Испытание верностью 18

Огромная благодарность моему замечательному соавтору Михаилу Сборщику
За оказанную помощь в выпуске этого материала.
http://stihi.ru/avtor/michelmon



    — Данил, добрый вечер. Ты не один? Здравствуй, Гера. Как ваши репетиции проходят?
   — Репетиции проходят нормально, скоро концерт будет. Может, вы уговорите Даню в клинику быстрее сходить? Уже и деньги есть. Что тянуть? А так и до концерта успеем.
   — Знаю я, Гера, почему он не идёт? Зациклился на документах. Василий пообещал сделать. В выходные занесёт. Я отдала фотографию и данные.
    — Спасибо, бабуля. Буду временно белым человеком. У меня к тебе дело важное. Я даже Герасима позвал.
   — Что ещё за дело?
   — Сейчас, — Максим достал телефон и включил диктофон.
   — Батюшки! Это что делается!? — всплеснула руками Зоя. — Как земля носит таких прохиндеев?
  — Вот и я о том же. Если это не обо мне, то кого-то они точно изувечили. Но, я до сих пор помню, как один из них подошёл ко мне и передал привет от папаши. Так я хочу, бабуля, чтобы ты помогла нам. Надо показать эту запись Василию. Что он зря кресло протирает. Гера знает, где живёт один из этих «силачей».
   — Ребята, надо к нему в участок идти. Давайте завтра. Сегодня время уже не рабочее.
   — А если к нему домой нагрянуть. Тут ведь недалеко. Что тянуть-то. Таким жукам нельзя оставаться на свободе.
   — Хорошо, ребята, вы меня уговорили. Я для начала ему позвоню. Может, его дома нет, мало ли. А потом, поедем.
   — Василий, это я. Зоя Петровна.
   — Помню, я помню о нашем разговоре. Обещал же, что в выходные будет вам документ.
   — Спасибо, Василий. Я не об этом. У меня к тебе очень серьёзное дело.
   — Я завтра буду в участке после обеда. Можете подходить.
   — Нет, это нам не подходит, - Максим выхватил трубку у Зои. — Дело очень серьёзное. По телефону в двух словах не объяснить. Нам бы к вам домой подъехать.
   — У меня жена не любит, когда ко мне домой являются. Есть рабочее место, там и решай свои проблемы.
   — Много времени мы не займем. Завтра, может быть, поздно.
   — Уговорили, приходите. Я на улицу выйду. Всё равно за хлебом в павильон идти.
   — Давайте, собирайтесь.
   — Даня, помоги бабушке, я вас в машине подожду.
   — Спасибо огромное. Всё должно получиться.

   — Вы где это, ребята, такую запись достали.
   — Это я сегодня на работе услышал. Они между собой говорили. Мне кажется, тут без всякого следствия понятно.
   — Значит завтра на работе, можно их брать. Сегодня я не смогу. У меня нет такого права.
   — А у них есть право издеваться над людьми?
   — Ребята, вы поймите. Что я один могу сделать?
   — А мы на что? Мы поможем. Бабулю только до дома завезем.
   — У меня нет таких полномочий. Ты, Даня, перекинь запись мне на телефон. Завтра мы с бригадой наведаемся к вам на работу.
   — А если они завтра не приедут. У них не одна точка, куда они развозят товар. Я даже не знаю, где это? А вот, где они живут, Герасим знает. Может, прямо сейчас в участок. Думаю, дадут нам машину для задержания. У них сегодня сбор в одном месте. У верзилы, по имени Саня.
   — Хорошо, я только хлеб домой занесу. Ох, сейчас крику будет. Жена у меня сварливая, - Василий вышел довольно быстро. — Повезло. Сегодня она в настроении. Отпустила. Садитесь в машину, — в участке Василию выделили машину с шофером и двумя ребятами.
   — Всё, парни! Спасибо за помощь. Вам тут делать нечего. Дальше мы сами справимся. Я потом всё расскажу, — но Максиму не терпелось знать, забрали их или нет.
   — Даня, ты знаешь, где они живут. Поехали за ними, пожалуйста.
