Весеннее чудо

В День женский пал вдруг взор мой серый
На столь чудесную персону:
Она светла, как символ веры,
Хоть вера ей не по фасону.
Она мила и невозможно
Красива ликом и душой
Пленяют разум мой безбожно
Думы о ней — пропал покой!
При всей её красе несметной
Она б должна счастливой быть.
Увы, груз тяжкий жизни бренной
Не позволяет счастьем жить.
А что же я? Усталый камень,
Что, опалённый злой бедой,
Закрывши окон жизни ставни,
Уснул в гробнице роковой.
Дремавши долго, будто вечно,
Смирился я, покорен стал
Судьбе, разящей безупречно
Сердца, что хрупче и зеркал.
Не ждал знамений добрых боле,
Не чаял я, что повезёт
Найти в бескрайнем мёртвом поле
Прекрасной жизни колосок.
Но та судьба, что всё давила,
Незримой тяжью бытия,
Та, что тоскливой плёткой била,
Вдруг разбудила в жизнь. А я...
Вдруг встрепенулся, закрутился
И, сам не свой, разговорился
С судьбой: “Ты злился на меня?
За то, что путь тернист и зыбок?
Что не минул ты боль ошибок?
Устал бессмысленно страдать?
И в муке вечной сей гадать,
Когда отыщешь милый остров,
Где свет души не смят коростой
Людского страха и печали,
И где тебя бы привечали?
Где ты бы вновь любить сумел?
Что ж — сам ты этого хотел!
Проснись же и люби! Будь смел!“.
И я как будто бы прозрел:
Ведь та персона — для меня!
И день за днём влюбляюсь я
Тем жаждущим огнём любви,
Тем, что утоп в души крови.
А он, как прежде, юный, громкий,
Ничуть не потеряв сноровки,
Тугую душу озарил,
И я, о чудо — полюбил...