Влада Ладная. Звезда Крым

Повесть-путешествие


НОВОФЁДОРОВКА. ЗАПАДНЫЙ КРЫМ
Бирюзово-сиреневое море, выпуклое, как линза, почему-то неправильная. Скорее, как шишкастый и лобастый череп.
На берегу гигантские надувные чудовища из аквапарка: Кракены. Ходит аниматор Джек Воробей.
Бегают девочки в розовых  дредах и в голубых узбекских сорока косичках. Таскают надувные матрасы в виде то дольки апельсина, то сосиски в тесте с горчицей,  то располосованного арбуза. Спасательные круги в форме розового фламинго и единорога. Визжащие дети, семейные пары, пожилые Венеры, закутанные в дивные парео до бровей и оттого похожие на восточных красавиц, скрывающих свои прелести.
Пустынные опунции, украинские мальвы, турецкие розы, подмосковные берёзки, экзотические гранаты.  Приокский вьюнок обвивает кактусы. Средиземноморский рододендрон обнимается с северной сиренью. Розовые пушистые цветы акации – рядом скромные фиолетовые маргаритки.
 Всё высажено на крошечных, как слюнявчик, газонах.
Фаллический маяк, бело-красный, с зелёной башенкой. Оранжевые буйки в море похожи на тыквы из ужастиков про Хеллоуин. Огромные пляжные зонты с достоинством носят в сложенном виде на ремне через плечо, как винтовку. Нас атакуют рои агрессивных божьих коровок.
*
В конце пирса сидят рыбаки с такими длинными и блестящими удочками, как будто это струны, и они исполняют неслышную, но тревожную музыку. Распространители рекламы в костюмах роботов, вурдалаков и бабочек. Нечто, похожее на виселицу, на которой сушатся спасательные жилеты. Оранжевые паруса яхт, точно морковки, воткнутые в море. Будто кто-то перепутал море с физиономией снеговика, а зиму с летом.
Бабки с татухами. Ребёнок, которого укачивают в надувной лодке, как в люльке. Легкомысленные граждане топят в море цепочки, очки и вставные зубы.
Но преследует мысль, что, когда мы разъедемся, исчезнут не только надувные Кракены и герои анимэ, из которых выпустят воздух, не только чхурчхела и божьи коровки, но и песок, и само море.
И только военные вертолёты, неизменные, как сама вечность, будут барражировать над этим иллюзорным миром.
*
А местные, должно быть, считают призраками нас. Мы разлетимся со своими эфемерными парео и ковриками для йоги, сланцами и нимбообразными шляпками, но не от крика петуха, а от дыхания осени.
*
На пляже две толстые пенсионерки, склонившись над гаджетом, как третьеклассницы, с придыханием всматриваются в какой-то фильм, в котором мачо низким страстным голосом несёт пургу на испанском языке.
По дороге с пляжа умненький мальчик-очкарик уводит меня из-под колёс лихача, приговаривая:
- Соблюдайте золотое правило «Три Д»: дай дорогу дураку.
*
Татарские названия: Чатыр-Даг, Узун-Сырт, Юки-Тепе, Учансу, Бабуган-Яйла, Гурбет-Дере-Богаз, Чуфут-Кале. Одни топонимы, как экзотическое путешествие.
И греческие: Меганом, Тарханкут, Каллистон, Ливадия, Панагия, Сотера.
Иранское Мангуп. Армянское Сурб-Хач.
Итальянское: Черкио, так назывался средневековый город, основанный венецианцами и генуэзцами на месте современной Керчи.
И просто красивые названия: Шафранное, Родниково, Червоное, Земляничное, Каштановое, Лавровое, Лучистое. Счастливое!
*
САКИ-СИМФЕРОПОЛЬ-АНАПА-ЯЛТА-СЕВАСТОПОЛЬ-САКИ
Крым - земля Алисы, приют безумного шляпника, шатёр волшебника Изумрудного города, цирк-шапито.
Огромный философский камень, омываемый одушевлённым океаном Солярис.
Сущность, всё время во что-то превращающаяся.