   — Ну, что с тобой делать? Поехали.
   Подъезжая к Саниному дому, ребята увидели полицейскую машину. Но Гера не рассчитал при торможении, и Максим, ехавший на переднем сидении не пристегнутым, сильно ударился головой об лобовое стекло. Так, что из глаз посыпались искры. Голова сильно заболела.
   — Поехали отсюда, завтра всё узнаем, — Максим схватился за виски, так их сдавило.
   — Даня, с тобой всё в порядке?
   — Пройдёт, это уже не первый раз, - из-за забора раздавался надрывный лай собаки. Это лаяла Багира.
   — Смотри, смотри, только двоих вывели. Должно быть трое. Если ты говорил, что они здесь втроём зависают.
   — Теперь я не знаю. Завтра Василий должен нам позвонить и всё рассказать. Сейчас поехали домой.

     К обеду Виктор был в аэропорту и звонил Олесе, что он в Красноярске.
    — Всё, Антонина Васильевна, поеду я к себе. Там буду ждать Витю. Теперь мне не будет страшно.
   — Ну, хорошо, ты только звони иногда. Знаешь, как я за тебя переживаю.
   — Я обязательно буду звонить. Завтра мы с мамой поедем к Светлане, она нас пирогами обещала накормить.
   — Что, будешь их с Виктором знакомить?
   — Не знаю, если он, конечно, захочет. Там видно будет. Сегодня он отдохнёт. Надо ещё кое-что выкинуть из квартиры. Особенно диван, на котором Катерина спала.
   По дороге Олеся купила к чаю печенье и несколько булочек, они так аппетитно выглядели, что она готова была съесть их сразу. Но всё-таки удержалась. Дома поставила чайник, и села ждать Виктора. Раздался звонок. И вот на пороге Виктор, с огромным чемоданом.
   — Олеся, я приехал совсем. Больше я никуда не уеду. Я очень хочу быть с тобой. Если ты, конечно, позволишь. Я буду ждать столько, сколько нужно. Можно мне пожить у тебя, пока я не куплю себе жильё.
   — Живи, конечно, сколько понадобится. Это же и твоё жильё. Чего-чего, а этого я никак не ожидала от твоей бабушки. Мой руки, буду тебя кормить.
   — Олеся, давай, я сегодня отдохну, а завтра мы с тобой здесь марафет наведем.
   — Отдыхай, я соседа попрошу. Поможет. Я тебе новость хочу рассказать. Я же с матерью помирилась.
   — Как, помирилась?
   — Тут, пока тебя не было, много чего произошло. У мамы муж умер, они в аварию попали. Я бабулю хоронила, а она мужа в один день. Мы там с ней встретились. Ещё у меня, кроме мамы, тётка есть. Очень хорошая женщина. Хирургом в больнице работает. Вот так судьба меня с ними связала. Мама беременна.
   — Ничего себе, многое я пропустил. Шучу. А я с матерью поругался. Она мне за долю мизер заплатила. Её муж жадный на деньги. Думаю, этих денег хватит на комнату, в общежитие.
   — Зачем тебе покупать жильё. Живи здесь, со мной. Будешь мне с детьми помогать.
   — Я не только помогать буду. Я запишу на себя твоих ребятишек.
   — Отдыхай! Я пойду, уберусь в шкафах. Там, у бабули много чего не нужного. Надо бы выкинуть.
   Олеся заглянула в комод, убираясь, наткнулась на документы Максима.
   — Олеся, что это? Зачем ты их хранишь. Мне кажется, их надо уже выбросить. Ну, не хочешь выкидывать, надо было в полицию отдать.
   — Витя, давай я с этим сама разберусь. Ты хотел отдыхать, вот и отдыхай. Тебе всего надо выкинуть старый бабушкин диван.
   — Может его разобрать. Надо посмотреть, есть ли у бабули инструменты. Всё завтра.
   — Витя, я поеду к Антонине. Приехала из-за тебя, у тебя же ключей нет.
   — Оставайся, я приставать не буду. Ты меня знаешь.
   — Давай купим диван, тогда и останусь. А сейчас мне пора, уже темнеет.
