Судьба лошади

Понурая, стреноженная кляча,
Стареющая и с отвислым брюхом,
Траву отщипывает, незаметно плача,
В ночи прислушиваясь чутким ухом.

Припоминает день рождения в конюшне
И запах острый скошенной травы.
Сосок молочный приняла послушно,
Приветливо кивали ей берёз стволы.

Облизанная языком мамаши,
Смогла подняться неуверенно на ножки.
Конюшни мир ей показался важным
И огоньками яркими светили звёзды-крошки.

А утром Лалу запрягли в телегу,
Новорождённая бежала, взбрыкивая, рядом.
Малышка возле мамы чувствовала негу
Под неусыпным материнским взглядом.

Младые дни промчались фейерверком,
Стрела резвилась, набирая мощь.
Настал момент, её опробовали верхом:
Признали годной под седло и в снег, и в дождь.

Стрелу, порою, запрягали в бричку:
Она особой отличалась статью.
Узду  ей часто надевал помещик лично,
Она несла повозку, как по скатерти.

Но в жизни лошадей бывают драмы.
Безоблачная юность прервалась внезапно:
Однажды, барин, увлечённый панорамой,
За вожжи потянул неаккуратно.

Нога попала в щель между камнями,
Раздался крик страдания и боли.
Стрела упала, спутавшись ремнями,
В сознании мелькнуло: «Я калека, что ли?»

Позвали кузнеца из ближнего селения,
Тот обнаружил перелом стопы.
Ему хватило своего уменья,
Чтоб наложить лубок и накрутить бинты.

Стрелу связали и везли на дрогах,
Горюя с нею над её увечьем.
Подвесили в конюшне на постромках,
Попону подложив под плечи.

Спустя два месяца, срослись обломки кости,
Несчастную Стрелу спустили  на пол.
Ветеринар, зашедший было, в гости,
Лошадку осмотрел и выдохнул: «Надежды – кот наплакал».

Тянулись месяцы, стрела хромала:
Опора на стопу рождала боль.
Борзая и игривая сызмала,
Теперь свою не понимала роль.

Её перевели на лёгкие работы,
Гарцовка под седлом была отменена.
Унылые, рутинные заботы
Определили ей влачить на времена.

Она – в ночном, стреножена, забыта,
Лишь складка горькая легла у края губ.
Та драма юности в её душе сокрыта,
Хозяин с ней не нежен и не груб.

04.05.21