 Вот розоватые проплешины в горах – и это похоже на Израиль, землю обетованную. Вот кипарисы и пинии – и полуостров оборачивается Италией. Вот холмы, поросшие зеленью – и это как в Чехии или в Карпатах. Вот лавандовые поля – добро пожаловать в Прованс. Виноградники – а это уже Бургундия. Мечети, как в Турции. Иголки минаретов Бахчисарая штопают прорехи мирозданья – Золотая Орда, Казань. Арабский дворец Софии Ротару в Ялте. Фламенко, исполняемое на набережной Севастополя – дыхание Испании. Развалины Херсонеса – Древняя Греция. Птичьи слободки, птичьи городки-гнездовья в виде сотен пещерок,    - словно на Чукотке. Скалы, красноватые, как на Марсе.
Шаг – и ты уже в другой стране. Вздох – и ты на другой планете.
Крым точно подмигивает тысячью глаз, с каждым миганием оборачиваясь чем-то иным. Он переливается, как драгоценный камень, своими ипостасями. Фокусник. Волшебник. Оборотень.
Калейдоскоп аватаров. Фейерверк воплощений.
Руины Атлантиды переходят в грот Ихтиандра. Генуэзские средневековые крепости – в места съёмок «Кавказской пленницы». Следы пиратствовавших тавров – в натуру «Алых парусов».
Вот Лев Толстой на Крымской войне. А вот загадочное готское королевство Феодоро. Местные кромлехи и Стоунхенджи.
Курорты, исцеляющие многочисленных недужных. Загадка гибели парохода «Армения». Отравленный царь Митридат и партизаны в катакомбах Керчи. Неаполь Скифский под Симферополем и дача Горбачёва в Форосе, где его арестовали в августе 1991 года гекачеписты.
Музеи Айвазовского, Грина, Чехова, Юлиана Семёнова. Пушкин и поэма «Бахчисарайский фонтан». Царство кошек с бирюзовыми разумными глазами, разомлевших на солнце.
Коктебель, Волошин и Цветаева, Андрей Белый и Мандельштам. Артек – детская республика. Массандровские винные подвалы Льва Голицына. Рынки, переполненные персиками и черешней, арбузами и виноградом.
Прямо на пляже рыбный ресторанчик: мидии и барабулька, крабы, кальмары, устрицы и улитки.
Скалы мегалитические, как будто планета Фаэтон, измельчившись в астероиды, рухнула именно сюда. Результат космической катастрофы.
Поэтому чайки кричат с таким отчаянием? Помнят, как это было, как полыхали камни?
Черчилль на Ялтинской конференции и князь Потемкин-Таврический, то бишь Крымский. Фашисты, грабящие местные музеи. Сталин. Императорская семья в Ливадии. Пещерные медведи, львы, шерстистые носороги и мамонты, жившие здесь когда-то.  Серферы и археологи, планеристы и скифское золото. Диана из «Собаки на сене» и военные корабли на рейде. Небывалые пещерные города, чей возраст учёные даже не могут точно определить. Неясно, кто там жил и когда, и как вырубил в скалах эти мегалитические сооружения.
Всё это с тобой заговаривает на неведомом и неслышном языке, хватает тебя за руки, привораживает. Что-то хочет тебе поведать. Что-то особое и окончательное. Раскрыть то ли тайну твоего рождения, - и ты окажешься потерянным когда-то принцем, - то ли тайну мироздания.
Полуостров цвета голубиного крыла, смешанного с красноватой марсианской почвой.
Ковчег. Спасение для всех. Приговор концу света.
Но отчаянные крики чаек напоминают о грядущем хаосе. О том, что лето кончится. Загар смоется. Красивые тела когда-нибудь износятся. Жизнь и её радости развеются по ветру.
В небесах вечерние облака грызутся в виде головастика и пуделя. Нет, в виде бульдожки и морского конька. Нет-нет, это не поладили дельфин и грифон.
И только море сияет вечно, как свет в конце тоннеля.
*
В Никитском саду сквозь ветви магнолий и ливанский кедров – сиреневые и стальные струи моря виднеются скрученными в одну нерасторжимую кудель, из которой кто-то тянет нить судьбы.
Здесь мы превращаемся в кого-то другого, о ком только мечтали.
Очень старая женщина надевает маску для подводного плавания.  Подросток – костюм Супермена. Сорокалетняя пунктуальная бухгалтерша становится куклой Барби, в розовом мини-платье, в розовых тапочках с пушком, в розовых очках, наконец-то превращающих мир в Розовый город, приют вечной любви, без разочарований и предательств.
И даже море переодевается в платье с блёстками, как у поп-звезды, внезапно обретшей мировую славу.
