Элементаль

Землистыми ухабами, по зеленой траве
Тяжелым шагом, добротным, но вроде малым,
Валился в дальние страны, алхимией, и без стали
Созданный в чистом сознании, серый Элементаль,
Его с рождением бы поздравить, кому-то представить,
Если бы только стали, здесь, в замороженном крае
Давно посбивались в стаи, растаяли, собрали стяги,
Ушли, пеняв на отвагу, оставив лишь в камне тварь
Оставили так, и счалетиями томилась та в пыльной латории,
Посыпались потолки, кроны дерева бились с цепью, гнойными
Кореньями, освободили, гулять направили,
Думать кусок не умел априори.
Старение, что есть такое, и бдение - разве то нужно, смирение устроит,
Давил потолки, рассматривал камни, вертелся
Вдоль купола старых морских сотворений,
То - камень, он не загорелся,
Не вспыхнул, как бывший ученый, какой-то безумной идеей,
То камень. Зачем-то же создан, ну создан, и что, благодарен за это?
Неверно. И где бы найти хоть мотивы, последовать дальше, по зову и сгинуть,
Да те ориентиры, забытые схемы, лишь море инстинктов, гуляет вдоль пены,
Рушительным родом, кратчайшим исходом, то - Голем страдает,
Но даже не знает об этом, найти бы там, где-то, к движению позывы,
У магии силы - не то вытворяют, с булыжника частью,
Он не понимает, куда зашагает, но вены ведут в единичное ложе,
Где, как и тварь, тоже, сгорает от жизни во смерть - сей профессор,
И там твое место, и там твое, честно, начертано пресно,
Настолько, что сухо, не слышит, не видит, лишь что-то несется вдоль антиматерии,
Пришло твое время, старик, сам хотел, ты это все создал, пеняв на удел,
Ты сделал, ты волен, а камень устроен лишь так, чтобы тело твое предать боли,
То будет не сложно, и, если возможно, ты сам разбери эту глыбу, мгновением ранее,
Чем на тебя все обрушится. Видится - мучиться стоит лишь с целью,
Создать сим - знамение, и быть от него перемолотым в тленном.
Землистым ухабам, траве с зеленою, и солнцу, и морю, песчаному зною,
Слезе, точно соли, да всякой, в простое, доверенной жизнью - последует смерть,
Бери, все что хочешь, не хочешь - заможешь, не сможешь - но делай, извечный оберт?
Ты знал это дело, всей жизни дорога, создание строго к концу ликалепно,
В объятиях, цепко, под грудой камней обнаружился труп всей зари человека,
Конец той латории, бывшей на свете последней, разделался гений, став слепком
И груда была здесь верна столь дотошно, что рухнула сердцем в погибшую ношу.
Столицу сточили, бывавшую спичечной частью провинции, в той тайной роще.