За тридевять небес

Рассказ получил первое место на одном из конкурсов работ писателей-фантастов в марте 2023-го года. ))


***


Ткач прядёт свою пряжу,

Певец  поёт свою песню.



Анохар, «Сказания о трудах».


1.


Еда сидела на камнях у озера и кричала. Бессильно, злобно, обречённо.  Потом еда упала мордой вниз, раскинув лапы, и какое-то время не шевелилась. Полежала так, перевернулась  навзничь  и уставилась в небо, тяжело дыша. Её  морда  увлажнилась, хотя дождя сегодня   не случилось, в синем небе лениво плыли лёгкие белые облачка.


Потом еда с трудом  встала на задние лапы и, пошатываясь и спотыкаясь,  направилась к лесу.


Они бесшумно двинулись за ней.


2.


Васин наконец заставил себя подняться с камней  и побрёл вдоль берега озера, еле слышным шёпотом повторяя слова детской песенки:


- Кто такой, кто такой по дорожке скачет? Это наш озорной непоседа-мячик…


В голову лезла какая-то чепуха вперемешку с обрывочными кадрами о недавней  катастрофе, которую он  с ужасом наблюдал на мониторе компьютера шлюпки, не имея никакой возможности помочь команде.


- Это наш озорной…


Вот корабль вышел на орбиту планеты…


- Непоседа-мячик…


Вот он, главный механик Илья Васин, надевает  скафандр и идёт в шлюз, проверить посадочную шлюпку перед стартом. Залезает в неё, закрывает люк…


- Кто такой, кто такой… Почему ко мне привязалась эта чушь?..


Внезапно  раздаётся  вой тревожной сирены. Бесстрастный голос оповещает… кого? Только  Васина, потому что все остальные уже…


- Внимание, критическая ситуация! Пробой внешней обшивки! Пробой внешней обшивки! Срочно изолировать отсеки за номерами:  33, 12, 47, 124! Срочно изолировать отсеки…


- А некому их было изолировать!  –  Васин остановился, задрал голову и заорал в полный голос  в  пустое небо.  –  Некому, понимаешь? Все уже погибли! Капитан,  первый помощник, штурман, врач, два биолога, три разведчика – все! Вся команда! Слышишь, ты, гад?! Все погибли, а автоматика не справилась! Ты её разнёс к чертям!


Тишина неизвестного мира была ему ответом.


Васин опустил голову и побрёл дальше. Куда-то дальше.


- Кто такой, кто такой по дорожке скачет…


Ребята  собрались на инструктаж в капитанской рубке незадолго до старта шлюпки. Илья, который заведомо должен был остаться на корабле вместе с первым помощником капитана, в это время спокойно возился в маленьком кораблике. Проверял электрику, электронику и прочие «потроха», по старой привычке напевая себе под нос смешные детские песенки.


И как раз в этот момент в борт большого корабля врезался случайный метеор. Прошёл сквозь обшивку, как сквозь кусок масла, и угодил прямёхонько в капитанское кресло.


А в кресле сидел капитан, Соковский Алексей Михайлович. Для кого -  Михалыч, для Васина – лучший друг, Алёшка, и для всей команды -  капитан Сок. Кресло было развёрнуто от пульта управления, и перед капитаном полукругом стояли члены  команды, почти готовые к посадке в шлюпку. Почти!


- Они ещё не надели скафандры! – Васин остановился, тяжело дыша, сжимая и разжимая кулаки, не замечая, что по лицу его струятся слёзы и со лба стекает тонкий ручек крови из рассечённой брови.  – Откуда ты только взялся, проклятый?! Тварь, тварь, гад! Метеор - на орбите?! Такого вообще не бывает! О тебе в учебниках напишут, когда я…


Он запнулся, поднял голову  и впервые огляделся вокруг - по-настоящему.


Тишина и жара. Небо - синее, облака – лёгкие, маленькие, белые. Звезда – жёлтая, как земное Солнце. Справа – голубое озеро.  Камни на берегу, где он недавно валялся, -  чёрные, серые, розоватые. Слева – холмики, коричневые, покрытые низкорослой растительностью. Трава -  зелёная, с разноцветными вкраплениями неизвестных цветов.  Впереди – лес, тёмно-зелёный.


И где-то там, за этим синим небом с белыми облаками, в чёрном космосе облетает по орбите планету  большой корабль:  с пробитой обшивкой, с  развороченным случайным метеоритом пультом управления и с убитой этим метеором командой.
 

А у озера лежит  на боку разбившаяся посадочная шлюпка. В момент катастрофы в шлюпке находился  человек – Васин, поэтому, согласно электронной инструкции,  по сигналу тревоги она отстрелилась самостоятельно,  унося  единственного выжившего  члена экипажа прочь от корабля. Программа, уже заложенная в автопилот,  направила малый кораблик на планету. И в последний момент шлюпка рухнула вниз, как камень.  Потому что  Илья, похоже,  временно сошёл с ума,  перепутал  рычаги или нажал  не на ту кнопку - и успешно  сбил настройки автопилота.


