Приключения одиссея

      https://www.youtube.com/watch?v=SPvWiBj-1Ks
               
                ВСТУПЛЕНИЕ

Здравствуй, юный мой мечтатель!
Рад, что встретились с тобой...
Знаю, знаю – ты искатель, –
Сколько скрыто тайн судьбой!?
  Только клад бывает разный:
  Драгоценностью соблазный,
  Что лежит на дне морском,
  Или скрытый тайником;
    Но мой разум похищает,
    Что прикрыто светом дня:
    Это мудрость и маня,
    Так с годами восхищает
Что тот клад найти стремлюсь –
С тайной вечной поделюсь...

Только небо потемнеет,
Вспыхнут звезды - фонари,
Ветерок морской повеет
Дверь ко мне ты отвори:
  Паруса с тобой поднимем,
  Пристань книжную покинем,
  Поплывем навстречу дню -
  Встретить юную зарю, -
    Эосом она зовется:
    В красках пурпурных всегда
    Так прекрасна и нежна,
    Что любовью отзовется...
Среди всех ненастных дней
Будет спутницей твоей.



                Глава I

1
Жил на острове Итака
Царь с царевной молодой;
Жил на острове где сказка
Стала былью уж седой...
  Расскажу тебе что помню:
  Тайны страшные открою...
  Ты же, глазки закрывай -
  Постепенно засыпай.
    Быть царем - не просто править,
    Торговать, иль пировать,
    Или мудрый суд держать -
    Надо Родину прославить
В битве жаркой, удалой
Если враг придет с бедой...

2
Море, море - сколько смысла:
Стало жизнью и судьбой
В жизни греков, в сердце, в мыслях -
Стало Родиной второй!
  Море издавна служило:
  Рыбой щедро всех кормило;
  По нему путь пролегал -
  Земли дальние сближал;
    А когда же стало тесно -
    Расселившись, племена
    Все обжили острова;
    И в торговле повсеместной
Зарождались города,
Власть, вражда - затем война...
 
3
Где Балканский полуостров
Окружен морской водой,
Есть на Западе там остров,
Словно пуп торчит морской,
  Называемый Итака -
  Там начнется наша сказка:
  От него мы поплывем -
  Острова все обогнем;
    Материк нам станет близким:
    На гору Олимп взойдем,
    Гекатомбу отведем,
    И богов всех олимпийских
Станем дружно мы просить -
Одиссея отпустить...

4
Долго он страдал от моря
Как разрушил Илион:
Повидал он много горя,
Видел гибель, слышал стон.
  Были тщетны все заботы -
  Каждый день одни невзгоды:
  Он друзей не уберег -
  Их преследовал злой рок...
    Велика была вина их,
    Съев священного быка -
    От того пошла беда:
    Бога солнца разгневили -
Всех на гибель он обрек,
Чудом лишь один избег.
 
5
Десять лет как пала Троя,
Кто судьбой все ж уцелел -
Возвратились с поля боя,-
Дома так ведь много дел.
  Только он один в неволе
  Заточен в глубоком гроте,
  Где отвесная скала,
  А вокруг одна вода.
  Нимфа светлая Калипсо
    Держит силой, волшебством,
    Губит память колдовством;
    Все не может примириться:
Лишь желает одного -
Пленник мужем стал б её.

6
Но все древние народы,
В те далекие года,
Так боялись сил природы,
Что придумали тогда:
  Будто боги и богини
  Управляют всеми в мире?
  С виду - в образах людей,
  Но бессмертных в жизни сей!
    Их могущество без меры,
    Над свободным и рабом,
    Над купцом и над царем,
    А восставших против веры -
Зевса гнев вмиг настигал -
Молнией - стрелой сражал.
 
7
Греки верили, считали,
Будто боги во дворце
Часто вместе пировали
И делили власть в венце,
  Свергнув, Крона как владыку,
  Перешел его трон к сыну:
  Стал Землей владеть Зевес,
  И властителем небес;
    Братья мир весь поделили:
    Мир подземный взял Аид,
    Посейдон - в морях царит...
    Сколько люди слез пролили:
Он трезубцем воем грозит -
Топит в море корабли...

8
Так в судьбе нелегкой греки
Стали храмы возводить,
Чтоб не высыхали реки,
Чтобы голод отвести.
  Для богов теперь обряды
  Совершали как парады;
  Верили своим богам,
  Что они страдают там;
    И подобно знатным людям,
    Также мучались враждой,
    Поделив власть меж собой...
    И народ - верховным судьям,
Ублажить, чтоб божий гнев,
Приносил им в жертву дев.
 
9
Но как начали металлы
Греки плавить из руды,
То к Гефесту запитали
Уваженье кузнецы:
  Хоть он бог, но он как прежде,
  Был всегда в одной одежде;
  В саже - руки и лицо,
  Сам кует богам добро,
    У печи, где пол вулканом
    Выход дыма и огня -
    Трудиться, не зная сна,
    Хоть не подобает сану
Как ремесленник простой,
В кузнице он под землей.

10
А с развитием торговли
Появился бог Гермес -
Исполнитель Зевса воли,
Поручением с небес, -
  С крыльями он на сандалях
  Вечно носится там, в далях;
  Бог искусства Аполлон -
  Музами был окружен...
    Обо всех богах узнаешь
    В путешествиях моих -
    Чур, меня не торопи!
    А сейчас, давай-ка знаешь?!
Поспешим на спор богов -
Слышишь шум за их столом?
 
