Кассандра смеётся...

Кассандра смеётся.
… и шепчутся за спиной:
– Она от видений, должно быть, сошла с ума.
О чём-то извечном мурлычет у ног прибой,
а чудится: «город слизнёт, словно мёд, волна».

Кассандра смеётся –
до всхлипов...
нехорошо...
так вороны каркают,
прячась в густой тени
священных развалин:
– Ты, кажется, мимо шёл,
ублюдок божественный,
ну, так иди...
Иди!
Не слушай меня.
А послушаешь – так не верь.
Я вижу с рождения только дурные сны –
предвестья раздоров, предательств, измен, потерь.
А ты – доверяешь пьянящим ветрам весны
вести свой корабль меж морских и небесных звёзд...
Кусает губу:
«… на чужбине не доживёшь
до первой зимы...» –
о таком говорить всерьёз –
как будто самой провернуть в межреберье нож.
Она улыбается:
«… толку тебе шептать,
что душу застудишь, так с кровью и выйдет вся...
смешно же звучит “не дели на троих кровать”...
я знаю, что скажешь в ответ мне “я сам горяч”...
я знаю, со смертью заигрывать ты привык –
да только она не играет в твою игру...
я слышу крик ворона и...
человечий крик
того, кто проснётся от холода поутру,
держа твоё тело в объятьях...
я знаю, как
погаснет огонь накануне,
и ты строку
оставишь оборванной...»
– … вот тебе вещий знак:
без тёплых вещей не гуляй на чужом ветру,
ведь он подчиняется местным – чужим – богам.

Смеётся.
Подходит.
Целует –
как пьёт вино –
смакуя
/чтоб только
не видеть его глаза...
в них падают звёзды –
с небес...
на морское дно/.