмку, налил ее до краев и одним махом выпил.
- Ого! Парень! Ну, ты даешь. Тебе же... Ты же... Не, ну, так-то понять можно. Сто грамм за сбитый даже салабонам дозволяются. Но ты не томи. Гера где? Машинку паркует? Колесики качает? Чет я не пойму. Мы когда оттуда сваливали, он как раз...

Филимон молчал, грустно пустив голову.
- Гера... - Филимон снова глянул на Павла, - то есть бабушка Аида... он...она... там... остался. Василий его ищет, конечно, но, думаю, что... вряд ли...
- Да где там? - взвинтился Бегемот, - толком говори! Что? Сработала ловушка Вели? Гера не мог! Он знал! Он не мог! Он не должен был туда ходить! Что мы Макарычу скажем?!

В комнате повисло тяжелое молчание. Бегемот всхлипывал, Сережка злобно смахивал предательские слезинки, Филя закрыл лицо руками, Павел прижал Сережку к себе и непонимающе переводил взгляд на каждого по очереди.

Раздалось тихое поскуливание из-под кресла и все встрепенулись. Филя подскочил:
- Да-да, Рыжик,  сейчас. Я помогу! Уважаемый, эээ...
- Павел Андреевич я, можно просто Павел, молодой человек, не смотря на ваш возраст. Я вижу, что у вас что-то серьезное происходит и готов помочь, чем смогу. Я на автомобиле, он в двух домах отсюда, так что давайте отвезем собаку к врачу.
- Хех! - крякнул Бегемот, - а вот на возраст действительно смотреть не надо. Этот хлипкий паренек вчера задал такого жару, что мама не горюй! Да и лет ему... немного больше, чем кажется. А врачей никаких не нужно. Он сам все сделает. Просто помоги ему Рыжего поднять и уложить на кровать.

Павел с Филимоном в четыре руки обтерли, как смогли, Рыжего от грязи, аккуратно подняли и понесли в дальнюю комнату. Сережка тащил следом аптечку  рюкзак студента.
Потом мужчина вернулся один.
- А там это.... Ох, ребята, ну вы даете! Кто вы такие? Сын говорил, что познакомился с милой старушкой, ее внуком и большим красивым котом. Но чтобы так? Я, мягко говоря, не ожидал, но так как сам человек слова, то сыну верю. Однако, хотелось бы узнать подробности. Не случилось ли какой беды?

- Эх, дорогой мой Павел свет Андреевич! Тут такое дело деликатное, что не каждому довериться можно. Но раз уж ваш сын с нами заодно, а вы, как я вижу, из порядочных людей, то слушайте. Только для начала вам придется дать клятву, что никто и никогда от вас не узнает о том, что здесь произошло и кто мы такие на самом деле. Так что наливайте! Ничто так не объединяет людей, как рюмка хорошего коньяку! Тем более, если вы даже случайно проболтаетесь кому-нибудь, то вам никто не поверит, поскольку история, рассказанная котом, с которым вы выпивали, будет сразу внушать,  доверие - хмыкнув, улыбнулся кот. - Итак, начну я, пожалуй с Богдана...

Пока Бегемот рассказывал, подбирая слова и опуская некоторые подробности, из комнаты вышел уставший Филимон, сказал, что хочет умыться, переодеться и выскочил на улицу.

Через полчаса, когда рассказ Бегемота уже подбирался к питомнику, Филимон вернулся, плюхнулся на стул, налил себе чаю.

-... И вот когда Рыжий ваш героически отвлек внимание всех-взрослых кане-корсо, вырвавшихся из клеток, за ним погналась Лилит. А там уже подключился и наш Василевс. Поскольку ваш покорный слуга висел на одном из этих страшных псов, то, перед тем, как меня нагло швырнули в огромную лужу, успел увидеть, как светлый буквально расстрелял дамочку белыми стрелами. Да! Герой геройский! Такую проблему себе приобрел... На всю оставшуюся, как говорится. А так как второго человеческого сердца для пары рядом не было, то навелась дамочка на самого Василия. Ох, не завидую я ему! Она теперь без него жить не сможет.  - Бегемот захрюкал в чашку с коньяком. - Ну а потом меня Сережка из лужи вытащил, мы немного кирпичами еще в них покидались и бегом сюда. А Гера...

Филимон вздохнул, посмотрел в окошко и тихо продолжил:
- А Гера отвлекал на себя Вельзевула. Тот, как заварушка началась, сразу к заброшке рванул. Думал, что Гера осторожничать будет, а он нет. Прямо за ним пошел. Крикнул мне, чтобы я все потушил, собак усыпил, и домой возвращался. А еще он сказал что я... хороший, оказывается парень и он был рад, что мы... что я...

- Да-а-а-а! Жаль, конечно, таких красавцев усыплять. Не псы, а загляденье, но мы же не знаем, на что их Веля натаскивал. Так что все правильно. Ничего. Не переживай, парень. Печальное дело, конечно, но без него никак было. Гера верно рассудил. Но запалили мы там все, конечно, знатно. Давно я так не развлекался. И да, кстати, Павел, я должен сразу заступиться за вашего сына. Это он вместе со мной пожар устроил. Не ругайте его.

Сережка тем временем подошел к окошку и выглядывал на улицу. После чая захотелось выбежать по делам, и мальчишка решил посмотреть как там с дождем. Не хотелось еще раз мокнуть. Непогода постепенно стихала, дождь почти перестал, только небо еще оставалось темным, и ветер гулял по верхушкам.