11
Сквозь пролив, что в скалах дышит,
Мы проплыть должны успеть,
Прежде чем Зефир настигнет -
Глыбой может запереть.
  Повидаем мы в пещере,
  Великана в страшном гневе,
  Он на острове вдали,
  Попадется нам в пути...
    Проследим возврат от Трои
    Греков, тех, кто с давних пор
    В славе стали выше гор -
    Это смертные герои:
В них же доблесть, красота,
Разум, воля, доброта...

12
Наконец настало время
Обращением годов:
Как никак разлука-бремя, -
Вызвав жалость у богов,
  Был назначен час возврата -
  За страдания награда.
  Посейдон один не гнал,
  Он прибыть ему мешал.
    Но сейчас он был далеко:
    От людей, где крайний мир -
    Гекатомбу, пышный пир
    Принимал от эфиопов:
Тьма баранов и быков
Веселила нрав его.
 
13
На другом конце Земли же
Всех других уже богов
Зевс собрал и мы их ближе
Разгладим в собранье том,
  Мысли грозного владыки
  Просияли словно в дымке:
  Был Эгист лишь на уме,-
  Я скажу о нем тебе:
    Беспорочным был когда-то,
    Сын Фиеста, он с отцом
    Сверг Атрея, но потом
    Ликовал он рановато?
Возвратилися Атриды -
Он бежал, ища защиты...

14
- Люди странно обвиняют
Нас богов,- сказал бог Зевс,-
Зло - от нас, все изрекают,
Совершая тут же месть!
  Вот Эгист, хотя б к примеру,
  Потерял и стыд, и веру:
  Взял супругу он Атрида,
  Самого убил, но мы то!
    Эрмия вперед послали,
    Чтоб не смог бы посягать
    Он на жизнь - убийцем стать,
    И от брака воздержался б
На Атридова жене -
Гибель верную себе.
 
15
"За Атрида месть свершится:
А исполнит сам Орест,
Возмужав, не примерится,
Не забудет отчих мест,
  И наследником придется
  Стать, когда домой, вернется",-
  Эрмий так ему сказал,
  Но Эгист словам не внял,-
    Тем, что были благосклонны...
    Вот и разом заплатил -
    Жизни он себя лишил".
    Подошла тут дочь в поклонах:
Преклонив свою красу,
Нежно молвила отцу:

16
Кронион, отец, владыка!
Знаю, правда, вся твоя,
Но прошу, меня, пойми-ка,
И услышь мои слова:
  Заслужил злодей погибель
  Дел любовных искуситель.
  Будет кара вся тому,
  Кто последует ему;
    Но теперь же сокрушает
    Одиссей своей тоской -
    В жизни тяжкою судьбой;
    Бедный к помощи взывает:
Дома не был двадцать лет,
Испытал не мало бед...
 
17
Был Атлант гостем исконным,
Но прослыл как кознодей,
Он как брат неугомонный,-
Пострадал как Прометей:
  Подпирает столб-громаду,
  Все века стоит - ни шагу,
  Чтобы небо и земля
  Не сошлись бы никогда;
    А Калипсо, дочь Атланта
    Держит силой у себя
    Одиссея, и любя,-
    Оттого нежна и властна:
Хочет лаской покорить,
Память к Родине сгубить.

18
Только тщетно! Хоть в чужбине
Каждый день встречал зарю,
Он любовь свою к отчизне
Нес как жертву к алтарю!
  Но, напрасно, все ж желая,
  Видеть дым, и искушая,
  От родных своих брегов,
  Молит смерти у богов.
    Не войдешь ли в состраданье
    Сердцем добрым, о, отец!
    Одиссей твой верный чтец:
    Приносил дары стараньем  -
На троянской там земле
Жертвы совершал тебе.
 
19
Так  за что же, ты разгневан?"
Собиратель туч, владыка
Был в своем ответе сдержан,
И ответил ей без крика:
  "Ты забыла, иль не зная,-
  Странно слышать, дочь родная,
  Слов слетевших с уст твоих,
  Смела думать - я утих:
    Не забыл я Одиссея,
    Богоравных из мужей,
    Столь отличных средь людей;
    Помню я его усердья
В приношеньях жертв богам -
Был он щедр к друзьям и к нам.

20
С ним, тебе скажу, враждует
Лишь упорно Посейдон,
Он пока все негодует,
Что циклоп им ослеплен;
  Полифем ему был сыном.
  Великан жил в гроте скрытом,-
  Там был матерью рожден,
  Сам огромен и страшон;
    Мать его фооса - нимфа,
    Форка дочь,- владыки мест
    Горького, уж что ни есть,
    Жуть соленого и в рифах...
Великан же, как злодей
Вечерами ел людей.
 
21
Смерти хоть предать не властен
Одиссея Посейдон,
Но пока ему опасен:
Колебанием страшон;
  По морям безбрежным гонит,
  От Итаки все отводит.
  Поразмыслим, как нам быть,
  Чтоб отчизну возвратить.
    Посейдон теперь от гнева
    Отказаться должен сам;
    Вопреки он всем богам
    Злобствует, но без успеха,
Словно мира властелин
Спорит с нами он один".

