Червь и змей

     Я думаю, что не в поледнюю очередь раздражение, да, именно раздражение : глубокое, острое, беспричинное, субтильное, необъяснимое, неустранимое и по этой причине вполне метафизическое и первозданное – как чувство вины, как желание любви и как стремление к свободе, – вот оно-то и является главным и тайным супостатом любви как таковой.
     Поистине, аллергическое раздражение на ближнего убивает любовь к нему на корню : причем даже без того, чтобы убийца испытывал угрызения совести за свое убийство.
     Раздражение, таким образом, напоминает червя, который в иных интерпретациях заменяет библейского змея-дьявола.
     И действительно, всякий раз, когда я встречаю – в живописи ли, в литературе, в скульптуре или даже в теологическом экскурсе – подобную замену, я убеждаюсь, насколько она, что называется, в самую точку.
     Ведь когда для умаления или исчезновения любви есть причина – это одно.
     Когда же причины нет или она настолько ушла вглубь, что разглядеть ее во мраке бессознательного невозможно – это уже совсем другое.
     Вообще, чем серьезней причина, тем уважительней мы относимся к ее последствиям : если жена изменила мужу, и у мужа пропала любовь к жене, то это почти так и должно быть.
     Если же у жены возникло необъяснимое и неустранимое раздражение на мужа, из-за которого она с легкостью пошла на супружескую измену, то это уже непонятно и страшно.
     В первом случае убийцу любви условно и иносказательно можно изобразить как библейского змея.
     Во втором случае – только как библейского же червя.
     Хотя в первоисточнике, понятно, подобного образа не существует.
     Все так... а если все-таки аллергическая реакция на ближнего есть прежде всего сокровенное выражение двойственной природы человека?
     Если она является «спусковым крючком» скрытого и чрезвычайно мудрого механизма, не позволяющего людям слишком привязываться друг к другу и тем самым помогающего им сохранить  самое драгоценное, что у них есть – внутреннюю свободу?
     Если она, помимо прочего, намекает человеку, что дальнейшее сближение как раз с этим ближним для него бесперспективно и вредно с кармической точки зрения?
     Что тогда?
     Но тогда узкое и острое, как игла, беспричинное раздражение на ближнего – не правда ли? вы тоже, любезный читатель, подтвердите мое наблюдение – имеет еще большее право быть уподобленным библейскому червю.
     Между прочим, с эстетической точки зрения червь в вышеизложенном контексте и выразительней и страшней привычного змея.