Истеричка, баба, идиот! Механик, называется!  Кнопочку перепутал, пустая башка, кривые руки!


- Когда я… - медленно повторил Васин и еле слышно поправил себя: - Если я вернусь  домой… на Землю.


Ноги его внезапно подкосились, и он упал на колени.


«Это наш озорной непоседа-мячик!.. А может, я сошёл с ума по-настоящему?» - успел подумать Илья - и отключился.


3.


- Еда спит? Можно напасть и съесть?


- Нет.  Я чую, что еда опасна даже во сне. Мы подождём.


- А когда еда проснётся и пойдёт в лес…


- Мы пойдём за ней и убьём еду в лесу.


- А если еда встретит рамахов, и они захотят съесть её первыми?


- Мы сразимся с рамахами, убьём их и съедим нашу еду. А пока мы подождём.


4.


Васин пришёл в себя, когда солнце неизведанной планеты уже клонилось к местному западу.


- Алёшка… - пробормотал он. – Капитан Сок… ребята…


Но никого больше не было. Он остался совсем один, как в древнем анекдоте.


- Что я должен сделать? – спросил самого себя Илья и поразился тому, как слабо, почти неслышно прозвучал его голос.


Он откашлялся, отплевался, отдышался и почувствовал, что хочет пить. И есть.


-  Я сейчас вернусь к озеру, - уже почти нормальным  голосом выговорил Васин. – Кто такой, кто такой… Стоп, заткнись, придурок, иначе и правда спятишь! Вернусь к озеру, попью, если эту воду можно пить. Осмотрю шлюпку. Если контейнер с пищей разбит вдребезги,  пойду на разведку в лес. Поохочусь, если тут есть на кого охотиться, чтобы не помереть с голоду.  Успокоюсь и подумаю, что и как мне делать. И можно ли что-то сде… хватит, заткнись! Сперва – вода и еда. Всё остальное – потом.


Васин поднялся на ноги и побрёл обратно, к озеру и к разбитой шлюпке, спотыкаясь и кряхтя. Знатной  коллекцией синяков он обзавёлся! Хорошо, что рёбра целы, руки-ноги не сломаны и голова что-то соображает.  Он чудом выжил, хотя это чудо сейчас виделось ему злым, потому что он остался в одиночестве.


Шлюпка напоминала неаккуратно выпотрошенную тушу кита. Метров на пятьдесят от её треснувшего корпуса веером валялось всё, что только  могло из неё вылететь, высыпаться, разбиться и сломаться при ударе кораблика о поверхность планеты.


Илья смутно помнил, как от перегрузки лопнули застёжки ремней, которыми он пристегнулся к пилотскому креслу. Его мотало и швыряло по всей шлюпке,  он смачно шмякался всем телом обо всё, обо что только можно было шмякнуться. Кое-как он умудрился вцепиться в ножки пилотского кресла. И тут кораблик буквально швырнуло на  землю, несколько раз перевернуло и с жутким скрежетом куда-то потащило…


Очнувшись, механик увидел, что люк заклинило намертво, и принялся судорожно выдираться  наружу через дыру в борту этого металлического гроба, в который превратилась их верная шлюпка. Рассадил бровь о край завернувшейся внутрь металлической обшивки, даже не заметив этого.


Но главное – он буквально «распахал» внешнюю оболочку скафандра в нескольких местах о металлические зазубрины,  что оказалось самой главной подлостью этого безумного дня.


Стандартный скафандр для работ в открытом космосе  имеет особое приспособление по типу малых антигравитационных двигателей. По завершении их работы, когда скафандр с пилотом поднимается с поверхности планеты,  включаются уже другие двигатели – малые ракетные, придающие скафандру должное ускорение для выхода в открытый космос.


Эта штуковина весит почти тонну и  похожа на индивидуальный танк. Эдакая громадная машинища для одного пилота,  с кучей антенн, рабочих манипуляторов и прочих хитромудрых приспособлений.


В космосе-то скафандр ничегошеньки не весит, само собой, а на поверхности любой планеты  вес этого рукотворного чудо-устройства, как и проблема преодоления силы тяжести конкретной планеты,  компенсируется работой его  комплексных двигателей.

 
Фактически, это  мини-космолёт для преодоления сравнительно малых космических расстояний. С очень сложной  системой  питания  и  поддержкой функций  жизнедеятельности и работоспособности пилота.


Если бы космическая одёжка осталась цела, Васин вполне мог бы долететь с помощью этих двигателей до большого корабля. Он похоронил бы команду, отправив их тела в космическое пространство, и, возможно, сумел бы что-то починить.


Вряд ли бы Илья исправил все разрушения, причинённые метеором, но связь с ближайшей в этом секторе  космической станцией он наладил бы. В этом Васин был  почти уверен. И за ним бы прилетели и унесли его прочь отсюда… хоть за тридевять небес, лишь бы подальше! А лучше всего – забрали бы его домой, на Землю.