Море мечтает петь на эстраде?
*
Полностью размыта граница между морем и небом, и девушка, плавающая на надувном каяке очень далеко от берега, - словно скользит по небесам.
Море и небо слились в одно, линия горизонта утрачена. И разные оттенки течений и облаков создают иллюзию лестницы, которая начинается у наших ног, а ведёт в самую высь.
Любовь и надежды. Ассоль и Грэй. Ихтиандр и Гуттиэре. Цветаева и Эфрон. Орфей и Эвридика (Волошин называл Ревущий грот под Карадагом входом в Аид.  По легенде, здесь-то Орфей и спускался в преисподнюю за своей возлюбленной).
Кажется, их чувства и нас пронизывают и заражают, чему-то пытаются научить. Благословить нас. Нашу жизнь украсить.
*
НИКИТСКИЙ БОТАНИЧЕСКИЙ САД
Лотосы белые и розовые в бассейне. Золотые рыбки. Дерево Бестыдница или Развратница, которому больно, когда с него сдирают кору. Секвойи, пробивающие небо. Две с половиной тысячи сортов роз. Пробковый дуб, бамбук, глицинии, олеандр, маслины, фисташка, жёлтый жасмин голоцветковый, коралловый кампсис, цветы которого похожи на маленькие трубы от граммофонов.
Лагерстремия индийская и криптомерия японская, пихта нумидийская и гибискус сирийский, пампасская трава, дуб австрийский, бундук канадский, кедр гималайский.
Символ Крыма, где перемешаны все чудеса мира.
*
ВОРОНЦОВСКИЙ ДВОРЕЦ
Крым в миниатюре.
Итальянские львы, арабский портал, индийские и марокканские башни, мусульманские минареты, готические английские интерьеры.
В саду пальмы, как в полуденных странах, и огромные валуны, почти менгиры, как в Финляндии или в Стоунхендже.
Крым – собиратель. Он – гнездо, свитое из всех эпох и цивилизаций. И в этом гнезде, наверное, отложены яйца, из которых вылупится спасение для человечества.
ТЕПЛОХОДНАЯ ПРОГУЛКА
 Скалы, как развороченные внутренности земли, которую пытались вывернуть наизнанку. Подземные жители рвались наружу?
Это сумасшедший дом Вселенной: страшно и весело одновременно. Анатомический театр Земли, где выставлена в колбе препарированная плоть планеты и истории. Кунсткамера Бога.
На набережной ресторан в виде греческой триремы.
Йорика макают в море. Он возмущённо верещит. Его быстренько достают, извиняясь, гладят. А он, уже на руках у хозяина, долго-долго перебирает лапами: плывёт.
Развалины греческих храмов. Крики муэдзинов. Тысячелетия штормов, пекла, запаха розового масла, мифов, пиратов, царей, героев Великой Отечественной и Севастопольской войн, революции, советские здравницы.
Осколок рая. Обломок космической катастрофы, прилетевший сюда со всеми античными чудовищами и трагедиями, полуденными сказками, фантазиями, песчаными эльфами, русалками и динозаврами.
На задних сидениях дети играли в слова: апельсинобус, антипаб, трандукут.
Что за трандукут такой?
Кубик Рубика по имени Крым подстегнул их воображение.
*
ГОРНЫЙ ЗООПАРК
Гора Кошка. Гора Крокодил. Гора Аю-Даг (Медведица). Горы Орёл и Сокол.
Долина сфинксов: профиль индейца, инопланетянин с хоботом, квадратная голова робота.
Смесь острова Пасха, горы Рашмор и марсианского капища, где пришельцы поклонялись своим непостижимым богам.
*
ЭСКИ-КЕРМЕН
Поле, усеянное лиловым шалфеем, жёлтой дикой мальвой. Сиреневые ряды лаванды сумасводящей красоты. Вдали виноградники.
То Прованс, то Бургундия. То дикое Гуляй-поле.
Американские военные джипы с открытым верхом. Как будто мы по Африке путушествуем. Так и хочется заорать: «Акуна матата!» - и, махнув гривой дредов и держась рукой за металлическую раму, махнуть, стоя в машине,  в закат.
Дорога – сплошной экстрим. Швыряет на ухабах и вправо, и влево,  и в бездну так, что адреналин густым потоком затапливает тело.  Уклон под сорок пять градусов, и сикось-накось, и шиворот-навыворот, и без царя в голове.
