Сейчас уже не пишешь от руки

Сейчас уже не пишешь от руки
В безудержной и суетливой жизни.
Не ищешь больше идеал с тоски,
А лишь стремишься обрести портал,
Который кто-то до тебя искал,
И потерялся сквозь ненужность мыслей.
Какая мысль сравнится с той что мы,
Не призваны любить из под полы.
И не себя, кого-нибудь другого,
Как стыдно нам от этого вот слова.
Не знаем даже, как, кого любить?
А всё туда же, как благотворить
Должны вокруг все люди с полуслова.
Не странно ли при суетности дней,
Найти случайный лик теней,
Остановится, не спеша подумать.
И стать, как раньше в детстве без зубов
Улыбкой отмахнутся от врагов,
И помолится про себя за всех.
Всплакнуть, слезу не утерев,
Дать ей возможность и себя согрев
Всего то мыслью, о любви, о тех,
Кого когда-то, ты имел в душе.
Сейчас забыл и вспомнить не успев
Старался не искать контактов с тем,
Кто раньше мил был, а теперь размен:
«Ты мне даёшь немножечко любви,
Я денег дам, немного, не проси!»
Лишь бартер правит в этой жизни, дас!
А что потом? Потом сплошной анфас.
И кубков полон шкаф, а у дверей
Прах, пепел всех последних дней.
Стоишь и ждёшь, когда тебя твои же унесут,
Развеять по миру, в последний твой приют.
Радистка Кэт мне скажет: «всё, пора»
И я пойду не сделав все дела,
А кто-нибудь, придёт потом за мной
И спросит, как же так? Ты был иной.
Я не отвечу, лишь всплакну, слезой
Всё расскажу про жизнь, и про простой
Забытый день, ненужность выходных
И праздников, таких же суетных.
Где дом, душа, любовь - лишь пустота,
Меня согреет мамина рука.
И вспомню я, как раньше, я любил!
И Бога и людей боготворил.
Сейчас я плачу от своих забот,
Но всё ж пишу Тебе мой Бог - оплот.
Душе моей смоги Ты вновь помочь,
Но тень бредёт туда в сплошную ночь,
А я с Тобой хочу стоять и ждать,
Когда родные будут нас встречать.