   — Ты завтра придёшь?
   — Завтра я к Светлане, маминой сестре. Хочешь, присоединяйся.
   — Нет, я пока не готов к знакомству. Я ещё после той встречи с твоей матерью не отошёл. Ещё успеем, познакомимся. В воскресенье намечается поход в мебельный магазин.
   — Тогда до воскресенья. Ключи бабулины на гвоздике, — они теперь твои. У меня ещё одна связка.

    После удара об стекло у Максима стала страшно болеть голова. Он говорил Зое:
   — Мне бы сейчас Афанасия, его чай помогает практически от всего. Если бы ни его травы, то я бы не выжил. Василий не звонил, ничего не сообщал?
   — Нет, пока не звонил. Да вы сами к нему наведайтесь, в участок.
   — Я работал, некогда было. Всё, сегодня последний день. Послушаю Геру, на той неделе пойду в клинику.
   — Вот и хорошо.
   — А сегодня пойду отдыхать. Головная боль сильная.
   — Может тебе скорую вызвать?
   — Нет, спасибо. Я посплю и, как всегда, всё пройдёт.
   — Ну, как скажешь, было бы предложено. Ты что, даже есть не будешь?
   — Нет, баба Зоя, не буду.
   В этот раз ночь была сумасшедшей. Ему опять снилось то место, где его избивали. Максим сильно кричал от боли. Сегодня он отчётливо видел лица тех мужиков. Но третьего с ними не было. Верзилы были вдвоём. Потом он видел ссору в квартире. В той самой квартире, где он купил гитару. Но там был третий. Из той машины. Из машины с интересными номерами. А потом, появилась она. Девушка по имени Олеся. Она манила парня к себе страстью. Максим метался, бредил и кричал:
    — Я иду к тебе, - с кровати он не встал, соскочил. И бегом понёсся в комнату к Зое Петровне.
    — Баба Зоя! — крикнул он. Старушка подпрыгнула на стуле от неожиданности. — Бабуля, я всё о себе вспомнил, — начал Максим, обнимая старушку за плечи. — Я и, правда, Максим, а не Данил. Такое имя мне решила дать Анюта в деревне у Афанасия. А Олеся, это моя девушка. Даже не просто девушка. Мы собирались пожениться. Олеся на тот момент ждала от меня ребёнка. В тот вечер она сильно обожгла ногу. Я побежал в аптеку за мазью. Иду, вдруг чувствую, сильный удар и я отключился. Очнулся в машине. Понимаю, что куда-то везут. Начал стонать от боли, да, видимо так надоел водителю, что машина остановилась. Меня вытащили и начали избивать. Уже после, избитого нашёл сосед Афанасия. Сначала, подумал, не жилец. Дальше вы всё знаете.
    — Я рада за тебя, Максим. Очень рада.
    — Теперь их осудят. Страшно то, что один из них, мой родной отец. Вот как бывает.
   — Максим, правда будет на твоей стороне. А где твоя мама, наверное, заждалась тебя?
   — Нет её. Она умерла ещё летом. Помните, могила, что снилась.
   — Господи, так это её могилка?
   — Да вы правы. Там сейчас всё в снегу. По весне снег растает, надо будет сходить. А сейчас буду звонить Гере. Обрадую. Позвонив Герасиму, Максим договорился о встрече.
   — Опять у нас с тобой тайна, меня скоро ребята возненавидят. У нас не от кого секретов не было.
   — Мы им всё расскажем. Сегодня, обязательно. Только в одно место прокатимся. Тебе эта новость понравится. По телефону не хочется говорить. Жди, скоро буду.
   Звонок в дверь.
   — Баба Зоя, я открою, это ко мне. Гера, заходи ко мне в комнату.
   — Даня, ты, что такой взъерошенный?
   — Я сегодня с утра на нервах.
   — Что-то ещё случилось?
   — Случилось! И это очень хорошо, что всё-таки случилось. Я вспомнил всё про себя. Всё до мелочей.
   — Вот те на, а ну, давай, рассказывай. Максим поведал всё то, о чем недавно рассказывал Зое Петровне.