Под грабами и грецким орехом взлетаем в известняковое поднебесье.
Водитель татарин с профилем итальянского аристократа или римского императора. В общем – Дон Корлеоне.
Пещерный город. Как на Мальте. Комнаты, храмы, лабиринты. В них вырублены колонны, троны, купола, могилы, погреба, лестницы в небо. Глубокие колеи немыслимой дороги, как будто тут средневековые танки прошли. Червоточины в теле скалы, как будто кто-то питался камнем и выедал известняковое яблоко изнутри. «…Миры, где пять материков. Искусства, знанья, войны, троны И память сорока веков!»
Это так же трудозатратно, как пирамиды. Просто не верится, что всё это смог создать человек. Поэтому начинаешь подозревать подвох коварных жителей параллельного мира, атлантов, рептилоидов, - кого угодно! Провалы, пустоты, осколки часовен. Словно это побитые скорлупки, из которых вылупились НЛО. Словно мы в сердце окаменевшего торнадо. Как будто в ухе Бога, и если Ему прошептать наши мольбы, Он наконец нас услышит!
Запах можжевельника. Удушающий треск цикад.
- Раньше они мало где стрекотали, - говорит пожилая дама-экскурсовод. – Разве что на Голицинской тропе. А в этом году просто всюду – цикадий гром. Или шторм.
Знаете, они рождаются и восемнадцать лет молчат. А потом у цикад начинается пора любви. Они кричат о ней, сливаются с парой  и погибают. Такая песнь любви и смерти. Весь полуостров гремит.
К чему бы?
ГОЛЛИВУДСКИЙ КРЫМ-КРЫМСКИЙ ГОЛЛИВУД
Весь полуостров – сплошная декорация. Тут, на фоне фантастической красоты пейзажей, снимали бесчисленные шедевры советского кино.
«Отелло», «Асса», «Пятнадцатилетний капитан»,  «Король Лир», «Собака на сене», «Гамлет», «Человек с бульвара Капуцинов», «Солярис», «Офицеры», «Бег»,  «Дон Кихот», «Неуловимые мстители».
Самые обожаемые комедии, разошедшиеся на цитаты: «Три плюс два», «Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Небесные ласточки», «Белое солнце пустыни», «Деловые люди».
Детские сказки, на которых выросло несколько поколений: «Кощей бессмертный», «Огонь, вода и медные трубы», «Доктор Айболит», «Финист – Ясный сокол», «Королевство кривых зеркал», «Волшебная лампа Аладдина»,  «Сказка о царе Салтане», «Три толстяка», «Золотой ключик», «Варвара-краса, длинная коса».
Самая впечатляющая отечественная фантастика: «Москва – Кассиопея», «Трудно быть богом», «Завещание профессора Доуэля», «Через тернии к звёздам», «Туманность Андромеды», «Отроки во Вселенной», «Подземелье ведьм».
Смотришь на всё это – и перестаёшь различать реальность и фантастику.
Реальность – фантастичнее самого залихватского вымысла.
И, к тому же, все пейзажи знакомы, все записаны ещё в детстве на подкорку. Поэтому преследует дежа вю: что-то знакомое. Словно мы все здесь бывали в прошлых жизнях, а теперь вернулись на свою мистическую родину.
МАНГУП. КРЫМСКАЯ ШАМБАЛА
Мангуп - искусственное  и совсем молодое озеро, образовавшееся в двадцатом веке на дне карьера. Окружено похожими на четыре пальца горными выступами Тешкли-Бурун, Чамны-Бурун, Елли-Бурун и Чуфут-Чеарган-Бурун. Но в древности тут жили византийцы, воевавшие с хазарами, готы, столица которых называлась Дорос.  Существует легенда, что корона готской царицы, правившей здешними землями в седьмом веке, обладала мистической силой исполнять желания. А некоторые исследователи даже считали это место одним из тайных схронов, где спрятана чаша Грааля.
В 1925 году именно сюда направлена была знаменитая экспедиция Барченко, которая искала следы древних неизвестных цивилизаций и артефакты, подпитывающие экстрасенсорное знание о мире.  Во время войны здесь проводились археологические экспедиции Аненербе, сюда приезжал сам Гиммлер, жаждавший найти волшебные предметы.
В четырнадцатом веке здесь возникло таинственное королевство Феодоро. В 1475 году оно пало под ударом османов.