Илья стиснул зубы и принялся разбирать  груду  перепутанных металлических и пластиковых обломков. Совсем недавно всё это было  инвентарным снаряжением посадочной шлюпки. Обнаружил  покорёженный металлический ящик с инструментами. Нашёл на берегу озера большой круглый камень и в несколько приёмов сбил  замок.
 

Инструменты не пострадали. Васин зажал в руке гаечный ключ сложной конфигурации  и громко объявил неизведанной планете:


- Не дождётесь!


5.


- Это нора еды? Она упала с неба. Странная… плохо и опасно пахнет.


- Еда тоже странная и опасная. Но мы её всё равно съедим.


- Сейчас?


- Нет. Позже. Ночью еда никуда не уйдёт от своей норы. А  мы пока поохотимся на другую еду.  Карах  и Снук покараулят и обо всём позаботятся. Утром мы их сменим. Пошли.


6.


Васин проверил походным анализатором озёрную воду и наконец-то напился от души и от пуза. Наломал сухих веток с кустов, росших на берегу, разжёг костерок и начал мысленно составлять инвентарный список всего необходимого для починки скафандра. В списке не хватало большинства нужных деталей.


Скафандр – штука запредельно хитрая, автономная, результат долгих научных разработок и практических испытаний на грани последнего риска. Тонкой работы вещь!


Скафандр не заклеить  на «раз-два» скотчем или изолентой, так только в кино умеют делать.  И делают, но не настоящие космонавты, а придуманные сценаристами  мужественные герои с  мощной нижней челюстью и лёгкой небритостью на лице. Илью всегда смешили дурацкие выверты киношников, когда он смотрел старые фильмы про космос. У их героев всё получалось так легко и просто!


Но в реальности, куда механик так бездарно  свалился, ничего смешного не было и нет.


Пока Васин распутает электропроводку оборудования шлюпки, чтобы вживить тонкие проводочки в нужные места и восстановить питание мелких сетей в прокладке оболочки скафандра, он до пояса бородой зарастёт, какая уж там лёгкая небритость! И борода его успеет поседеть и колечками завиться. А гарантий, что всё получится, как надо, никаких.


Шлюпка свой срок отслужила: корпус треснул в нескольких местах, сопла оплавились. Хорошо ещё, что на шлюпки не ставят ядерные реакторы, маневровые двигатели не так опасны в этом отношении. Иначе Илья сейчас пищал бы,  как измеритель уровня  изотопов, и  уже никуда бы не торопился.


Ему повезло, он нашёл ящик с сублимированными продуктами, чудом уцелевший при падении шлюпки. Пайки были рассчитаны на пять дней  для группы из семи человек, так что какое-то время он продержится. Семью пять – тридцать пять, но лучше округлить в сторону уменьшения. У него есть  около месяца. Скафандр надо починить как можно скорее,  иначе ему придётся сначала  одичать, а потом и помереть в полном одиночестве на этой планете земного типа.


- Планета земного типа не есть Земля, - пробормотал Илья, открывая упаковку с мясом. – Так говорил капитан Сок, а он понимал, о чём говорит… говорил. А ещё надо будет сходить на разведку, и не единожды.  Мало ли кто там таится, в этом лесу?..


На планету спустился тихий ясный вечер,  плавно и незаметно перешедший в густую чёрно-синюю ночь. Костерок уютно потрескивал, разбрасывая яркие искры.
 

Запахи от земли и от слабо светившейся серебром озёрной воды  исходили чуть островатые, но приятные, свежие, прохладные. В траве стрекотали неизвестные насекомые, по тёмному небу с незнакомыми созвездиями быстрыми сквозящими тенями пролетали неназванные птицы. В лесу за озером наверняка бродили и охотились друг на друга неисследованные животные.


Маленькое существо в голубоватом светящемся панцире-раковинке тихо перемещалось в траве, переползая с одной крошечной кочки на другую.


- Привет, рачок-светлячок, - прошептал Васин мерцающему незнакомцу. – Идёшь по своим делам? Ну, иди, иди. А у меня, видишь, тоже дел полно… домой мне надо, понимаешь?


Существо  кивнуло Илье раковинкой, словно услышало и поняло его слова, и неторопливо понесло дальше  свой домик-«фонарик», мерно перебирая членистыми ножками.  Что-то -  или кто-то  - шуршало в траве и в кустах,  от озера доносились приглушённые всплески мелких волн. Испуганно вскрикнула  птица…


Мягкие, тихие, нежные, иногда – резкие, эти  звуки и запахи чужой жизни, казалось, окутывали Васина со всех сторон. Напоминавшие звуки и запахи земной ночи, обманчивые и опасные из-за  этого сходства.


Всё тут есть,  на этой планете, так похожей на Землю. Озёра и реки, моря и океаны, леса и луга. Полезные ископаемые. Идеальная планета для колонизации!


