Питер Пэн

В нашей школе звонки резко стихли.
Звуков нет, только шепота вихри

В коридорах, в углах, в кабинетах
«Он ушел…улетел…его нету».

Этот мальчик всегда был особым,
Непонятным для всех. Очень добрым.

Или нет? Ведь, по ровному счету,
Мы не знали его. Все заботы,

Разговоры, интриги меж нами
От него ограждали стенами.

Он один. В коридоре, за партой.
И молчит. Лишь глаза его жарко,

Будто пламя горит в них, сверкают.
Что за ними? Один лишь он знает.

Смотрит в окна на синее небо,
Иногда принесет корку хлеба,

Птицам крошки кидает в окошко.
«Вот опять! Соберись ты немножко», -

Грозный голос учителя. – «Боже!
Вот блаженный. Пусть Бог мне поможет

Не сойти с ума с этим мальчишкой».
В классе смех. Ты уставился в книжку

И опять в своих мыслях летаешь.
Только ты сам себя понимаешь.

И не ясно, какие мечтанья
Вдруг заставили, крылья расправив,

Полететь…только вниз…может ветер,
Он последний с тобой был, ответит

Нам на этот вопрос. Хотя поздно
Выяснять. Ты уже там, где звезды.

Дети тихо сидят и глазами,
Что затоплены горя слезами,

Смотрят сквозь. Ничего им не видно.
Состояние «ноль». И обидно,

Что ведь вроде они невиновны.
Но в груди что-то колется, словно

Они что-то не сделали или
Очень важное что-то забыли,

Пропустили в своем эгоизме.
Но ведь детство такое. И смыслы

Мы попозже искать начинаем.
Много позже. Когда понимаем,

Что душа одинока и ищет
Куда свет свой направить. Отыщет?

Или нет ей пристанища в море
Из людских душ? То радость, то горе

Нас качает, качает, качает.
И души свет неровно мерцает.

Но бывает душа одинока
От рождения. Нет того срока,

Когда будет в полете прекрасном
Себе пару искать. И напрасно

Нам стараться исправить такое.
Он – один. Иль она. Их не двое.

Так душе суждено проявиться.
Одинокой лететь в небе птицей.

Это плохо? Да нет же, конечно!
У него океан свой безбрежный,

В нем плывет он. И синее небо
У него есть свое. Где бы не был

Он в своем тихом мире особом,
Ты его не поймешь, как ни пробуй.

Ты прими его просто такого,
Не ломай и не думай плохого.

Но ведь в школе быть должен порядок,
Все равны, мы, как стопка тетрадок,

Одинаковы, мыслим совместно.
Выделения тут неуместны.

Ровной линией думаем, ходим.
На вопросы ответы находим

Как учитель нам скажет, он знает,
Нашу жизнь лучше нас понимает.

А поэтому мальчик особый,
Добрый он ли, а может не добрый,

Сильный может, а может он слабый,
Но как все должен быть. Принцип главный.

А поэтому надо исправить,
И на путь верный в жизни направить.

И с усердием славы достойным
За него все взялись. Он спокойно

Лишь смотрел и в ответ улыбался.
И не мог он понять, хоть старался,

Что хотите сказать и зачем вам
Всех равнять. Все же разные. Верно?

Нет! Не верно! И снова по кругу.
Не молчи! Поднимай свою руку!

Отвечай на вопросы! Старайся
И поменьше вот так улыбайся.

Не могли отпустить свою хватку.
И не поняли парня загадку,

Что другими глазами мир видит.
Любит так же, порой ненавидит,

Но в своем измерении дышит,
Слышит вас и как будто не слышит.

А сейчас вы глаза вдруг открыли?
Где вчера, год назад еще были?

«Мы не трогали, не напирали».
Врете все! Вы едва понимали,

Что совсем из другого он теста,
Не даем среди нас ему места.

В его жизни крутились спирали,
А вы в линии их выпрямляли.

И указкой их меряли ровной,
И насечки там ставили, словно

В частокол его душу вжимали.
Как вы этого не понимали?!

И заслуженный в школе учитель.
В этом классе ты -  царь и правитель,

Но поставленным голосом строгим
Ковырял его душу, как трогал,

Проверял, сколько выдержать сможет.
Что? Тебя эта мысль теперь гложет?

Ну а мальчик, смотря на мир взрослых,
Понял вдруг, что не хочет быть рослым,

Важным, главным, стремящимся к силе.
В его жизни свои планы были.

Эти планы – простые, простые.
Не взрослеть. Не болеть. И любые

Угловатости, колкости, страхи
Оставлять на земле. Он в рубахе

Белой, школьной на крышу поднялся
И взлетел. Он с землей попрощался!

Много лет с той поры пролетело.
Наше племя давно повзрослело,

Обросло домом, семьями, бытом.
Но тот день никогда не забыть нам.

Помним мальчика тихого в классе.
И глаза его. Как он прекрасен

Своей мягкой улыбкой и взглядом.
Снова слезы. Не буду! Не надо!

И учитель наш строгий, суровый,
Заполняя журнал школьный, новый

И, внося длинный список фамилий,
Вздрогнет вдруг, вспомнив мальчика имя.

Это имя ничуть не забылось,
Как и глаз его светлая живость.

И не важно какое в журнале
В нужной строчке вы имя писали,

Как и возраст, оно неизменно.
Вы зовите его Питер Пэном.


4 апреля 2023