Бывший Дорос теперь известен как Мангуп-Кале – пещерный город. Он погиб последним, полгода сопротивляясь туркам.
 И снова террасы, бассейны, провалы, пробоины, лестницы, бойницы, ловушки, казематы, гробницы. Обмылок уникальной цивилизации. Руины города, обкатанные дождями и временем, как морская галька, до стирания всех острых углов. Лабиринт души. Гордиев узел истории.
А теперь у озера торгуют пошлыми сувенирами и мороженым. Лупоглазые стрекозы уставляются на тебя, как будто это дроны пришельцев, и те ведут за нами наблюдение, бесстрастно-механическое и потому сводящее с ума.
ЛЕГЕНДЫ МАНГУПА И ГОРЫ БОЙКА. ГОТИЧЕСКИЙ РОМАН ОТДЫХАЕТ
Многие считают, что именно в эти места переселились уцелевшие Атланты. Ещё в девятнадцатом веке путешественникам показывали ржавые металлические кольца, вмурованные в стены пещерных городов, и проушины, выточенные в камне. Будто бы это сделано для привязи кораблей и лодок, потому что всё вокруг было затоплено океаном. И только на вершинах крымских гор спаслись остатки древних цивилизаций.
На караимском кладбище в окрестностях Мангупа видели огромную страшную женщину, окружённую толпой горбатых карликов. По ночам оттуда доносятся чудовищные крики и песни.
Раньше рядом с донжоном Мангуп-Кале якобы стояла волшебная башня, которая так прекрасно пела, что птицы слетались послушать. Построил её, по преданию, страшный колдун, который прожил пятьсот лет и все эти годы отвращал все несчастья от своих повелителей. После его смерти Мангуп-Кале захватили жестокие чужеземцы, превратившие город в место разврата и пыток.
Некий бей, как Жиль де Ре, прообраз богача из сказки «Синяя борода», похищал детей из близлежащих сёл, морил  голодом в пещере Дауджи-коба, наслаждался  предсмертными криками и стонами и бросал отроков в пропасть. Но однажды сорвался туда сам вместе со своей жертвой.
Одна из пещер Мангупа называется Хыз-Куле ( «Девичья Крепость»). Там, по легенде, бей замуровал сорок девиц, и они погибли, съев друг друга.
Рассказывают и о подземной ходе, который связывал донжон Мангупа и Южный монастырь. Говорят и о сокровищах, спрятанных в Мангупе во время турецкой осады.
Туристы пытались проникнуть в некоторые пещеры. Якобы раздаётся загадочный низкочастотный гул. То ли «бесовская свадьба». То ли там, по легенде,  до сих пор обитают никем не обнаруженные первобытные люди.
Пещеру Алтын-Бешик связывают с легендой о Золотой Колыбели. Это магический солнечный камень, аналог Святого Грааля, но связан с колыбелью Бога Солнца. Камень посылал богатства, победу над любым врагом и омоложение владельцу. По легенде, генуэзцы требовали Золотую Колыбель у феодоритов. Даже отравили колодцы и соглашались обменять чистую воду только на святыню. Но жители королевства спрятали артефакт в горах под покровительством местных духов. И достанется это сокровище только тому, кто сможет возродить княжество феодоритов и их традиции.
Гору Бойка вообще называют крымской Шамбалой. Турки рассказывали, что где-то здесь святой Георгий сошёл с фрески и обратил янычар в бегство.  В этих местах отмечают призраки старцев в белом, с венцами на головах, парящие в воздухе. Замечены хрономиражи: шествия средневековых жителей этих мест. Якобы видели здесь часто НЛО. У деревьев искривлены стволы, что характерно для геопатогенных зон. Поэтому одни считают, что здесь база инопланетян. Другие подозревают, что тут расположен портал-вход в параллельный мир. Именно тут экспедиции Барченко и Аненербе что-то искали. Но в результате некоторые поисковики сошли с ума, другие бесследно исчезли. Данные об этих исследованиях до сих пор засекречены.
ОСЛИНАЯ ФЕРМА
Козлы, лошади, круто блеющие бараны. Гуси гоняются за посетителями. Свиньи огромны и мохнаты, как мамонты. Кролики умилительны, как оживший мультик. Кастрированные ослики с ужасно грустными глазами.
