Павлин и ворон

Решили как-то раз павлин и ворон
нешуточный устроить поединок.
Чья громче и раскатистее песнь.
Прокашлялись, расправили грудины.
В томлении изнемогает весь*,
билетов нет, театр открытый полон.

Застыло всё в режиме тишины.
Стрижи – и те молчат, не балаболят.
Поджавши гузна, ждёт семья щеголья.
Диаспора кавказская – орлы –
достоинства, внимания полны.

На сцене дрозд – маэстро конферанса –
приветствия, поклоны, реверансы.
Партер молчит, галёрка рукоплещет,
две курицы снеслись орлам на плечи.

Акт первый. Под софитами павлин.
Расправил хвост, придвинул микрофоны.
В амфитеатре кто-то громко стонет –
то выпь, волнуясь, пьёт валокордин,
купая сердце в сладостной истоме...


– Нет, ворон, ты мне в песне не товарищ.
Силён мой голос, душераздирающ.
Пойми, чернявый, песня – не твоё.
Тут не поможет даже мумиё.

Пропел павлин и гордо удалился.
Пингвин – устойчивая, вроде, птица –
обмяк и тут же в обморок упал,
а дятел головой об стенку бьётся –
истерика, падучая у хлопца.


Настал черёд второго дуэлянта.

– Мелодия написана вчера,
навеяна весенними ветрами
и лёгкостью вороньего пера.
Слова, друзья, Иммануила Канта.
Не сдерживайтесь, хлопайте крылами...

Закончил ворон песню бытия
о нашем мире бесконечно шатком.
Выносят на носилках соловья,
скворец в эпилептическом припадке.

Сумятица, шумиха, суета.
Никто в том диком оре не заметил
таинственного серого кота,
что без сапог прокрался за кулисы
походкой лёгкой, элегантно-лисьей,
и ловок был тот кот, и был таков,
неся павлина с вороном под мышкой.

*

Не тот сильней, кто громче и с излишком,
а тот, кто тих, уверен, ровно дышит,
на ветер не бросая лишних слов.


*местность