Магазин

Дверей стеклянных промежутки,
маня, как к рыбакам в затон,
обманчиво играют в жмурки
с толпой коричневых пальто.
Быть может, только мимоходом,
в кармане пожимая ключ,
одна опомнилась, что домом
заведует обжора-муж…
Иль нет? Другого, может, жалость
к себе внезапно пробрала:
неся в надбровных дугах тяжесть
всего рабочего стола,
за сладким завернул. В междверье
(не улица, не магазин)
его, её вдруг посетил
душок, родящий отвращенье
от прежней цели – дух-букет:
там перегар времён Содома,
там перегной разил из горна -
дышал здесь тления расцвет.
При нём - желание прикрыться
отглаженным воротничком,
в душистый плед с котом зарыться
иль рухнуть на постель ничком;
надеть, как маску от кошмара,
подушку, вволю покричать,
закрыться дверью, после – шкафом,
и в Нарнию уйти на чай…

А в уголке – виновник вони,
лежит засаленный бездомный
в одежде, слипшейся на нём
и с кожей сросшейся давно.
Сплошное тело подаянье
просило молча, и тогда:
кто - мелочишку, кто-то - камни,
за что, конечно, слышал брань
и мог нарваться на беду,
но если кто прогонит вдруг?..
Однако, хриплое дыханье
мне шепчет верное – смердит:
бездомный тихо догорает
и духом наполняет скит.
Он стал уже моим предметом -
предметом моего стиха,
как тот бычок у парапета,
что выпал из чужого рта.

А интересно, есть ли глазки,
когда лишён последней маски?