Оп 2-590

Изо: сижу перед чашей, смотрю на вершину, уже освещённую солнцем





Еще одноглазый представил, что на его "улице Волкова" (детской родине)  на белом снегу разбросаны  атласные ткани, которых после какой-то богатой бабули ему достался целый сундук… Красота несусветная (лакированных пластмасс ещё не было в те времена, даже обычными красками пользовались только богачи и художники)
Золотые монеты, разумеется, тоже красивы, но от снега их как раз надо беречь... Лучше даже вовсе не ездить с ними в снежные страны, т.е. на родину... Зачем ездить, когда виртуально можно всё прекрасно представить? Деньгами нельзя так рисковать, если ты - сильно пьющий пират, в тропиках привыкший спать прямо на палубе...


Сразу воскрес и на ноги встал одноглазый, как его бог – свежий воздух, солнце и вода – трижды поцеловал. Три бога – три поцелуя любви. А он три месяца не уваживал всех трех в своем бесконечном запое! Вот и пойми, умнеет ли он или рехнулся вконец. Главное, уже и не помнит, как же так получилось. Даже вчерашний день не помнит. Всё как сон – и ночь, и день. Вся жизнь пройдет, а он с ужасом будет скрывать от себя тот факт, что ее совсем не помнит. «Всего несколько островков в огромном океане! Весь воздух несвеж, вода сладкая, соленая, в суп или чай превращенная, а на небе тучи навсегда – забыл, какого цвета солнце…»