Связи

Проблемы со связью:
огромные, темные, бездонные.
Обращенные к детству, к соседству,
к соседке-вдове.
Потере наследства — последствие ссоры с отцом,
страдавшим рахитом,
вдову замечавшим невольно.
Проблемы глубокие, как пещеры,
оставшиеся после выработки малахита.
Стоишь и не видешь ни сводов, ни стен, ни пути.
Вдруг видишь: у глыбы зачем-то кушетка.
Горит трехсвечевая лампочка.
Вот стопка бумаги, перо.
Но вдруг появился гномический дядька
с большой бородой и с ведром.
Конечно же! Как же я сразу не понял.
Ведь это Бажов!
Он тут пишет, а значит не помер.
Скрывается бедный от Берьи.
Я вскрикнул: товарищ Бажов!
Но вдруг из-под глыбы лицо появилось.
Да кто ж? Неужели Ежов?
Похож. Как две капли.
И уши. И все.
Тут я понял и смысл сей кушетки.
Смутился.
Проблемы со связью опять навалились.
Они как слоны.
С большими ушами ежовскими, голубыми.
И с чем-то фаллическим спереди морды.
Но слева и справа от фаллоса мягкого
два остро наточенных бивня.
То совесть:
сверкает, грозится, стыдит.
Впрочем, все это мне лишь казалось, лишь грезилось.
Но два старичёчка гномических —
это реальность.
Да, старички на кушеточке — это реальность.
И ведро.
Чтоб было здесь чисто, светло.
Чтобы чисто морально.
Орально кричать здесь не стоит.
Эхо страшные ш;мы устроит, оглушит.
Нет, здесь надо потише.
А то ведь Хозяйка услышит — Софья Власьевна.
Придет и задушит. И слухи ведь ходят, и уши.
Там, где-то есть дяденька, тоже гномический,
даже крабический,
как рассказал Пастернак.
Он усами прядет.
Он не спит.
Он всё связи плетет.
Связи огромные, тёмные, бездонные.