Но здесь нет гуманоидов. Нет людей, нет цивилизации. И Луны у этого шарика тоже нет.


А Илья Васин никогда и не считал себя  Максом Каммерером, к слову сказать.


- Но переживать из-за этого я не стану, - заявил механик в  чужую безлунную  ночь.


7.


- Карах, эта еда и правда очень странная. Она говорит сама с собой и ест свою странную еду. Но она не поёт песен.


- Она скоро захочет поговорить и с нами, Снук. Но мы не станем её слушать. Может быть, она не умеет петь песни. Сторожи.


- Сторожу.


8.


Васин спал в разбитой шлюпке, скорчившись в  уголке, зажав в руке гаечный ключ. Ему снилась погибшая команда. Во сне по лицу капитана Сока почему-то пробегали мелким дождиком голубые искры,  и это было мучительно до изнеможения. В конце концов, механик замычал, задёргался и проснулся,  чувствуя себя разбитым и выпотрошенным до предела, почище, чем их  посадочный кораблик, который он убил своими руками.


Когда Илья вылез наружу, утро буквально ударило его по глазам – светом, небом, пением птиц, ласковым плеском мелких волн в озере. Чужая гармония всего сущего, такая бесстрастная, безмятежная, буколическая, сработала как личное оскорбление для всех чувств и эмоций Васина. Он едва не завыл.


Но одно конкретное обстоятельство резко выбивалось из этой буколики и гармонии.


Вчера, загасив костерок, Илья решил не затаскивать на ночь  в шлюпку ящик с пайками. Придавил камнями  разбитую крышку и провалился в сон, будто в обморок. Теперь же крышка оказалась сброшенной, а камни и  разодранные в лохмотья упаковки от пищи валялись поодаль от спасительного ящика.


- Опаньки! – Васин даже взбодрился от этой картины. – Кто-то решил меня ограбить? Велкам!


Невозможность сорвать злость на случайном метеоре, виновнике произошедшего с кораблём,  сводила его с ума. Теперь он мог перекинуть свою ярость и отчаяние на конкретных врагов: на местных обитателей планеты.


Ночью к разбитой шлюпке пришли неизвестные звери и лишили его провианта.


- Ребята, вы сами напросились, я вас не трогал… пока что, - криво ухмыльнулся Илья. - Я иду в ваш лес, охотиться на вас! И учтите: я дома на медведей хаживал!


Для похода в чужой лес  Васин снаряжался основательно,  напевая себе под нос детские песенки.


Пыхтя и кряхтя, Илья отодрал кусок от полосы металлической обшивки шлюпки. Примотал к одному её концу  электрошокер, приладил катушку с проводом, подсоединил сухую батарею, сказав: «Спасибо!»  ящику с инструментами. На другой конец полосы он накрутил широкую плотную изоленту, получилась рукоятка.


Так… блок питания двигателей кораблика – вдребезги и напополам, бластер не подзарядить, обычного заряда хватит часа на два. И то хлеб...


Васин откопал в ящике  компас и закрепил его  скотчем на левом запястье. Снял чехол с пилотского кресла и завернул в пластиковый рулон два коробка спичек, три ножа, гаечный ключ, ставший его личным талисманом,  бутылку с озёрной водой. Подвесил мешок за спину на куске страховочного ремня.


Плотный  комбинезон многослойной вязки, который надевается под скафандр, Васин снял, оставшись в шортах и футболке. Содрал с ног тяжёлые «танки» - космические ботинки с магнитами в каблуках. В них он мог бы разве что ковылять со скоростью засыпающей улитки. Лёгкие нескользящие тапочки, изготовленные из  сложных полимеров, были внутренней составной частью ботинок. Илья решил, что для разведки в лесу они сгодятся, вытащил тапочки из «танков» и натянул их на ноги.


- Я готов! - пропел Васин.


9.



- Еда пошла в лес?


- Да.


- Рамахи сейчас спят.


- Они проснутся, когда наша еда их найдёт.


- Ампар, еда пела, я слышал!


- Все  слышали.  Синар, ты готов?


- Я готов.


- Идём.


10.


Лес встретил Васина зелёным сумраком и подозрительной тишиной, отчего механик  насторожился ещё больше. В душе охотника никогда не засыпает инстинкт  его предков, любящих лес, но не доверяющих ему до конца. Тишина означает, что кто-то за тобой следит, в особенности - в чужих неизведанных краях.


Огромные деревья с толстыми гладкими стволами вздымались в чужое небо, словно корабельные сосны. Низкорослый от недостатка солнечного света подлесок отчасти облегчал задачу:  найти норы и выкурить зверьё наружу.


Пригнувшись,  Илья лёгкими плавными шагами двинулся вглубь леса, крепко сжимая  правой рукой самодельное копьё-электрошокер, левой – рукоять бластера.


