Zeus Faber - The island Остров

Пожилой мужчина сидел в тяжёлом кресле, когда-то очень давно сделанном его собственными руками. С незастеклённой веранды, на которой стояло кресло, открывался прекрасный вид на широкий луг, спускавшийся полого к низине с блестевшей на солнце извилистой речкой. Ближе к дому проходила просёлочная дорога, ведущая к деревушке со смешным названием Лопотуха. Откуда взялось это название, мужчина не знал, хотя прожил в доме по соседству с деревушкой много лет. Когда-то он купил этот дом, долгое время  пустовавший , решив переехать с семьёй из большого промышленного города поближе к природе. В то время он был крепким мужчиной, хотя ходил с суковатой палкой, прихрамывая после давнего ранения. Несмотря на не слишком солидный возраст, он был довольно известным писателем. Он начал писать ещё в окопах, посылал свои заметки во фронтовые многотиражки. Со своей будущей женой он познакомился в феврале сорок пятого в госпитале, где лежал после ранения. После демобилизации мужчина поступил на заочное отделение литинститута, с перерывами закончил его. В его рассказах и повестях главной темой была война и неприукрашенные судьбы прошедших сквозь все тяготы этой войны людей. Сейчас мужчина был один. Его единственный сын погиб в Афганистане, а жена, с которой он делил все радости и беды в любви и согласии, которая была его советчиком и первым читателем, недолго прожила после гибели сына. Обходясь малым, он  всё делал в доме сам. Огорода не заводил, только старый яблоневый сад радовал его душу. Ограды вокруг дома не было, любой проходящий мог сорвать полюбившиеся яблоки. Чаще всего это были деревенские ребятишки. Они же прибегали запросто к мужчине в гости, чтобы послушать его рассказы. Сейчас пожилой мужчина внимательно смотрел на дорогу. Это стало неким ритуалом летнего утра. Скоро по просёлку должна была проехать на велосипеде девушка-почтальон. Раньше письма и газеты разносила сутулая женщина лет  сорока пяти, но, видимо, ей стала тяжела работо почтальона. Девушка на велосипеде появилась в начале мая. Она всегда весело здоровалась с хозяином дома, часто сидевшим на веранде, иногда передавала пришедшие журналы и редкие письма из редакций. Мужчине девушка напоминала жену из памятного послевоенного периода. Напоминала не столько внешне, сколько манерой порывисто двигаться, привычкой встряхивать пушистые, слегка вьющиеся волосы цвета спелой ржи, и звонким голосом, похожим на игру серебряного колокольчика. Тёплые воспоминания, пробуждавшиеся в его душе, и удовольствие от наблюдения за юным, милым существом давали ему силы и желание писать. На его письменном столе лежала уже целая стопка листов, отпечатанных на стареньком, привычном «ундервуде». Это была повесть о юности, какую не прожил мужчина, ушедший со второго курса пединститута на войну, юности, какая могла бы быть у его сына - о нынешней юности, светлой, радостной и счастливой.