22
И вздохнул Зевс с облегченьем,
Словно горе все отвел;
Кончил речь и боги с рвеньем
Меж собой начали  спор...
  Светлоокая богиня,
  Зевса дочь, сама Афина,
  Преклонив свою красу,
  Снова молвила отцу:
    "О, верховный наш владыка
    Раз угодно стало нам,
    Всем блаженным здесь богам,
    С вестью Эрмия пошли-ка
Донести наш приговор,-
Неизменный с этих пор:
 
23
Нимфе золотокудрявой
Одиссея отпустить
Как героя Трои с славой,
Да судном его снабдить;
  Там, на острове Огигском,
  На брегу его скалистом
  Срок возврата наступил -
  Пусть домой теперь спешит.
    Я ж сама сойду в Итаку
    Его сына разыщу
    К женихам гнев возбужу;
    Не вступал, чтоб с ними в драку,
А собрал бы он совет
Обнародовать запрет:

24
Женихи чтоб не ходили
Каждый день к нему домой,
Беспощадно не губили:
Мелкий скот, что под горой
  На лугах весь день пасется,-
  Он на пир им подается;
  Кривоногих тех быков -
  Не для их бездонных ртов;
    Посетил, чтоб Спарту, Пилос
    Разузнал у мудреца
    Нет вестей ли от отца;
    Чтобы в людях утвердилась
Слава добрая о нем,-
Речь тут кончила, потом,
 
25
Привязав к ногам подошвы
Золотые с крыльями,
Что, не ведая в них ноши
Могут ветром пронести
  Толь над всей морской водою,
  Толь над твердою землею,
  Боевое взяв копье,
  В меди кованым концом,
    Бурно ринулась с Олимпа;
    И в Итаку сделав шаг
    Оказалась у порога.
    И властителя тафийца,
Образ Ментеса приняв,
Появилась гостем там.

26
И в одно мгновенье ока
Всех узрела женихов,
Своего, не зная рока,
Собрались здесь под покров
  Одиссеева жилища,
  Где готовилась им пища.
  Перед входом вся толпа
  Тешилась игрой пока;
    Развалившись здесь на кожах
    Ими сгубленных быков,
    Кости с возгласом, без слов,
    Все бросали и на рожах
Загорался волчий взгляд
Под истошный их азарт.
 
27
Глашатаи суетились;
Все спешили стол накрыть,
И рабы, те с ног уж сбились,
Чтоб вино с водой налить
  В пировую чашу-кратер;
  Словно дел заправских мастер
  Кто-то губкой мыл столы,
  А потом сдвигал в ряды;
    Мяса разного нарезав,
    Разносили по столам.
    Телемах был рядом там,
    Сердцем скорбь уже изведав,
Он в кругу тех женихов
Помышлял лишь об одном:

28
Жив отец ли, еще милый,
Где томиться он сейчас?
Коль вернулся, он бы силой
Разогнал немедля вас -
  Хищников надменных свору,
  Позабывших долг закону;
  Не позволил вам бы красть,
  Восприимев снова власть,
    Стал бы в доме господином,-
    Так при мыслях, он грустя,
    С женихами там сидя,
    Первым увидал Афину.
Тут же встал из-за стола,
Негодуя на себя,
 
29
Так как странник за порогом
Принужден его был ждать;
Поравнявшись, с ним он ростом,
Сам был рад его принять:
  Взял его за руку молча,
  И приняв копье, он тотчас,
  Возвышая голос свой
  Он крылатое вдруг слово
    Бросил гостью на ходу:
    "Ты порадуйся, прошу
    И тебя с дороги только
Мы радушно угостим,
Всем чем сможем, угодим.

30
Утоливши голод, скажешь
О нужде свей потом,-
Пригласил с душою настежь,
И прошел вперед его.
  Подойдя с копьем к колонне,
  Положив его в наклоне
  У постава, где давно
  Одиссей хранил копье;
    Гостя он к богатым креслам
    Сам подвел, сесть пригласил,
    Наперед его покрыв
    Тканью сотканной в узорах;
Там скамейка и для ног -
Для уставших от дорог.
 
31
Усадив поодаль в кресло,
Он резной придвинул стул
Для себя на тоже место,
Презирая буйный шум,
  Чтоб обдумать не мешали,
  Женихи не приставали
  Назиданием своим
  И усмешками над ним.
    У стены там без помехи
    Мог он втайне расспросить
    Об отце, что не забыть,
    Среди буйства и потехи
Ненасытных женихов,
Ненавидящих его.

32
На серебряной лохани
Со студеною водой
Принесла рабыня знати
Рукомойник золотой;
  Только руки тут помыли
  И лицо чуть освежили,
  Пододвинули им стол,
  Положили хлеб и соль;
    Домовитая ключница
    Из запасов принесла
    Все что взять с собой могла,-
    Можно только подивиться,
Постарела хоть она -
Бог сберег задор огня.
 
33
С высоко поднятым блюдом
Крайчий подошел к нему:
Пар, клубившийся вьюном
Аромат донес ему.
  Мяса разного наставив,-
  Если сможешь, то представишь;
  Тут же кубки для вина
  Им рабыня принесла.
    К пиру все столы готовы:
    Можно звать уже гостей,
    Многобуйных тех мужей,
    Что пристали как оковы...
Сколько вложено труда -
Кто оценит и когда?!

34
Но когда к столу забили,
Тут вломились женихи:
На мгновение остыли
Многобуйные мужи.
  Взоры их к столам застыли
  И дыхания притихли;
  Оглядели все вокруг
  И расселись в полукруг.
    В креслах, стульях все по чину...
    Глашатаи поднесли
    Для мытья их рук воды,
    А невольницы - корзину
С хлебом теплым из печи -
Пышным будто калачи.
 