Машинально он принялся еле слышно напевать себе под нос…


И в тот же момент лес будто ожил и заговорил с Васиным – шорохами, шелестами, потрескиванием веток, птичьим щебетом. Кто-то тявкнул неподалёку, кто-то пискнул… Илья весь подобрался и замер, балансируя на одной ноге,  не решаясь сделать очередной шаг.


- Тук-тук-тук! - быстро сказало его сердце.


Вдруг кто-то горестно заплакал в лесной чаще, жалуясь на немилосердную судьбу.


Васина так и передёрнуло: будто заблудившийся ребёнок зовёт на помощь!


- Стой, дурак… - прошептал он и… ринулся в заросли кустов, уже ни о чём не рассуждая.


Корни деревьев, покрытые серой мерцающей то ли плесенью, то ли мёртвой травой, сплетались в тугие узлы. «Словно электрические кабели, - подумал Илья. – И по ним бегают голубые искры, как в моём сне искры бегали по лицу капитана Сока... Что за хрень?!»


А в гуще сплетённых корней бился и плакал…


- Волчонок! Похож… -  пробормотал механик, опускаясь на колени. -  Как же тебя так угораздило, парень?


Маленькое лохматое существо, похожее на земного волчонка, подняло мордочку и завыло. Зверьку было больно и страшно, он молил о спасении.


Это стало для Васина главным.


- Погоди-ка, - механик осторожно протянул руку и легонько погладил малыша по мохнатой голове. – Погоди, я попробую… Кто такой, кто такой по дорожке скачет… - замурлыкал Илья, бережно выпутывая волчонка из западни. По рукам ударили слабые электрические токи, и Васин машинально положил этот факт в копилку сознания.


11.


- Ты видишь, что делает еда, Ампар? Все это видят и слышат? Освобождает Синара! И поёт!


- Все видят и слышат, Снук. Наблюдайте!


- Наблюдаем…


12.


- И кто это у нас такой пушистый, кто такой хороший, умный и красивый, кто нас совсем не боится? – приговаривал Васин, распутывая клубки корней и мешанину серых плотных нитей. - Кто такой, кто такой по дорожке скачет? Это наш озорной непоседа-мячик! – промурлыкал он волчонку. – Назову-ка я тебя Мячиком, дружок! Мячик, Мячик, ты же волк, охотник, ты знаешь, где бы мне в твоём лесу еду раздобыть?


Зверёк лизнул Илье руку, отбежал на пару шагов, вытянул шею, мотнул головой и затявкал.


- Направо? – Васин поднялся и отряхнул шорты. –  Ты уверен? А нас там, случайно, не  поджидают чудовища с красными глазами и острыми клыками? Ну, ладно, Мячик, как скажешь. Веди меня!


Но волчонок вдруг отпрыгнул в сторону, припал к земле и тоненько завыл.


Илья резко обернулся и от неожиданности чуть было не упал на спину.


Пощёлкивая мощными отвратительными жвалами, на него надвигался гигантский паук, размером с хорошего телёнка. По чёрно-синему панцирю в бешеной пляске пробегали электрические искры.


- Ах, ты, насекомое! - пропел Васин, перехватывая поудобнее электрошокер. – Ну, иди, иди  сюда… Сейчас я тебе дам прикурить!


Что было дальше, Илья  запомнил плохо. Пауков вдруг оказалось невиданное множество! Они клацали жвалами, как вампиры в фильмах ужасов -  челюстями; они окружили Илью плотной стаей, они тянули к нему членистые конечности и стреляли в него голубовато-белыми шаровыми молниями...


Они хотели сожрать его и  Мячика!


Помнится, Васин крикнул волчонку, чтобы он удирал со всех лап, и Мячик дёрнул в кусты.  Откуда-то вдруг появились взрослые волки и вступили в бой с паучьими отродьями  плечом к плечу  с Ильей.


Отчётливее всего механик  запомнил, как он тыкал электрошокером в мерзкие туши этой паукообразной нечисти, как гады падали на спины, бессильно мотая обожжёнными конечностями, как с громким: «Брумм-бабах!» лопались их панцири, и как из поверженных тварей вытекало отвратительное густое вонючее желе их внутренностей.


Васин бил их, как бьют рогатиной рыбу в реке. В правой руке – электрошокер, в левой – бластер, и это было куда круче, чем стрельба по-македонски! Потом бластер разрядился, Илья отбросил его и ухватился за копьё обеими руками.


От запахов озона и от вони туш электрических пауков  кружилась голова и мутилось в глазах. Васин словно плыл под водой, и очертания мерзких панцирных созданий  двоились и троились, накладываясь друг на друга. Волосы его трещали от жара, несколько раз он получил неслабый электрический удар, когда паукам удавалось стрекануть его конечностями, по которым в дикой пляске бегали  голубые искры.


Шум, вонь, дым, чад, щёлканья жвал, волчий лай и вой…  Васин надрывно кашлял. Петь он не мог,  обрывки детских песенок крутились в голове, а он мочил и мочил мерзких тварей от всей души!..