Мы собираем прямо с дерева коралловую черешню. Над нами в вышине скальные сфинксы, великие и ужасные, результат выветривания горных пород.
За фермой – смиренное кладбище. «Помни о смерти». 
В общем, впечатление такое, что слетала в космос и совершила тур на Марс, а также в пару параллельных миров.
Одним словом, фантастический роман по имени Крым.
РЕКЛАМА В КРЫМУ
«Коктейль «Виски с подорожником» исцеляет душевные ранки».
«Если вы не знаете, в чём держать деньги, в рублях или в евро, не тратьте свои нервы: пропейте их у нас!»
«Адреналин недорого: путешествие по крымским горам!»
«Всё, что тебе нужно, - это только любовь.
И ещё мороженка!»
ИНКЕРМАН. СВЯТО-КЛИМЕНТОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ
Начинается всё с гладенькой, бездушненькой евробензоколонки с идеальной инфраструктурой.
И вдруг – тоннель. Строгие тётки на входе, заставляющие всех, у кого голые коленки, надевать бирюзовые передники, превращающие паломников то ли в романтичных дворников, то ли в мечтательных работников морга. Крутая белая лестница. Полутрап. Полузамковая преграда. Брусчатка, как на Красной площади. – И прямо в скале вырубленный храм.
Как Сан-Хуан-де-ла-Пенья в Испании, где,  по легенде, хранилась чаша святого Грааля. Любопытно, как легенду о Граале привязывают к пещерным монастырям. И как упрямо верят, что именно в таких местах Господь лучше всего слышит наши молитвы и охотнее всего исполняет желания, загаданные там.
Внутри храма святого Мартина стены пещерные, доисторические. Колонны белые, мраморные, дворцовые. Балюстрада простенькая, крашенная убогой половой краской, как в бедноватом мещанском доме девятнадцатого века. Каверны, как в лёгких туберкулёзника. Схроны, как в партизанском лагере. Выемки, кротовые норы, словно во Вселенной, по которым, как уверяют нас физики, можно путешествовать по космосу короткими путями, будто волк в сказке про Красную Шапочку. Костница с черепами монахов, выставленные в витрине за стеклом, словно сумки Луи Вюитона.
К вертикальной скале прилеплены маленькие звонницы, похожие на скворечники или китайские фонарики. Во дворе – бассейн с золотыми рыбками. Словом, - снова параллельный мир.
Над монастырём, прямо над обрывом – осколки круглых башен крепости Каламита пятнадцатого века. Башни похожи то ли на ракеты Байконура на старте.  То ли на иглы с огромным игольным ухом. То ли на элеватор для зерна каких-нибудь лемурийцев. То ли на окаменевший стог сена.
А вся скала похожа на огромный пароход с каменными трубами, рассекающий гладь вечности.
В храмах на окнах – стандартные легкомысленные стеклопакеты, через них виден внизу, под скалой,  цементный завод, тяжёлая промзона с облаком пыли, с уханьем и скрежетом механизмов, и роскошный вид на Севастопольскую бухту, прекрасную и уродливую, как всякий промышленный пейзаж.
Над монастырём – старый карьер со стеной, не уступающей величественностью Стене Плача в Иерусалиме, и с гротами, прорезающими скалу  насквозь. На дне карьера растут кипарисы, колючки. И плещется прозрачное изумрудное озеро, заставляющее подозревать, что это, и правда, изумрудный город. Или изумрудная страна. Или изумрудный мир, призванный исполнять твои заветные желания: получение ума, храбрости и доброты. Обретение родного дома.
СЕВАСТОПОЛЬСКАЯ ЁЛКА
В пещерах Инкермана во время Отечественной войны, пока в Севастополь не вошли немцы, были школы. Дети ходили туда, как на работу. Прогулять урок значило признаться в своей трусости. И крошечные граждане, с мужеством бывалых солдат, учились под бомбёжками и обстрелами.
А под Новый год матросы где-то раздобыли и принесли в эти пещерные классы ёлку. Пока воины ползли с ней под пулями, один из бойцов был убит.
Но ёлка всё равно добралась до детей. И праздник, назло войне и смерти, состоялся.
КОНЦЛАГЕРЬ «КРАСНЫЙ»
Когда в 1941 году фашисты заняли большую часть Крыма, они решили преобразовать эти земли в Готланд, немецкий рай. Местное население оккупанты планировали уничтожить или превратить в рабов. Поэтому в бывшем совхозе «Красный» агрессоры создали лагерь смерти.