35
Отроки, снуя задорно,
В чашу до краев вина,
Разливали всем проворно,
Не пролив на стол пока.
  Женихи подняли руки...
  Раздались, ликуя звуки,-
  Потянулись все к еде,
  Истомившись как нигде.
    Молотить их зубы стали,
    Тут уже не до речей,-
    Проглотить бы как быстрей;
    Как в погоне жертву гнали...
Только голод одолев,
Пищей лакомой, прозрев,

36
В сердце им вошло желанье:
Пенье сладкое начать,
Да размяться от старанья -
В танце бодрую сплясать:
  Украшенье они к пиру.
  Глашатай принес тут цитру
  Фемию - певцу подал,
  Он от тех гуляк страдал:
    Принужденный петь, ударил...
    И от струн вдруг ожил звук
    Очаровывая слух.
    Он теперь уже бунтарил,
Унося их мысли ввысь,
То, спуская сразу вниз.
 
37
Телемах в своей печали
Птицей реет в облаках:
Мысли разные витали
Сжав его в своих тисках.
  Фемий пел под звуки цитры
  Воскрешая боль событий:
  И герои славных лет
  Снова рядом в муках бед.
    Преклонив главу к Афине,
    Телемах решил узнать
    Об отце, что гость мог знать;
    Чтоб не слышали другие
Правды горькие слова
Тихо молвили уста:

38
Милый гость, за откровенность,
На меня ты не сердись:
Веселиться здесь вся тленность -
Сам, коль хочешь, убедись;
  На уме их только пенье,
  Музыка да к спору рвенье.
  Посуди сам: ведь легко
  Пожирать всегда добро,
    Что дается им без платы;
    Брать богатство мужа здесь,
    Сам, который где бог весть!
    Мать томится от утраты;
Хоть узнать бы от кого -
Кости, где лежат его?
 
39
Может дождик где-то мочит
Их на дальнем берегу
Или волны их по взморью
Катят, преклонив главу.
  Если б вдруг он появился -
  Перед нами озарился,
  То тогда одна бы мысль
  Унесла бы мигом в высь:
    Не копить одежды, злато,
    Нас заботой утруждать -
    Каждый вечер угождать,-
    А молились б виновато:
Как бы ноги унести,
Чтоб беды здесь не найти.

40
Но погиб он в землях дальних,
Где постигнутый судьбой
Он затих в земле опальной,-
Нет отрады никакой.
  Хоть порой доходят слухи
  Будто терпит там он муки,
  Возвратиться после бед,-
  Но ему возврата нет!
    Ты же мне скажи любезный.
    Не скрывая ничего
    Кто ты? Племени, какого?
    Где живешь, в стране ль известной,
Кто отец твой и как звать,
И еще скажи про мать.
 
41
К нам в Итаку как ты прибыл,
На каком плыл корабле?
Корабельщики ли сыты,
Есть ли пища на судне?
  Так скажи мне откровенно,
  Чтоб мог истину всю ведать:
  В первый раз нас посетил
  Или раньше здесь гостил?
    В нашем доме иноземцев
    Было при отце полно -
    Все любили тут его;
    И отец единоверцев
Как родных своих любил
И гостинцы в путь дарил"

42
Зевса дочь, сама Афина
Отвечает: "Расскажу.
Вижу у тебя кручина,
Все что знаю, не совру.
  Ты мне нравишься со взгляда,
  Слушай, только без огляда...
  Я сын мудрого царя -
  Ментес, так зовут меня.
    Правлю я в стране народом:
    Их тафийцами всегда
    Называли в городах
    С прозвищем - "веслолюбивых.";
А бывали здесь не раз, -
Принимал отец твой нас.
 
43
Я привел с людьми в Итаку
Свой корабль с далека,-
Морем темным. Дальше стану
Путь в края держать, пока
  Не достигну там народа -
  Языка от нас иного:
  В Темсе медь хочу добыть,
  А в обмен свое там сбыть
    Все блестящее железо.
    А корабль скрыл сейчас
    От завистливых я глаз
    Далеко, где пристань Ретро:
В поле ровном, где ручьи,-
Склон Нейона позади.

44
Как у дерева две ветки
В бедах. В радостях одних.
Так и в жизни нашей предки
Были дружбою сильны.
  Может, слышал и нередко
  В доме сам ты от Лаэрта,
  Деда своего,- герой
  Был тогда он молодой...
    А теперь уже не ходит
    Больше в город, говорят;
    Только там где виноград
    Целый день он свой проводит
В поле дальнем, где растет,
Взад вперед влачась, идет,
 
45
Удрученный своим горем.
Но когда он устает.
Устремиться взглядом в море
И еще чего-то ждет.
  С ним живущая служанка,
  Уж старушка, спозаранок
  Наготовит пищу впрок,
  Подкрепит его чуток
    И создаст ему покоя.
    Я ж у вас тут оттого,
    Что сказали будто он,-
    Твой отец вернулся с моря.
Но как видно по пути
Обошлось не без беды;

46
Может боги задержали,
Ибо он еще живой,
Коль средь мертвых не видали;
Где-нибудь сейчас с тоской,
  Бездной моря окруженный,
  Ждет подмоги, удрученный,
  Там на острове средь скал;
  Или пленником он стал
    Диких хищников; В неволе
    Страждет там и день, и ночь.
    Но одно сказать я мочь:
    Предскажу я, что до толе
Боги сами мне смогли -
В сердце волю предрекли;
 
47
Неминуемы лишь сбыться
Все должно в исходный срок.
Верю истинно, случится,
Хоть и сам я не пророк,
  И по птицам не гадаю,
  Только все ж, однако, знаю:
  Будет он недолго там;
  Сердцем тянется к нам сам:
    Родина в  разлуке снится;
    Будь железным там узлом
    Связан крепко, все ж потом,
    Чтоб домой лишь возвратиться,
Средство верное найдет:
Хитрость выдумку соткет.