Потом он вместе с волками очутился  в глубокой пещере, где пауки устроили гнездовья. В оплётках серой паутины с земляного потолка и со стен свисали плотные  коконы, мерцавшие голубыми отблесками.


Васин вспомнил крошечного рачка-светлячка и его голубую раковинку - маленький фонарик, светившийся изнутри. Похоже, жизнь на этой планете во многом зависит от электричества! Каким образом местная фауна его вырабатывает?  Удивительный природный феномен...


Но в феноменах пусть разбираются учёные, а у него задача простая -  нужно уничтожить этот рассадник будущих паукообразных чудовищ!
 

Волки набросились на коконы и принялись рвать их клыками и когтями, не обращая внимания на удары тока.


Вот и спички пригодились! Васин зажигал сразу по несколько штук и втыкал маленькие факелы в коконы. Они вспыхивали, как сухие шары перекати-поля, и жутко шевелились, словно пытаясь набрать воздуху в свои полости. Вонь в пещере стояла невыносимая, коконы умирали с громким свистом, переходившим в ультразвук, терпеть это было невозможно… но Васин как-то вытерпел.


Он помнил, как вылезал из пещеры, обмотав лицо обрывками футболки и ухватив за шкирку одного из волков. Бедняга надышался дыма и вони и уже терял сознание.


Васин вытащил волка наружу, упал на живот и, смаргивая слёзы,  вместе со стаей смотрел, как из пещеры плотными чёрными облаками валит густой дым, отдававший запахом гнили и тухлых яиц.


Бой завершился.


День тоже как-то незаметно закончился, в лесу стало совсем сумрачно и тихо.
 

Туши пауков валялись неровным полукругом под деревьями, испуская отвратительные запахи и слабо дымясь. Голубые искры медленно гасли на их огромных членистых ногах. Последний крошечный голубовато-оранжевый шарик взмыл было вверх с дёрнувшейся конечности, и его понесло куда-то в сторону лёгким ветерком. Шаровая молния пшикнула и бессильно лопнула, никому не причинив вреда.


Васин перевёл дух и позвал:


- Мячик, Мячик, выходи! Не бойся! Мы их всех убили!


Волки улеглись на землю, тяжело дыша, поводя косматыми боками. Кому-то жуткие пауки обожгли морду, кому-то – лапы, но  звери уже успокаивались. Они вылизывались, пристально разглядывая Илью мерцающими острыми жёлтыми глазами, и тихо тявкали, словно переговариваясь друг с другом.


- Мы славно потрудились, ребята! – сказал им Васин. – На меня не кинетесь, надеюсь? Мячик, ко мне! Кто такой, кто такой… - запел он.


Мячик выкатился из кустов и уселся на землю перед Ильей, высунув язык.


- С-си-н-нар-р! - отчётливо протявкал волчонок.


- Да-да, синар, синар, а как же… Тебя эти гады не поранили? – Васин протянул руку и почесал Мячика за ушами. – Ты ещё маленький, чтобы драться с такими мерзкими тварями! Что за дрянь  вы в своём лесу развели? – он сказал это взрослым волкам, прикидывая, кто из них  бросится на него первым.


Скорее всего, вон тот, с седой косматой мордой, со шрамами на боках. Лежит на земле чуть впереди всей стаи.  Вожак, наверняка! А уж остальные от вожака не отстанут. Сколько их? Не меньше десяти-двенадцати взрослых клыкастых особей.


Плохо дело…


Волки -  зверюги живучие, они уже приходят в себя. Через пару минут они окончательно оклемаются, и придётся Илье вступить в новый  бой, чтобы не стать их закуской.


Васин почёсывал Мячика левой рукой за ушами, тихонько напевал   детскую песенку о непоседе-мячике и всё крепче сжимал в обожжённой правой руке электрошокер.
 

И вдруг произошло чудо.


13.


Волчонок отчётливо протявкал:


- Муа-ш-шик!


- Что?! – Васин обалдел и едва не выронил электрошокер.


Зверёныш подпрыгнул и лизнул Илью в нос.


– Муа-ш-шик! – повторил он.


В плечо Васину ткнулось что-то мягкое, он обернулся и уставился в жёлтые умные глаза седого волка, неслышно подошедшего к нему со спины.


- А-а-м-пар-р, - басом пролаял  волк. И добавил что-то непонятное: - Р-ркау-ау!


- И тебе спасибо… ампар тебе… - машинально пробормотал Васин, ощущая, что он попал в какой-то сюрреалистический сон.


- Р-ркау-ау! – повторил волк, отступил на шаг и уселся на землю перед Ильёй.


Волчонок вывернулся из-под руки Васина, встал рядом с вожаком и уставился на Васина, вытянув шею и явно чего-то от него ожидая.