   — Я тебя поздравляю.
   — Ты сможешь съездить со мной домой. Помнишь, где покупали гитару.
   — Кажется, припоминаю.
   — Это моя квартира. Сдаётся мне, что папаша продал квартиру. Тогда, где Олеся. Это она подала заявку о моём розыске. Больше некому. У меня сейчас, кроме неё, никого нет.
   — Ты ей позвонить не пробовал. К сожалению, я её номер не помню. Старого телефона у меня нет, там все номера были.
   — Я Татьянин номер наизусть знаю.
   — Это, наверное, после травмы. Может, вспомню.
   — Что мы тогда сидим, поехали.
    — Бабуля, мы уходим.
   — Ты совсем, или как.
   — Куда я от тебя уйду? Надо сначала разобраться во всем. А потом уже. Олеся заждалась. Ей скоро рожать.
    — Может она подумала, что ты её бросил.
   — Нет, Олеся не такая. Она ждёт. У неё тоже, кроме меня, никого нет. Она из детского дома. Жила со мной. Квартиру ей, как сироте, обещали. Но сейчас, не знаю, может, уже, и выделили, - подъехав к дому, Максим, наконец-то, узнал свой двор.
   — Я, как будто бы, спал всё это время. Давно меня здесь не было. Странно, смотри, кто-то переезжает. Кажется, это соседский диван. У Катерины Васильевны такой стоял. Я у неё не раз в гостях был. Помню. Наверное, новый приобрела. Старушка одна живёт. Бабушка не хуже Зои Петровны. Подожди меня здесь, я сейчас, — Максим позвонил в свою квартиру. Ему открыл молодой парень.
   — Вы к кому? Кажется, припоминаю, вы у меня с другом гитару приобретали. Да точно, ещё в начале осени. Но я больше ничего не продаю. Могу струны к гитаре отдать. Сейчас принесу, мне они больше не нужны.
   — Спасибо, вы не подскажите, кто вам квартиру продал? Случайно не Владислав Малышев.
   — Кажется, да. А что случилось?
   — Теперь мне все ясно.
   — Так что всё-таки случилось?
   — Извините, уже ничего.
   — Подождите, — молодой человек принёс струны. — Держите, они импортные. Деньги мне не нужны.
   — Спасибо, — Максим решил позвонить Катерине, узнать об Олесе. Двери открыл Виктор и опешил.
   — Ты!? — он вспомнил тот день в церкви, день, когда Олеся его узнала.
   — Здравствуйте, мы разве знакомы?
   — Нет.
   — Можно поговорить с Катериной Васильевной.
   — Думаю, теперь уже нет. Она умерла неделю назад.
   — Как умерла?
   — Что поделать, возраст. Я её внук, Виктор. А вы что-то хотели.
    Виктор знал, что Максим начнёт спрашивать про Олесю.
   — Да я, так. Хотел узнать..., — и Максим, не договорив, направился к лифту.
   — Максим подожди. У меня кое-что есть для тебя, — Виктор принёс папку с документами, там находились его старые фотографии и паспорт. Вам просили передать.
   — Кто? Это Олеся! Ты знаешь, где она?
   — Она теперь моя! Я прошу не мешать нам. Когда ты пропал, у Олеси случился выкидыш.
   — Ты-то, откуда об этом знаешь. Тебя здесь вообще не было.
   — Я приехал в гости к бабушке. Тебя в тот момент уже не было. Нет в том Олесиной вины, что она меня полюбила. Да, она искала тебя. Но, видимо, устала. Мы с ней теперь вместе. Если не веришь, — молодой человек достал свой телефон и показал фотографии, где они с Олесей обнимаются, и выглядят довольно счастливыми. Ты хочешь, чтобы она была счастлива, вот и не мешай нашему счастью. У нас с ней будет ребёнок. Её сейчас нет дома. Она поехала в гости к своей тётке. Она нашла свою мать, и у них, представь себе, хорошие отношения. Максим не мог поверить словам Виктора. Но фотографии говорили, что всё у них хорошо. Там она такая счастливая, и он ушёл. Виктор ещё несколько минут стоял, раздумывая, пока до него не дошло, что он поступил неправильно. Если Олеся узнает, то никогда его не простит. Парень хотел бежать, остановить Максима, но понял, что поздно. Будь, что будет. Он не будет говорить Олесе о том, что её Максим приезжал. Сам Максим, возможно, поверил. И не потревожит их больше. За это время они подадут заявление в загс и распишутся. Так как Олеся беременна, их распишут быстро. А потом, она уже будет только его.
