Не люблю высоких слов о Родине

Не люблю высоких слов о Родине.
Видел я и слышал много раз,
как с трибуны жуткая уродина
влюблена в Отчизну напоказ.

Впрочем, нет. Не влюблена, не верю я
буйным жестам, выспренным словам.
Это – воплощенье лицемерия.
Лжец давно на Родину плевал.

Он вчера примчал из Лузитании.
Нынче в США нанёс визит.
От Кардена брюки. На подштаннике
этикетка датская висит.

Шлёпанцы совсем не ярославские.
Сделаны на Огненной земле.
Блюдца, разумеется, гренландские.
Из Китая рюмки на столе.

Выпьет он с утра не русской водочки.
Из Гонконга привезён бальзам.
К полднику уже ни так, ни сквозь очки
не прочтёт, что подготовил зам.

Это, впрочем, и не обязательно.
Всё равно придворные льстецы
скажут: Вы смотрелись обаятельно!
Смотрятся так только мудрецы!

Он, рукой взмахнув (в рубашке – запонки,
что купил на днях на Бейкер Стрит),
обвинит нас в поклоненьи Западу,
выявит, позором заклеймит.

Обзавёлся зонами и тюрьмами,
держит стукачей высокий чин.
…И проглотим горькую пилюлю мы,
и в ладошки звонко постучим.

Сколько б не просили мы, не цыкали,
совестили градом гневных слов –
сила позарез нужна Великая,
чтоб лишить кормушки подлецов.

Чтоб никто не лез, поправ достоинство,
на трибуны, прочный, как скала, -
собирай, народ, большое воинство!
Как в пожар, звони в колокола!
1 октября 1987 г.