Вожак поднял морду и завыл… повторив мелодию песенки про непоседу-мячика, очень точно попадая в тональность! Волчонок подхватил напев, тоненько подвывая.


- Мамочка моя… электрические пауки и говорящие волки… да ещё и поющие! – Васин тряхнул головой. – Ты хочешь, чтобы я спел?!


Волчья стая поднялась - вся, разом, словно в едином порыве, - и окружила Илью плотным кольцом.


- Р-кау-ау! – хором взвыли волки, задрав морды вверх.


- Значит, вы хотите, чтобы я вам спел, - пробормотал Васин. – И вы наверняка меня сожрёте, если я этого не сделаю… Ладно…


Механик откашлялся, перевёл дыхание и запел, прилагая все усилия, чтобы его охрипший голос не дрогнул и не сорвался:


- Кто такой, кто такой по дорожке скачет?..


- Ауы-и, ауы-и, - подхватила простой напев вся стая. – Муа-ш-шик!..


Васин пел с волками, чувствуя себя полным идиотом… или укротителем в цирке… или… Да! Он вдруг ясно понял – он поёт им и вместе с ними, как их соратник!


Они вместе сразились с пауками, они победили, и вот они поют победную песнь!


Васин ощутил внезапный прилив сил, вскочил на ноги и пустился в пляс.  Он выкидывал лихие коленца и  всё громче распевал охрипшим голосом песенку про непоседу-мячика. Выдохшись, он повалился на землю, перекатился на спину, широко раскинул руки  и расхохотался. На него снизошло неожиданное чувство освобождения от всех страхов, тайно терзавших его с момента падения шлюпки на эту планету.


- Ура! – выкрикнул он. – Победа!


- Р-ра! - пролаяли волки. – Ррр-р-рау-а!


Стая окружила своего предводителя, и волки вновь принялись тихонько взлаивать и перетявкиваться друг с другом.


- И что теперь будет? – встав на ноги, спросил Илья у Мячика.


Малыш  к  совещанию взрослых волков не присоединился. Он сидел перед Васиным и улыбался ему во всю пасть, словно давал понять: ничего плохого с механиком не случится. Во всяком случае, никто его не съест прямо сейчас.


- Ты уверен? – спросил Илья, и губы его помимо воли тоже растянулись в широкой улыбке.


Волчонок подскочил к Илье, мягко толкнул его лапой в грудь, отчего Васин плавно осел обратно на землю,  и пролаял:
 

- Муа-ш-шик! - Подпрыгнул несколько раз и протявкал: - С-син-нар-р, С-син-н-нар-р!


- Тебя… зовут… Синар?  – медленно проговорил Илья. – А… а Муашик – это ты меня так назвал? Это я – Мячик? Из-за песенки?!


- Муа-ш-шик, - волчонок прижал лапой ладонь механика к земле и взглянул Васину прямо в глаза.


- Ну и дела! – Илья почесал обожжённой пятернёй в  затылке и посмотрел, что там делает стая.


До чего они между собою договорились, интересно? Ведь его  это напрямую касается...


14.


- Ампар, он больше не еда! Он – Муашик. У еды не бывает имени, и еда не поёт песен.


- Ты прав, Снук. Он больше не еда. Иначе я не открыл бы ему своё имя.


- Он сможет исправить свою нору и вернуться на небо, откуда упал к нам?


- Не знаю, Карах.


- Мы должны помочь Муашику, Ампар!


-  Он спас Синара из старой западни рамахов, куда твой сын его заманивал для нас.


 - Он славно бил рамахов вместе с нами, он сжёг их детёнышей,  он славно пел после битвы, и мы все пели с ним!


- Вы все  правы. Если Муашик сумеет показать нам, что ему нужно, мы поможем ему вернуться на небо. Это говорю я, Ампар, ваш вождь!


- Мы слышим тебя, Ампар, и мы сделаем всё, что сможем.


15.


Васин вышел из лесной чащи к берегу озера, окружённый стаей волков. Звери вели себя спокойно, можно сказать, дружелюбно.


«Благодарны мне за то, что я спас Мячика… то есть, Синара. Ведь Мячик – это я, как они думают. А они явно умеют думать! Они не совсем волки… то есть, они совсем не волки. Дивны дела твои, Великий Космос…» - у Ильи  путались мысли.


К разбитой шлюпке волки приближаться не пожелали. «Им чужие металлические запахи не нравятся», – понял Васин.
 

Вожак ткнул носом Илью в ногу и пролаял:


- Ра-ка!


- Не понял, - честно признался Васин.


- Ра-ка! – повторил вожак. – Руа-ру? – это явно был вопрос. Интонации не перепутаешь, они говорят сами за себя.


- Вот, – Илья указал на разбитую шлюпку и широко развёл руки в стороны, медленно и осторожно, чтобы не встревожить волков. – Вдребезги… и оболочку скафандра я порвал.


Васин указал на повреждённый скафандр, который валялся возле шлюпки бесполезной громадой металла, пластика,  сложных полимеров  и прочего супер-хлама.


