Музейная история

В Екатеринбурге в Историческом сквере - целый цех. В 1969-м в Уральском политехникуме был последний выпуск механиков по кузнечно-прессовому оборудованию, я был в их числе... И вот добавили паро-воздушный молот в конце «цеха», поперёк, высотой с двухэтажный дом. А история, собственно говоря, в том, что в 1968 я работал на таком молоте, будучи на практике на 3-м курсе. Было это на «Заводе им. Свердлова» (квартал Свердлова-Шевченко-Азина-Мамина-Сибиряка). Я работал на молоте 3,5т (падающая часть), а Герасимов — на молоте 3т, Герасимов был Герой Социалистического Труда. Два подручных у него, два у меня (это два мужика по 40 лет, а мне едва 18)...
Пока грелись болванки в печи, около получаса, мы с Героем лежали за цехом на полянке. Потом штамповали около получаса, и опять на полянку, а подручные бросали в печь очередную партию заготовок... Выйдешь после ночной смены, идёшь по Карла Либкнехта и слышишь «ух!», «ух!»... Это выбрасывается из наших молотов воздух в трубы под окнами цеха, начали работать кузнецы первой смены. И вот приключилась история:
В цехе над нами ездил мостовой кран. Мы, кузнецы, краном поднимали 500-килограммовый стальной брус («цоколь»), чтобы подбить ослабевший клин, крепящий штамп. Заметил, что девчонка-крановщица, пока её никто не позвал, останавливает кран над моим молотом и смотрит, как я работаю, молодой, в кудрях, в искрах, в дымящейся спецовке... Ну, может, понравился. Бывает... Герасимову надо кран, они свистят крановщице, а та уснула взглядом, надо мной. И мужикам надоело. Подручные Герасимова притащили к моему молоту эту самую девчонку-крановщицу:
- Вот! Пока ты её не вые... , мы не приступим к работе! Заманались орать её!..
Мне осталось покивать, мол, понял шутку, но не тут- то было!
- Ты не кивай, а прямо так и обещай и нам, и ей, что вые... ! Ну?!..
Мне ничего не оставалось, как ответить:
- Ладно... Вые... !..
Мужики отпустили девчонку. Странные были у Герасимова подручные: значит, если мне неделю назад стукнуло 18, и я кузнец и даже бригадир, то должен был уметь и это безобразие?.. Вскоре, в конце второй смены, в полночь, меня позвала табельщица: кто-то звонит с проходной. У меня была подружка, которая «мной играла», и я подумал, что это она:
- Алло! Нина, это ты?..
В трубке молчание. Это была не Нина, это была девчонка-крановщица, Она поняла, что она не Нина... Поняла, что обещанного от меня ей, видимо, не дождаться. А я тем не менее побыстрее почистил молот, бегом в раздевалку - и на проходную! Попытать "счастья". На проходной было пусто, она ушла. Во мне взыграло уважение и странное томление... 25 декабря я уволился, практика кончилась. Кто-то другой выполнил наказ подручных Герасимова. Но почему я никак не могу её забыть? Когда подхожу к молоту в Историческом сквере: мне кажется, что вверху мостовой кран. и сверху вниз на меня из своей кабинки смотрит девчонка-крановщица.