   Спустившись к машине, Максим был в раздавленных чувствах. Сейчас ему не хотелось ни с кем разговаривать. Но, он не был таким человеком, чтобы вот так уйти в себя. Было плохо, очень плохо.
   — Ну, что узнал что-нибудь, — Максим вздохнул и сказал:
   — Трогай. Поехали отсюда. Здесь меня больше ничего не держит. Прощай то время, когда я был счастлив.
   — Ты это о чем? У тебя всё ещё будет.
   — Нет, Гера, ничего уже не будет. Теперь буду трудиться в поте лица над музыкой.
   — Что, когда в клинику?
   — Смотри, что я достал, — и он показал Гере свой паспорт.
   — Ничего себе, тебе несказанно повезло. И даже новый документ не понадобится. Так, что всё-таки произошло?
   — Потом расскажу.
   — А девушка! Где она? Ты говорил, что у неё от тебя ребёнок.
   — Да был ребёнок. Но произошло то, чего бы я так не хотел. Но, что есть, то есть. Я теперь парень холостой. Найду себе кого-нибудь.
   — А ты на фотографии симпатичный. Думаю, что с новым лицом ты будешь ещё лучше выглядеть.
   — Всё может быть.
   — В понедельник едем. Надеюсь, запись не большая.
    — Гера, надо как-то узнать про этих Гавриков.
   — Узнаем, Макс, всё узнаем. Не сладко им будет на зоне.
 
   К обеду Олеся, как и обещала Светлане, приехала в гости вместе с Ксенией. Квартира маминой сестры находилась на четвёртом этаже в кирпичной многоэтажке.
   — Девчонки, проходите, не стойте в дверях. В квартире все было уютно, даже прихожая с коридором. Там стояла полка для обуви и шкаф для одежды. На полу лежал коврик, чтобы уличная грязь не попадала внутрь. Здесь же находятся двери, ведущие в ванную и туалет. В ванной на стенах голубая плитка и рисунок с дельфинами и каплями. На полу коврик, чтобы ногам было тепло, и мокрые ноги не скользили. На умывальнике стояло жидкое и обычное мыло. Из коридора выходили две большие раздельные комнаты. Одна спальня, а вторая зал. В зале на стене висел большой телевизор. Напротив, стоял мягкий уголок. Горка не была слишком большой, но и маленькой её не назовёшь. В спальню Олеся не стала заглядывать.
    — Проходите на кухню. Тесто уже подошло. Будете помогать, мне лепить пирожки.
   — Я люблю стряпать. У нас в детском доме был урок домоводства, нас учили готовить. Так что я кое-что могу. Думаю, мы втроём быстро это дело обстряпаем. Я люблю пирожки. Наша воспитательница нас иногда угощала домашними пирогами. Только она любила делать шарлотку.
   — Ну, шарлотки у нас не получится. А из начинки у нас лук с яйцом, капуста и ливер.
   — Светлана, ты их в духовке печёшь или на сковороде жаришь?
   — Даже не знаю, мне всё равно. А вы?
   — Кто, как любит.
    — Я Валерию на сковороде, а себе немного в духовке.
   — Ну, и мы, как ты. Мама тоже любила в духовке стряпать, у нас в деревне духовка стояла, специально для хлеба. Помню, мама раньше любила свой хлеб печь. А какой он вкусный был.
   — Ксюша, а ты отца помнишь? 
