Яан Каплински перевод с эстонского

Другая боль в твоём сне.
Один сбил поползня, щурясь
в прорезь прицела.
Другой наблюдал, со стороны.
Третий расплакался и убежал.
Он был самым младшим.
Позже он встретил в лесу белку
и подумал, что стыдно быть человеком,
которого всё живое научилось бояться.

Когда мальчик вырос, он прочёл однажды о том,
что говорил Гимлер о пользе жестокости.
И тогда он собрал всё вместе. 
ВСЁ ИМЕЕТ НАЧАЛО.
 От зависти до спущенной тетивы,
и дальше — "чёртов жид"...
А там всегда: "У твоего сна другая боль".

Все мужчины зондеркоманд
 когда-то были детьми...
Когда я подумал об этом, то понял,
что найден общий знаменатель:
они не совершали ничего противозаконного
ни детьми, ни после.
Разве убийство поползня — преступление?
А чем еврей лучше птицы?—
вполне допустимо убить и его.
Хотя каждое правило имеет исключения...

Вот и Адольф Эйхман обожал кроликов и детей
(разумеется, собственных и детей своих друзей).
В твоём сне другая боль...

        *****
Разве каждая книга стоит леса,
 что умер бумагой?
(В печатных словах невозможно воскреснуть)...
И каждый, кто согревается от жара печи,
ценит ли те деревья, что умерли поленьями?
Ведь сердечное тепло их не оживит...
О, мёртвые, мёртвые книги...
О, мёртвые, мёртвые люди...