48
Но теперь же все открыто
Расскажи, прошу, ты мне:
Одиссеева ли сына
Вижу подлинно в тебе.
  Ты как он чудесно сложен:
  Головой, глазами схожен,-
  Помню, часто в старину
  Мы встречались на пиру,
    До отплытия их в Трою
    В крутобоких кораблях,
    Самых лучших ахеян.
    С той поры, тебе не скрою:
Не встречались мы нигде -
Ни на море, иль земле.
 
49
"Добрый гость мой,- отвечает
Одиссеев сын тогда,-
Мать, конечно, уверяет,
Что я сын ему, но сам
  Ведать не могу об этом:
  Кто отец мой и наверно
  Невозможно чтобы знать.
  Но хочу тебе сказать,
    Что желал бы я, однако
    Не такой муж был отцом -
    Злополучным. Знал бы дом
    И тогда бы нам на радость
Во владениях своих
Он до старости бы жил.

50
Но уж если вопрошаешь,-
Из живущих на земле,
Кто несчастнее всех знаешь?
Мой отец, и знают все!"
  Светлоокая Афина
  Зевса дочь сама богиня
  В утешение тогда
  Говорит ему слова:
    "Видно им - богам бессмертным
    Так угодно, чтоб твой дом
    Не без славы стал потом
    Для грядущих, всех кто смертный,
Пенелопе даровав,-
Сына ей, как ты, послав.
 
51
Но скажи мне, не скрывая,
Происходит что у вас?
Праздник, свадьбу ль затевая,
Иль собранье в поздний час.
  И не складочный конечно
  Продолжаешь пир беспечно.
  Только кажется, что мне
  Гости эти в доме все,
    Необузданно здесь сидя,
    Так бесчинствуют теперь,
    Что порядочный, поверь,
    Поведение их видя.
Устыдился б и сгорел
От позора грязных дел"

52
"Добрый гость мой,- отвечает
Одиссеев сын ему,-
Если ведать ты желаешь -
Откровенно расскажу:
  Полон некогда богатства,
  С грустью лишь могу признаться,
  Был еще недавно дом,
  Уважаем всеми в том,
    Что сбирались тут с округи
    Именитые мужья,
    Обсуждая все дела;
    А не то, чтоб пить от скуки,-
Как я слышал от певца
В частых притчах про отца.
 
53
Но враждебные нам боги
Неприступной тьмой покрыв
Все следы с его дороги
И не слышат наш призыв.
  Стал бы менее крушиться,
  Чтоб с судьбою примирится,
  Если б умер он тогда,
  Иль погиб там на руках
    У друзей войну прошедших,
    Иль скончался б в доме, здесь,-
    То народ ахейский весь,
    На плечах его пронесших,
Холм, насыпав гробовой,
Не забыл бы путь земной!

54
И что всех дороже здравии
Не на день и на года,
Сыну б славу всю оставил
Он на все бы времена.
  Ныне Гарпии его взяли,
  Ничего взамен не дали,
  И безвестно так пропал,
  Что о нем никто не знал.
    Он один теперь безгробный,
    В притеснениях семья,
    Дав в наследство навсегда
    Оскорбленья знати злобной.
Сокрушенье, вопли, плач,-
Боги, слышите ли нас!?".
 
55
Но не я о нем едином
Только плачу. Боги все
Горе новое всем миром
Ниспослали снова мне:
  Люди первые из Сира,
  Дулихия и Закинфа,
  От ближайших городов
  И далеких островов
    До утесистой Итаки
    В ненавистный нудят брак
    Пенелопу - мою мать;
    Грабят дом и чинят драки,
И меня тут самого
После сгубят заодно.

56
Выслушав, его богиня,
Гнев великий превзошла,
Но от всех,- то утаила,
Лишь заметила тогда:
  Горе! Вижу я сколь ныне
  Нужен здесь отец при сыне,
  Чтобы сильною рукой
  С женихами сладить смог.
    О, когда бы он в те двери,
    Возвратясь, вступил б сейчас -
    Как обрадовал бы нас!
    Со щитом и в шлеме меди,
И в руках с собой внеся,
Медноострых два копья!

57
Как тогда, еще впервые
Увидал в гостях у нас:
Веселясь с вина, в порыве,
Он при смехе щурил глаз;
  Посетив тогда в Эфире,
  (Град отсель в далеком мире)
  Илла; Мермерова сын,
  Видно в страхе вечном жил:
    Одиссею отказался
    Яда дать тогда для стрел,
    Чтоб не вызвать божий гнев.
    Но отец мой отозвался:
По великой дружбе с ним,
Зельем страшным наделил.

58
Если вдруг в таком он виде
Смог явиться женихам!
То судьбу свою постигли б:
Горьким сделался б им брак.
  Но не знаем мы, конечно,
  То, что скрыто в лоне вечном:
  Возвратясь ли, истребит
  Или будет он забыт -
    То одним богам известно:
    Там они судьбу вершат.
    Нам же - только уповать
    Ежедневно, повсеместно,
Чтоб вернулся невредим
И грозою стал бы им.
 