- Что там? Еще не успокоилось разве? - тихо спросил Филимон. - Что-то я психанул, нагнал туч со всей округи. Но ничего, скоро пройдет. Успокоился вроде.
- Так это вы? Все вот это вот на улице? - ошарашенно спросил Павел.
- Да, это наш Филя умеет. Он же у нас не просто так дрыщ очкастый, оказывается. Он когда крылышки-то свои расправил, да как зыркнул черными глазищами, ух!, тут небо то и потемнело. Не зря его Макарыч с нами снарядил. А я все ругался. Ты уж прости, шкет, что я тебя гонял. Хотя твои завтраки самые вкусные были. Может, повторим?

- Ой, а там дяденька какой-то идет? Маленький, кругленький. - Сережка вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть еще одного гостя.

- Это тот самый Василиус! Еще один хороший, как оказывается, человек. Хоть и светлый. Да уж, разрыв шаблонов, как говорится, у меня по полной. Никогда так не был рад рыжим стрелометам! - Бегемот на радостях не заметил, как хватил сразу три дольки лимона.

В кухню без стука вошел невысокий рыжий плотный человек, молча пожал всем руки и с выдохом опустился в кресло.

- Вась, Васенька, родной. Ну? Ты-то видел чего? Может Гера еще вернется? - тихо спросил кот, прожевав лимон и даже не заметив этого.

Василий только помотал головой, делая вид, что у него есть очень важное дело - снимать травинки с брюк. 

- Василий, вы не переживайте так. Понятно дело, что терять товарищей в бою горестно, но это же... к сожалению... неизбежно. - Серьезно проговорил Павел и засуетился, наливая гостю чай.

- Он был мне братом. Он знал, что ему нельзя туда. Веля, гад, тоже знал, что если Герман подойдет близко к источнику, то уже назад не вернется и его прямиком в пучину затянет. Он, конечно, и Велю за собой утянул, но и сам-то теперь… Если есть в человеке хоть крупинка тьмы, то она сразу потянется в бездну, и за собой утащит. Эх, Гера-Гера. Для Вели это был простой портал, а для Геры - 300 лет минимум в горниле. - Хрипло и с трудом говорил Василий.

- Ну, так это же не плохо. Ну, Василий, дружочек, все не так страшно. Гера вернется... Когда-нибудь... Что для нас  свами какие-то 300 лет? А? И, кстати, где ваша дама сердца? Вы теперь объект обожания ну очень страстной натуры, и я бы вам даже позавидовал, если бы не знал, что она на су…

- Да иди ты лесом! Мало мне Геры, так и еще и это головняк. Я и так сто кругов по округе намотал, пока следы запутывал, - сердито ответил Василий.

- Погодите! А что все-таки с Первушей? Он-то где? Неужели его тоже с собой утащило? - спохватился Сережка.
- Так он разве не у вас? - поднял голову Василий. - Я же его сам на руках вынес. Пока Гера с Велей "вежливо беседовали" я же дверку заприметил, да и туда. Сначала думал спрятаться, да подумать чем Гере помочь, а потом глянул, а там лапа!

- Погоди! И где он? Мы его не видели. - встрепенулся Филимон. - Я когда уходил всех псов проверил. Белой лапы ни одной не было. Точно!

- Так я же его… это... - Василий мотну головой в сторону двери. - В багажник же забросил. Ну, некуда больше было. А на этой колымаге, я видел, Гера приехал! Я думал, раз машина тут, то и псина с вами! Ну, вы даете! Кто машину пригнал? Неужели не увидели?

- Так я первый раз... это… за рулем. Решил машину там не бросать. Да и багажника же там сзади нету вроде. Так бухало что-то на ухабах. Так я думал, что это двигатель, там, или еще что гремит.

- Вроде… В огороде!

После 10 секундного ступора, все буквально ломанулись к дверям.

Под гармошкой крышки багажника лежал полуживой серый кане-корсо с белой лапой. Филимон первым делом ощупал его и, кивнув, вместе с Павлом они аккуратно вынули пса и понесли в дом. Дождя уже не было и даже кое-где проглядывало солнце.

Первушу уложили на раскладушку Веника, подтащили поближе к столу, "чтобы под присмотром был" по словам Бегемота. И тихо расселись за столом.

Но тихо было в начале. Постепенно лица просветлели, потому как самое главное дело было сделано! Сначала полушепотом, а затем все громче компания рассказывала наперебой подробности своих приключений. Больше всех в раж вошел Бегемот:

- Все! С этого момента можете называть меня Брюсом! Я же, как-никак, собак дразнил, чтобы они шум подняли, да хозяев всполошили! Считай, что мир спас! Потом оно все как бдыщ! Да как хрясь!

- Слышь, Брюс мохнозадый, не ори! Оглохнуть можно! Ты, спаситель великий, лучше коньяку мне налей. А то когда еще доведется. Только, чур, Макарычу ни-ни. И, кстати, кто из вас так топорно вел машину, все бока отбил? - раздался хриплый голос из-под одеяла.

***

Где-то далеко-далеко, в одной небольшой комнате за скрипучей железной дверью один старичок в балахоне заорал перед монитором так, что стены затряслись. Так он орал только когда Месси поднимал чемпионский кубок в Катаре!

- Молодцы, ребятки, молодцы! Большое дело сделали. Вытащили-таки Первушу. У Богдана теперь появится три новых верных друга и соратника. Да и Веля понял, что не стоит ему дорожку мне переходить. Пусть посидит теперь там у себя, подумает. Выберется он, к слову, быстро, но ему заново все начинать придется. Ничего. Справимся. А Геру жаль, конечно, но это не конец. Поборемся еще. Есть у меня идейка обменять его на некоторых лидеров некоторых стран. Засиделись больно, загордились да зазвездились. Пора и честь знать!

На столе закипал чайник. От свежеиспечённого пирога с вишнями исходил сумасшедший запах. Старик полез в загашничек за банкой с очень редким и дорогим чаем. Столько переживаний за неделю, что можно и выдохнуть.