- Починить надо! – Илья несколько раз провёл растопыренной ладонью по прорехам,  пальцами свёл вместе края разрывов. – Изолентой не заклеить, скотчем тоже. Видите, ребята? Там такие электрические проводочки…


Вожак обнюхал скафандр, сморщил нос и пролаял:


- Р-рамах-х!


- Ну да, порвал, -  кивнул Васин.


- Р-рамах, - повторил вожак.


- И дело моё – швах! - в рифму ответил Илья.


Вожак толкнул Васина носом  под коленку, оскалился,  повернул морду к лесу и завыл:


- Р-рамах, р-рамах!


Вой вожака подхватила вся стая. Волки дружно вскочили и помчались в лес, все, кроме волчонка.


- Куда это они? – растерянно спросил Илья у Синара.


Волчонок улёгся на землю, вытянул лапы и несколько раз кивнул Васину головой – мол, всё в порядке, жди!


- У вас в лесной чаще есть тайный подземный завод по починке скафандров и шлюпок? – Васин хмыкнул и прилёг на землю рядом с Синаром. – Ладно, подожду…


На механика навалилась дремота. Денёк выдался на редкость богатым на события и впечатления! Синар привалился к Илье тёплым мохнатым боком,  Васин приобнял его одной рукой, и вскоре их обоих ласково убаюкала тёплая ночь.


Пробуждение не было романтичным:  Васина пинали и толкали со всех сторон, в его ушах  раздавалось басистое рычание и ворчание.


- Что?.. – Илья вскочил и протёр глаза.


 И увидел, что для него сделали волки.


Они притащили из леса большие клубки электрической паутины. Серые нити продолжали жить своей загадочной псевдо-жизнью: они шевелились, тянулись во все стороны, а узор голубых искр словно подсказывал Васину, что ему надо делать.


- Ребята, вы – гении! – прошептал Илья.


Васин работал весь день. Паутина кусалась и стрекалась, механик распутывал тонкие клейкие ниточки, стиснув зубы, и шикал на Синара, когда волчонок слишком близко совал нос в это опасное дело.


Ближе к вечеру волки принесли из леса тушки маленьких зверьков и поделились добычей с механиком. Васин развёл костерок и поджарил свежее мясо на веточках. Живот уже давно подводило от голода.


- Я как Святой Илия, - бормотал он, невольно  ухмыляясь этому сравнению. – Только у меня в соратниках волки, а не вороны, чему я очень рад...


 Наконец, Васин  полностью залепил электрической паутиной повреждённый скафандр. Нити, как живые, вползали в прорехи и соединялись с разорванной проводкой, подключались к крошечным переходникам и датчикам, мигая голубыми огоньками. Скафандр шевелился, будто в нём кто-то прятался и дышал.


- Вот так рамахи… - пробормотал Илья, заворожённый этим зрелищем.


Он сто раз проверил и перепроверил соединения. Всё было в полном порядке!


Пришло время прощания, и он спел вместе с волками прекрасную песню! Волки пели самозабвенно, слаженным хором, задрав к небу острые морды, Васин подтягивал по мере сил.


- Ну, вот… такие дела… Пора мне, ребята, - сказал он.


Вожак ткнул его лобастой головой в плечо и прорычал:


- Руар-ри, Муашик!


 Синар, тихонько поскуливая,  облизал Васину лицо шершавым влажным язычком.


- Не скучай без меня, Синар, -  Илья сглотнул комок в горле и почесал волчонка за ушами. – Твой Муашик скоро прилетит сюда с друзьями, и вы споёте нам, что и как делать. Похоже, пауки-рамахи для многого пригодятся. Даю слово: вы будете, как и прежде, свободно петь песни в лесной чаще!


…Васин летел к большому кораблю, за тридевять небес, напевая песенку про непоседу-мячика. Двигатели работали отлично, скафандр был прочнее прочного. У этой планеты земного типа есть огромный потенциал!..


16.


- Ампар,  Муашик вернётся?


- Вернётся, сынок. Он почти как мы. Ткач прядёт свою пряжу, певец поёт свою песню. Так пел великий вождь наших стай, Анхар, в песне «Сказании о трудах», на заре наших веков.


- Отец, скажи: Муашик - ткач или певец?


- Он и ткач, и певец, Синар. Поэтому он вернётся, и не один. Вместе мы укротим рамахов.


- Но мы не убьём всех ткачей? Они важны!


- Ты прав. И ткачи, и певцы важны в нашем мире. Мы не убьём всех рамахов. И никому не позволим этого сделать! Мы будем петь друзьям Муашика. Надеюсь, они нас поймут, чтобы не стать безымянной едой.


- Стая будет петь песню Муашика и ждать его, отец?


- Да,  сынок.  Думаю, Муашик  вернётся прежде, чем мы с тобой уйдём в вечную ночь. А теперь идём. Пора добыть хорошую еду!