59
Но размыслим совокупно:
Как грабителей изгнать,
Что тебе сначала нужно
Самому здесь предпринять?
  Слушай же, что я скажу-ка,
  Только ты другим - ни звука...
  И заметь все про себя,
  Что услышишь от меня.
    На совет всех благородных
    Ахеян ты созови,
    Завтра все им объяви...
    И в свидетели угодных
Ты бессмертных всех богов
Призови для правды слов.

60
И немедленно потребуй:
Женихи, чтоб по домам
Разошлись. Затем поведай
Ты у матери все сам:
  Коль супружество по сердцу -
  Не противно ей, то к делу
  Предложи ей, чтоб к отцу -
  Возвратилась в дом к нему,
    Где все нужное для брака
    Он приданным наделит,-
    Как обряд того велит,
    Что достойно ее сана -
Милой дочери своей,
Несравненной по красе;
 
61
Я советую усердно,
Если примешь мой совет:
Снаряди за мною следом
Ты корабль и от бед
  Выбери, чтоб был он прочный,
  С двадцатью гребцами. Срочно,
  Ты отправься за отцом -
  Здесь покинув отчий дом.
    И в краях тех отдаленных
    Ты проведай от людей
    Всю молву минувших дней,
    И друзей его смышленых,
Все как было, расспроси -
Цепь событий вряд сложи;

62
Может Оссы прорицанье
Ты услышишь невзначай:
Слово Зевса и желанье
Повторяет людям - знай!
  Посети сперва ты Пилос
  Что во сне пока лишь снилось,
  Мудрый Нестор там живет,
  Он во всем тебя поймет;
    А потом ты Менелая
    Златовласого найди -
    Спарту всю хоть обойди!
    Он последний приплывая,
Знает больше всех мирян -
Меднолатных ахеян.
 
63
Коль услышишь что родитель
Чудом жив и уцелел.
Трои вольной покоритель,
На пути в свершенье дел,-
  Год прожди и терпеливо
  Ты сноси все молчаливо
  Притесненья женихов;
  Коль молва же горьких слов
    Донесет, что нет живого -
    Не замедленно вернись,
    Памятью о нем склонись:
    В упокой души родного
Холм насыпешь гробовой,
Тризну совершишь весной.

64
Мать родную - Пенелопу
На замужество склони.
Вперекор ты злому року
Цели снова уясни.
  И когда уже решившись,
  Твердо разумом проникшись,
  Осмотрительным умом.
  Средство выдумай потом:
    Женихов в дому засевших
    Силой явной погубить,
    Иль обманом удалить.
    Ты уже стал повзрослевшим:
Не ребенок, что сказать,
В детство чтобы убегать.
 
65
Знаешь ли, какою честью
Удостоился Орест,
Поразивший всех он вестью.
Отомстившего в ответ
  Злоковарного Эгиста? -
  Он отца его убийца...
  Так тебе желанный друг
  В руки взять пора бы лук!
    Ты прекрасно столь созревший,
    Должен, наконец, понять -
    Как свободу защищать?!
    Будь же в твердости мудрейшим,
Чтобы имя на веках
У людей был на устах

66
Но пришло, однако время
На корабль быстрый мой
Возвратиться; И не смея
Спутников застать с тоской,-
  С нетерпеньем знаю ждущих...
  Ты ж средь дел своих текущих
  Позаботься о себе,
  И совет что дал тебе,
    Не забудь к тому ж исполнить!"
    - Милый гость, в моей судьбе,
    Пользы лишь желаешь мне! -
    Телемах покорно молвил,-
Ты как добрый мне отец
Отыскал в клубке конец;
 
67
Я советов не забуду;
Хоть торопишься ты в путь,
Подожди часок покуда
Сможешь сразу отдохнуть:
  Ты в прохладной моей бане,
  У себя как дома раньше,
  Члены, душу освежив,
  Бодрость духу возвратив,
    На корабль возвратишься,
    Взяв подарок от меня -
    Дружбу верности храня,
    В мыслях снова обратишься;
Как обычай наш велит,
Чтобы память сохранить -

68
Меж собой, прощаясь, гости
Только с радостью большой,
Позабыв о всякой злости,
С бескорыстною душой
  Дарят с радостью друг другу.
  Но Афина  как с испугу
  Отвечала: - Не держи!
  Тороплюсь я, погоди!
    И обещанный подарок
    Возвратяся к вам приму -
    Слово честное даю!
    Увезу я благодарно
Дорогой дар получив,
Сам, таким же, одарив.

69
Светлоокая богиня
Невидимкой скрылась тут,
Улетела быстрой птицей,
Не оставив следа путь.
  Но вселила твердость, смелость -
  Подытожив его зрелость
  Об отце, заставив вновь
  Вспомнить все живее слов.
    И проник душой он тайну,
    И прокрался в чувствах страх;
    В госте - старца угадав,
    Все величие и зная,
Что не прост он как другой,
А был бог пред ним земной.

70
Только мыслями вернулся
Телемах с высот небес,
К женихам он повернулся,
На скамью затем подсел.
  Все сидящие с вниманьем
  Молча слушали стенанье:
  Знаменитый пел певец,-
  Он же и преданий чтец;
    И в печальной своей песне
    О возврате ахеян,
    Из похода с дальних стран.
    Пел с восторгом, но без лести,
Оживляя взор слепца,
Где слизилися глаза...

71
В доме том, в покоях верхних,
Как затворница всегда
Среди двух служанок верных
Дочь Икария жила -
  Пенелопа, нравом гордым,
  Целый день вязала с бодрым
  Настроеньем до темна
  В ожидании сна.
    Вдохновенное то пенье,
    Как прилив морской воды,
    Были горечи полны...
    Вызвав в памяти волненье
Пенелопа вдруг сама
По ступенькам вниз сошла.