   — Как не помнить. В доме от него толку мало было. За то по бабам был знатный ходок. Выпить любил, как получка, так без бутылки никак. Если бы одну. А то, две, три. Напьётся и мать обихаживал. Мог и на меня руку поднять. Когда мать его выгнала, тебе около трех лет было. Отец в один из дней перепил, и на мать с ножом кинулся. Вот за это она его прогнала и больше не приняла. Он ходил, чуть ли не каждый день, иногда пьяный засыпал на лавочке. Мать была непримиримой. И бабам сразу стал не нужен. Зимой спал на улице и замёрз. Мама его, как положено, придала земле. Она была женщиной сильной. Но строгой.
    — Девочки, её уже нет. Что теперь о плохом, надо хорошим словом вспоминать. Вот скоро сами будите мамками. Там и посмотрим, как вы будете за детками. Олеся, тебе материнский капитал положен, раз сразу двое. А тебе Ксения даже не знаю.
    — А мне... Я сама виновата была в своё время. Думаю, дочь на меня больше не держит зла. Мы теперь будем ближе друг к другу. Что старое ворошить, о будущем думать надо. Вон у нас мужчина, один на троих, сегодня скучает в одиночестве. Может, тоже поможет лепить пирожки?
   — Ага, он тебе налепит. Он позже к нам присоединится. Когда чай пить будем. Эх, девчонки, жаль вам нельзя. Сейчас бы по рюмашечке. Я иногда могу себе позволить. Коньячок. Мой Валерий вообще не пьёт и не курит. Считает, это не для него совсем.
   — Вкусные у тебя получились пироги, я бы такие каждый день ела.
    — Хочешь, Ксения, я тебя научу стряпать. Здесь всё дело в тесте, оно у меня слоёное. Для него специальный рецепт. Посидев ещё немного, Олеся засобиралась домой, сказав, что её дома ждут. Что вернулся Виктор, и она скоро их познакомит обязательно.
   — Тогда, Олеся, пойдём вместе. Я тоже домой. Ко мне Егор обещал заскочить. Уже на улице Олеся спросила у матери:
   — Что-то к тебе Егор зачастил.
   — Да, он ко мне неровно дышит. Уже давно, ещё Игорь живой был. Он говорил ему, что уведёт меня.
   — И что ты об этом думаешь.
   — Ничего я об этом не думаю. Любовь к Игорю ещё не остыла. Как мне сейчас без него, да ещё беременной. Даже не знаю. Я ведь его очень любила.
   — Мама, ты хоть видела своего Игоря мёртвым. А я Максима так и не нашла. Мне уже скоро рожать. Хорошо, Виктор вернулся. Он ждёт, что я скажу — да. Наверное, так будет проще, и я быстрее забуду Максима.
   — Дочка, может, не надо спешить. Если ты сделаешь необдуманный поступок, потом, возможно, будешь жалеть всю жизнь.
   — Я для себя всё решила. Виктор он очень добрый, нежный. Он не сможет сделать мне больно. А детям нужен отец.

    В машине Максим был угрюмым. Как так, Олеся смогла его разлюбить.
   — Что, Макс? Куда сейчас? — Отвези меня, пожалуйста, домой. Извини, два дня меня не будет на репетиции. Мне надо всё осмыслить.
   — Думаю, у твоей девушки были веские причины.
   — Простите, что подвёл вас.
   — Всё нормально, не переживай.
   — Ты расскажи ребятам, что, да как.
   — Парни будут за тебя очень рады.
   — В понедельник поедем в клинику. Кстати, где она находится?
   — Знаешь, где-то на Взлётке. У Щелкунчика адрес записан. Позже узнаю и позвоню тебе.
   — Надо ещё Афанасию позвонить, рассказать о том, что я вспомнил обо всем. Самое главное, что мои документы сохранились.
   — Спасибо огромное твоей Олесе.
   — Гера, стой! Пожалуйста, отвези меня на кладбище. Я хочу побывать у мамы.
   — Как скажешь, друг, поехали.
   Приехав на могилку, Максим спросил.
   — Гера, ты со мной?
   — Пойдём, раз уж приехали. Подойдя к могилке, они увидели, что рядом с матерью, ещё одна свежая могилка.