В лагерь попадали пленные, захваченные партизаны и просто мирные жители. Людей хватали во время облав, комендантского часа, прохожих на улицах и даже на огородах. Женщин, детей, стариков.
Заключённых содержали в нечеловеческих условиях: запрещали мыть полы в бараках, убирать нечистоты, кормили раз в день баландой из картофельных очисток. В результате только от дизентерии и других болезней в день умирало по полсотни человек.  Пленных нагружали непосильной работой. Но самым страшным был бессмысленный труд, когда тяжёлые тачки с камнями заставляли возить из одного угла в другой.
Людей уничтожали в душегубках, расстреливали,  живыми сжигали в бараках и на кострах. На поверке комендант мог просто ткнуть пальцем в человека: тот дерзко посмотрел, этот, наоборот, глаза спрятал.
В концлагере проводили чудовищные опыты на людях. Последователи доктора Менгеле делали на пленных операции без наркоза, ставили другие садистские эксперименты.
Было погублено более пятнадцати тысяч человек.
Человеческим пеплом из крематория удобряли поля.
После войны останки жертв фашизма перезахоронили в братской могиле.
Когда вскрывали колодцы, засыпанные телами, только в одном из них нашли более двухсот пятидесяти скелетов, в том числе детей в возрасте от восьми месяцев до пятнадцати лет. Многие без пулевых отверстий, то есть люди сброшены живыми.
На месте массовых казней создан мемориал.
Вход – две даты: 1941 – 1944. Годы оккупации Крыма.
Сам мемориал – площадь, в центре её братская могила. За ней – каменный хаос, обломки камней. Осязаемая катастрофа. И посредине этого ужаса – статуя ребёнка, тянущего руки к взрослым.
Возле него всегда много детских игрушек.
В конце – небольшой храм.
А можно в нём вымолить силы жить дальше, после всего, что здесь, в Красном, увидел?
Не знаю.

ЛУКА КРЫМСКИЙ
Но если Бог посылает чудовищ, он даёт нам и святых.
Настоящее имя Луки Крымского – Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий.
Родился он в 1877 году в семье провизора. Окончил медицинский факультет в Киевском университете и стал «мужицким» врачом, для бедных. Он трудился хирургом в госпитале Красного Креста, вместе с ним оказался у театра военных действий в русско-японскую войну. Там же познакомился с Анной Ланской, сестрой милосердия. Молодые обвенчались.
Вместе они совершили многолетнее странствие по России, всюду обустраивая медицинскую помощь для бедных.
У пары родилось четверо детей. Из-за тяжёлых условий жизни жена доктора заболела чахоткой. Он постоянно ухаживал за умирающей. А когда она скончалась, сам читал над ней «Псалтырь».
После смерти жены врач нашёл утешение в религии. Ему предложили стать священником, и Валентин Феликсович согласился, хотя это были  послереволюционные годы, когда на православие обрушились гонения.
В 1923 году Валентин Феликсович принял постриг под именем Лука. Вскоре он стал главой Туркестанской епархии и через несколько недель был арестован.
В тюрьме епископ писал книгу о медицине.
Его сослали в Нарымский край. В 1925 году ссылка кончилась, но работы врача лишили.
В 1929 году новый арест и ссылка в Архангельск.
Освобождение. И снова арест в 1937 году. Епископа пытали, лишали сна, обливали ледяной водой. Сослали в Сибирь.
В начале войны епископ просился хирургом на фронт. Доктора сделали главным хирургом эвакогоспиталя. В 1942 году Лука получил сан архиепископа Красноярской епархии.
Врач организовывал сбор средств для танковой колонны им. Дмитрия Донского и авиаэскадрильи им. Александра Невского.
В 1046 году архиепископ получил высшую награду для архирея – право ношения на клобуке бриллиантового креста за проповедническую деятельность.
В 1945 – медаль «За доблестный труд в годы Великой отечественной войны».
В 1946 – стал лауреатом Сталинской премии, единственный среди священнослужителей.
И в этом же году Лука  стал архиепископом Симферопольским и Крымским. Но при этом власти запретили священнику работать в больнице.
В 1956 году подвижник ослеп. Но продолжал служить в церкви.
Умер в 1961 году. На его похороны собрался весь город.