72
И вступив в палату тихо,
Стала подле там столба.
Что один могучей силой
Подпирает свод дворца.
  С нею рядом две служанки,-
  Но она в своей осанке
  Так божественна средь них,
  Что собою всех пленит...
    Но прикрыв свою чуть щеку
    Покрывалом с головы
    Небывалой красоты,
    Обратилась вдруг к певцу,-
Вдохновенные слова
С плачем молвила тогда:
 
73
Мудрый Фемий! Ты ведь знаешь
Много песен. Спой нам ту,
Всех, которой восхищаешь,-
Песней звонкой под струну.
  В них певцы до нас сложили
  Про отечество, где жили,
  Воспевая нам богов
  И героев всех веков;
    Спой же сидя пред собраньем:
    Гости будут за столом
    Продолжать досуг с вином,
    И в ликующем молчанье
Оживут герои дат -
Их услышать каждый рад.

74
Так прерви слова печали
От которой я грущу;
Замирает сердце даже -
Жить на свете не хочу:
  Жесточайшее ведь горе
  Мне из всех досталась в доле;
  Мужа верного лишась,
  Сын остался без отца;
    О погибшем я всечасно
    День и ночь скорблю тайком,
    Но в душе отрадно то:
    Что жила я не напрасно
Муж прославил без прикрас
Всю Элладу, Аргос, нас!

75
Отрезвел сын Одиссеев,
Услыхав ее слова;
Робость схлынула, смелея
Возразил он ей тогда:
  "Милая, о мать, родная!
  Ты напрасно утруждаясь,
  Как же хочешь запретить
  Душу всю певцу излить?
    Не певец в своем стремленье,
    А виной всему бог Зевс,
    Посылающий с небес,
    В своей воле вдохновенье.
Правда, горечью красна,
Коль от сердца вся она!

76
Не препятствуй так родная,
Чтоб допел бы нам певец
О возврате тех данаев,
В горькой участи своей.
  С похвалой великой люди
  Внемлют песне, словно судьи,
  В сопричастности своей,
  Тех далеких - близких дней.
    Да не радость, а отраду...
    И сама ты в ней найдешь
    Не печаль, что не сведешь,
    А печали той усладу,
В память гибели людей -
Знаменитых нам мужей.
 
77
Удались в свои покои
И хозяйством там займись,
Что достойно женской доли;
За работой присмотрись:
  Пряжей, тканьем иль вязаньем;
  И своих рабынь старанье,
  Чтоб прилежны были все
  Одинаковы везде.
    Хоть конечно это смело -
    При собранье говорить,
    Чтоб желанье изъявить,
    Знай: не женское то дело,-
Дело мужа, ныне мне
Право перешло вполне!

78
Изумилась Пенелопа
Многоумным тем словам:
Речи будто бы от бога,
Только сын сказал их сам.
  Сердцем, внемля, удалилась
  И в покоях затворилась
  Средь служанок там она
  Горько плакала одна,
    До тех пор пока Афина,
    Обратив пристрастный взор,
    К ней сошла с высоких гор,
    Где всегда жила богиня,-
Ей на очи не свела
Сладкого ночного сна.

79
В потемневшей же палате,
Женихи все той порой,
Громко спорили о злате,
Что приданное с горой
  Даст союз им с Пенелопой...
  Но тут сын высокой нотой
  Брань прервал и свой указ
  Преподнес ударом в глаз:
    - Женихи вы Пенелопы -
    Вы надменны и горды,
    Но отныне все пиры
    Учреждайте в своем доме;
Так прервите ж шумный спор -
Непристойный этот вздор.

80
Нам приличнее вниманье
К песнопевцу здесь склонить
Он не раз своим стараньем
Всех успел уж покорить,
  Слух, пленяя своим пеньем,
  Он одним лишь вдохновеньем
  Был подобен лишь богам.
  Ну, а я, скажу всем вам:
    Завтра утром приглашаю
    Всех на площадь вас прибыть,
    И хочу предупредить!
    Всенародно там желало
Вам в лицо одно сказать;
Хватит здесь вам пировать!
 
81
Коли вы того желая,-
Тратьте так свое добро!
В своем доме учреждая
Все пиры и мерзкий спор.
  Но, однако, вы учтите,
  Если снова вы решите,
  Что приятней здесь бывать
  И меня лишь разорять,
    То тогда богов всевластных
    Я на помощь призову,
    И в божественном суду,
    Вам от Зевса - стрел опасных,
Кары всей не избежать:
Смерть не станет вас искать...

82
Так сказал сын Одиссея,
Замолчал присел за стол.
Женихи дерзнуть не смея,
Приумолкли с его слов,
  Закусив с досадой губы,-
  Удивлялись: как он зубы
  Обнажить на них посмел,
  Будто островом владел.
    Антиной же, сын Евпетов,
    Возразить ему решил,
    И такую речь сложил:
    "- Сами боги уж конечно
Научили так дерзать
И словами щеголять;
 
83
И по их, конечно, воле
Стал кичливым и дерзишь
Нам в словесной ты угрозе,
Чтоб отсюда мы ушли.
  Но беда тогда наступит,
  Коли воля Зевса будет,-
  Станешь нашим ты царем -
  Вот тогда мы пропадем!
    А на то - имеешь право
    От рождения на трон".
    Телемах умерив тон,
    Кротко молвил вслед лукаво:
- Антиной, друг, не сердись,
С откровенностью мирись:

84
Если б дал мне Зевс владычить
Нашим островом Итака,-
Я ему не стал б перечить!
Или мыслишь ты иначе,-
  Доля царская всех хуже
  Среди моря здесь на суше?
  Нет, скажу тебе не худо,
  Даже если и не чудо -
    Сам он в чести у народа;
    Да и копится добро
    В доме скоро у него
    Незаметно год от года;
Сам у власти важных дел -
Богом избранных удел.