   — Не понял. А это ещё что. Вот оно что. Олеся похоронила здесь Катерину Васильевну. Это моя бывшая соседка. Я тебе говорил, она была такая же добрая, как Зоя Петровна. Умерла совсем недавно. Светлая ей память. Снег сойдёт, поставлю оградку. Покойтесь с миром, — Максим постоял молча. Никто не знает, о чём он думал.
   — Теперь домой. Всё. Дома его ждала Зоя Петровна.
   — Максим, ну, что встретился со своей девушкой?
   — Нет, бабуля. Не встретился. Нет у меня больше девушки.
   — О, господи, всплеснула руками старушка. — Сколько ты ещё будешь страдать.
   — Да, жива она, жива, если вы об этом.
   — Ой, а я-то, старая, о чём подумала. Тьфу, тьфу, тьфу, — и Зоя перекрестилась. - Тут каждый день сидишь на измене. У вас каждый раз какие-нибудь новости. Поэтому я уж всего боюсь. У меня возраст. Не молодая, наверное.
   — Ничего, я сильный, справлюсь. Василий не звонил?
   — Нет, не звонил. Тебя, думаю, должны повесткой вызвать.
    — Наверное, ещё придётся ехать туда, где всё случилось?
   — Тебе-то зачем. Это их будут опрашивать. Где, когда, при каких обстоятельствах. Теперь им тюрьмы не избежать.
   — Бабуля, из-за отца и мама погибла. Он знал, что у неё больное сердце. Знал, и предал её. Чтобы квартиру себе забрать. Я до последнего не знал, что квартира на него записана. Мама добрая душа. Зачем она согласилась. Боялась, долго не проживёт. Думала, отец её любит, и чтобы ему потом не бегать с документами. Решила, так будет лучше. Если бы она сразу поняла, какой он, этого бы всего не было, и мама ещё бы жила. Видимо ей любовь застила глаза. Она верила, что он её любит. Поэтому так и получилось.
   — Он получит свое по заслугам. Пришло время.
   — Думал эти два дня отдохнуть, но решил всё-таки завтра пойду к ребятам на репетицию. Скоро концерт. А я ещё не распелся. Потом у нас намечается поездка в Новосибирск. Парни нашли спонсора, кто проведёт там наш концерт.
   — Это же здорово. Сначала Новосибирск, потом будут другие большие города. Так, глядишь, вы и до Москвы доберётесь.
   — Я был бы рад.
   — Так и будет. Будут толпы поклонниц. И ты найдёшь ту свою единственную.
   — Нет, мне пока никто не нужен. Я хочу всё забыть.
   — Интересно всё у тебя. То ты хотел вспомнить. Теперь наоборот забыть хочешь.
   — Так бывает. Это жизнь. У вас ведь с мужем тоже не всё гладко было.
   — Конечно, не всегда. Всякое бывало. Просто надо уметь прощать друг друга.

   В понедельник Герасим сам позвонил Максиму.
   — Собирайся, я сейчас за тобой заеду, и мы как договорились в клинику.
    — Да мне что, голому собраться, только подпоясаться. Через полчаса Герасим стоял у подъезда.
   — Карета подана, — сказал он.
   — Я спускаюсь.
   — Привет. Едем. Мне уже не терпится узнать вердикт доктора. Но придётся несколько дней провести в самой клинике.
   — Я согласен. А мы до концерта успеем?
   — Думаю, должны. В регистратуре сидела молоденькая девушка, лет двадцати пяти. Она мило улыбалась.
   — Здравствуйте.
   — Мы к Школьному Валерию Николаевичу.
   — Вы на сколько записаны?
   — Мы в первый раз.
   — Сейчас я спрошу у него, может ли он вас принять, — девушка отошла. Минуты через две она вернулась.
   — Давайте свой паспорт, я выпишу вам карту посещения.
   Выписав карту, она направила Максима в третий кабинет. Подойдя к кабинету, молодой человек увидел, что никого нет, и постучал в дверь.
   — Войдите, открыто, - Максим зашёл и подал доктору карту.
   — Я вас слушаю внимательно, - Максим рассказал, что с ним произошло.