В 1995г. архиепископ причислен к лику святых. Его мощи перенесены в кафедеральный Симферопольский собор. На  могиле происходят многочисленные исцеления больных.
Говорят, святой является родственникам больных или им самим в больницах, операционных и отделениях реанимации, во сне, в видениях. Многие видели Луку со скальпелем и с бинтами. Некоторые страждущие замечали после на своём теле кровь или швы. Кто-то разглядел, как святитель руководит хирургами во время операций.
«Если ты не болен, если ты не страдаешь – то это не потому, что ты такой везунчик, а потому, что Господь призывает тебя к соучастию в страданиях других.  Ты должен быть глазами для слепого, ногами для хромого. Ты должен быть помощником инвалидам. Людям, которые сами не могут двигаться, чтобы в этом служении являлась Христова любовь», - пронзительные слова святого Луки Крымского, которые учат нас самой великой Истине: милосердию.
ФИОЛЕНТ – БОЖИЙ МИР
Слово «Фиолент» переводят по-разному. Но мне больше всего нравится версия, что оно означает «божий мир».
Этому месту такое истолкование подходит, как никакому другому.
Из немыслимой выси распахивается невероятная ширь. Размах крыльев моря – километров двадцать. На склоне – игрушечный Свято-Георгиевский монастырь с золотым куполком, похожим на маленький колокольчик. Внизу, в воде, десятки белых заусенцев – пенный след от катеров. Судёнышки отсюда почти не видны, а белые следы бросаются в глаза.
Скалы торчат из моря, как наконечники первобытных копий. Полосатый, как тигр, утёс в рыжих и сизых разводах. То ли лис. То ли голубь.
Сладострастный изгиб бухты: пушкинское Лукоморье.
Две скалы – Орест и Пилат. Послевкусие мифа об Ифигении в Тавриде.
Всё начинается с семейного проклятия. Братья Фиест и Атрей боролись за царский трон. Фиест  соблазнил жену Атрея. А Атрей убил детей Фиеста и накормил их мясом ничего не подозревающего отца. За это Атрей и все его потомки были прокляты.
Еврипид рассказывает, что сюда, в Тавриду Артемида перенесла Ифигению, дочь Агамемнона и Клитемнестры. Родные думают, что она принесена в жертву, мертва. И сделал это царь Агамемнон, чтобы обеспечить попутный ветер кораблям греков, отплывающих на Троянскую войну. За это якобы совершённое детоубийство Клитемнестра убивает мужа. Орест, её сын,  убивает за это мать. И богини мщения Эриннии гонят его через всю Грецию, мучая ежесекундно.
Аполлон вступается за Ореста. Но во искупление грехов Орест должен привезти из Тавриды статую Артемиды.
Ифигения служит жрицей в храме Артемиды в Тавриде. И однажды к девушке приводят двух чужеземцев, которых, по здешнему обычаю, надлежит принести в жертву богине. В одном из них девушка узнаёт брата Ореста.
Обманув местного царя, Ифигения спасает брата и его друга Пилада и вывозит в Грецию статую Артемиды. Проклятие снято.  Хеппи энд.
Провалились в тысячелетия. Двадцать пять веков прошло. А борьба за власть и сейчас плодит греческие трагедии. Из-за жадности и гордыни предков потомки мучаются, как в аду.
БАЛАКЛАВА
Памятники Куприну и Лесе Украинке, похожие на карикатуры. Белые домики.
Названия катеров: «Дежа вю», «Роза ветров», «Грэй», «СССР».
«Татьяна К. Порт приписки – Лондон».
Купание в бухте прямо с лодки. Дикие пляжики у подножия скал, куда можно добраться только на морском такси. Мальчишки, неведомо как вскарабкавшиеся на неприступную каменную глыбу, загорают там.
На скале разрушенная генуэзская средневековая крепость змеится. На набережной руины особняков в стиле итальянского Ренессанса, придающие этому благостному месту лёгкий привкус фильма ужасов. Словно дома Джульетты и Беатриче спалили из эсесовского огнемёта.
На обратном пути пили розовое шампанское на винзаводе.
 Празднуем Крым!
Он   на карте похож на четырёхлучевую звезду. В христианстве это путеводная звезда, символ правильно избранного курса.
Пусть же звезда Крым освещает нашу дорогу. Долгого и счастливого нам всем путешествия. Через жизнь. Через Вселенную. К свету.