85
Но среди Итаки вольной,
Меж ахейцами средь нас
Много есть мужей достойных,
Чтобы дать ему всю власть;
  Среди старых или юных,
  Среди них не мало умных,-
  Вам достойного избрать,
  Коль не мыслите вы ждать
    Одиссея, только знайте:
    В доме я своем один
    Над рабами господин
    Только мне здесь подобает
Власть над ними; их - отец
В битве добыл, смерть презрев.

86
Евримах, сын Полибеев,
Телемаху отвечал:
- Телемах, сын Одиссеев,
Вижу я твою печаль;
  Кто назначен, мы не знаем,
  Над ахейцами в Итаке
  Царствовать. Но участь та
  Средь бессмертных решена;
    В доме ж ты своем, однако
    Повелитель, и никто
    Не имеет прав на то,
    Да пока вольна Итака,
Чтобы смог еще дерзать -
На наследство посягать;

87
Но, любезный, я желал бы
Все о госте новом знать;
Мы бы были очень рады
Если мог бы нам сказать:
  Он откуда к нам явился;
  Как зовут и где родился?
  Рода,  племени его;
  И еще,- важней всего,
    Землю тут, какую славит
    Он отечеством своим;
    С вестью ли он приходил,
    О желанном нам возврате
Одиссея и друзей,
После стольких многих дней,

88
Или нас он посетивший
Лишь по собственной нужде,
Поведеньем удививший,
По делам опять исчез;
  Он знакомства не дождавшись,
  На ночлеге не оставшись...
  И конечно, что сказать,-
  Он не прост, как нам видать,
    Коль он странен так собою.
    - Друг любезный  Евримах,-
    Отвечал так Телемах:
    Навсегда утрачен мною
День свидания с отцом;
И не верю я давно
 
89
В возвращении слухам разным,
В том, что могут нагадать;
Прорицаниям напрасным,
Все, которым верит мать.
  Гость из Тафоса был Ментес -
  Одиссея гость,- мной встречен
  Анхилой; он сын царя -
  Многоумного вождя,
    Средь людей веслолюбивых,-
    Телемах так говорил,
      Убежден хоть сердцем был,
    Что бессмертную богиню
Он увидел и прозрел,
Духом слабым вдруг окреп.

90
Гости ж к делу обратились:
Стали сладко песни петь;
В пляске бодрой порезвились -
Снова начали шуметь,
  В ожидании вновь ночи,
  Хоть давно смыкали очи.
  Но пришлось прилично ждать,
  Так что трудно было встать,
    Ночь же черная настигла
    Их веселия разгар,
    И того, кто млад иль стар,
    В сон охотно закружила:
По домам все разошлись
И покою предались.
 
91
Телемах, всех проводивши,
Вскоре сам пошел в чертог;
Он фасадом выходивший,
Украшал прекрасный двор.
  Впереди шла Евриклея -
  Няня, добрая как Фея,
  С факелом, чтоб тьму согнать -
  Путь любимцу освещать...
    Как усердно угождала
    С детских лет она ему,-
    Кто она - потом скажу.
    А сейчас хоть и устала,
Отворила в спальню дверь:
Как красиво в ней теперь!

92
На богатую постелю
Утомленный он присел:
Снял сорочку... но не смею
Отвлекать от важных дел...
  Он заботливой старушке,
  Поправлявшей тут подушки,
  Бросил в руки и прилег,
  Но уснуть еще не мог.
    Ту сорочку осторожно,
    Вмиг угладив и сложив,
    Словно джина усмирив,
    Что обыденно - не сложно,
И повесив тут на гвоздь,
Удалилась после прочь.
 
93
Двери ручкой затворила,
Что в узорах серебра,
Красотою всех дивила...
Да задвижку, как смогла,
  Затянула крепко ремнем,
  Удалившись тихо в темень...
  Дочь разумная в отца,
  Молода когда была,
    Куплена Лаэртом - дедом:
    Двадцать он быков отдал...
    Ложа он ее не знал:
    Ревности, минуя женской,
Он с супругой наравне
Уважал ее вдвойне.

94
На овчине, мягкой нежной,
Телемах еще не спал;
На постели белоснежной
До рассвета размышлял.
  И к кровати той точеной,
  К спинке сделанной узорной,
  Обращен его был взгляд -
  На затейливый обряд.
    Вспоминал он гостя - старца,
    Как с копьем к нему пришел,
    Дал совет и вмиг ушел.
    В нем душой узрел посланца,
    Провиденьем от небес,
    Что послал ему бог Зевс.

95
Солнце спряталось за горы:
Спит синица, спит сверчок.
Пусть остынут твои  взоры -
Спать пора тебе сынок.
  Ты гляди: уже ведь поздно -
  Нагулялись превосходно;
  Чтоб уснул ты без проказ,
  Был и первый мой рассказ,
    А сейчас тебе приснится
    Путь нелегкий по волнам -
    Курсом к дальним берегам;
    Только надо научиться
Твердо по земле шагать -
Родину любить как мать!

          20.10.1986 - 01.04.1987