   — Я хочу вернуть свой прежний вид, без шрамов на лице. Осмотрев лицо со всех сторон, доктор пояснил, что для начала надо сдать анализы.
   — А потом уже что-то будем решать. Мы рады вам помочь. Безвыходных ситуаций не бывает. Так что жду вас с анализами, и мы назначим день операции.
   — Спасибо, до встречи.

    Нагулявшись, Людмила вернулась домой. В окнах не было света. Во дворе её встретила собака, радостно заскулив. Странно, в доме тишина. Все вымерли, что ли.
   — Герда, ну, привет красавица, - собака игралась, прыгая на грудь передними лапами. — Где твой хозяин? За бутылкой пошёл? Он без этого никак не может? — собака ещё сильнее заскулила.
   В дом двери оказались не заперты. Что-то здесь не так. Обычно Сашка не уйдёт, не закрыв за собой дверь. Нащупав на стене выключатель, Людмила включила свет. В доме не убрано, куча окурков разбросанны по столу. Рядом полная пепельница. У неё бывало грязно, но чтобы вот так. Мужа как будто неделю не было дома. Такого он себе никогда не позволял. Саня не любил бухать у друзей, лучше к себе позовёт. Что-то случилось. В кухне на плите стояли протухшие рожки. Запах стоял такой, что Людмила заткнула нос. До такого у неё не доходило, но Санёк считал её не чистоплотной. Людмила к этому привыкла. Дожили, где же его теперь искать. Собака не переставала лаять. Но вот открылись двери, и на пороге появился сосед.
   — Людмила, привет. Смотрю, ты, не ты. Твоего уже давненько полиция забрала и, похоже, не одного.
   — Костя привет. Что тут случилось?
   — Сам хотел бы узнать. Я заходил, собаку иногда кормил, что она голодная. Постоянно лаяла да скулила. А недавно даже выть начала. Женщина решилась позвонить Василию.
    — Константин, у тебя не будет позвонить. Вот, уйти из дома совсем нельзя.
    — А ты-то, куда уходила. Тебя давно не было. Санёк всё один да один.
   — Дела были важные.
   — Понятно с вами.
   — Так что, ты дашь позвонить?
   — Сейчас принесу телефон, жди. Людмила начала прибираться в доме. Она не любила, когда в доме собиралась толпа. Но разве мужу будешь перечить. Он всегда прав во всем. А убирать за всеми ей одной. Попробуй что-нибудь скажи. Такой бугай. И так, каждый день получала. Вскоре вернулся сосед с телефоном.
   — Будешь, звонить?
    — Буду, конечно, — взяв телефон, она набрала номер Василия. Благо она знала его наизусть. На другом конце послышался женский голос. Людмила поняла, что это жена Василия. Но всё-таки спросила.
   — Мне Василия можно услышать?
   — Кого? — послышался грозный крик. — Умер Василий.
   — Постойте, постойте, как умер?
   — Вот, так и умер. Для меня умер.
   — Галина, это ты что ли? Это я — Людмила. Мой, не у вас?
   — Людка, извини, не узнала. Повязали наших мужиков. В СИЗО находятся, под следствием. Разве ты не знаешь?
   — Какое следствие, вообще ничего не пойму. Я только сегодня домой вернулась.
   — Их обвиняют в преступлении. То ли они кого-то убили, то ли избили до смерти. Сама не пойму, я больше не хочу знать ничего о своем. Я с ним жить не собираюсь. Пусть катится ко всем чертям. Вряд ли им сейчас избежать суда. А сколько им светит одному богу известно. Ладно, мне больше нечего тебе сказать. Иди в полицию, там тебе всё расскажут.
   — Пока, Галина.
    — Ну, что, узнала что-нибудь?
   — Нет ничего существенного. Пойду, сама узнаю.
   — Надо ехать днем в СИЗО. Сначала, в наш участок сходить, может, что знают.
    — Они-то точно знают. Наш участковый был, когда их забирали.
   — Сам Василий? Ну, у него-то я и расспрошу. Не всё ему с проверками ходить.


   
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ



      Марина Мальцева,
   гКрасноярск,21.04.2022г.