Я

Гранитный блеск закрытых окон
И глянец солнечного дня
Вскрывают всё, как ссохший кокон.
Вскрывают всё, но не меня.
Меня не видно в свете солнца,
Невидим я и в темноте,
Где даже призрак, видно, бьётся,
Распятый, видно, на кресте.

Но есть ли мне какое место,
Где даже призракам мест нет,
Где даже мрак и смрад норд-веста
Скупы мне будут на ответ?
И если нет, то был ли я ли?
Я видел что-то... но забыл...
О да! я помню нечто: тени... дали...
А если помню, значит – был?..

...де-факто был иль был заочно,
В записках строчкой существо?
Я жив? – Я умер. Это точно,
Понятно, чётко, решено...

...но что же я; что мною было?..
Я – тот, кто умер и кто жил.
Я кровью был, я тёк по жилам.
Я – тот, кто свечи затушил.
Я – птицы трель в поблекшей кроне.
Я – дымка тлеющих сигар.
Я – сон пустой в пустом вагоне
На фоне сгорбленных хибар.
Я – скрип дверной: скупой и жёсткий.
Я – тени мёртвая рука.
Я – шум проспектов, мрачный, хлёсткий,
Последний день для ночника...

...я точно есть – я это знаю
И в этом знании я твёрд.
Быть может, я уже сгораю,
Но жив я больше, чем я мёртв.