Февраль

Брожу я по лесу наивно.
Смотрю, по снегу свежий след.
Идет на встречу мне лениво
какой старый хмурый дед.

Идет, да с  посохом проходит.
Задор тут вьюга  подхватив,
под ритмы трости, поневоле,
кружит, кружит над зябким лесом
и мягким снегом застилая,
приглаживает ямки старой черни,
свои узоры наводя.

Дед с виду очень мне знакомый,
как будто знаю сотни лет
и тихо шепчет мне прохожий,
да то ли здравствуй, то ли привет.

Бородка белая у деда,
покрыта снежною пургой.
В глазах печаль и гнет тревоги,
но также властвует покой.

Он улыбнулся мне с натугой
и вмиг все скрылось из глаз,
в метелью он с вьюгой обернулся,
закрывший белый свет от глаз.

Не знаю, сколь я брел до дома,
но в сердце полная печаль,
лишь только вышел на опушку,
как за горой, знакомой с детства,
увидел солнца яркий край.

Видать март месяц на подходе,
берет узды в свои права.
Настанет вновь иное время года,
уйдёт зима, уйдут и холода.

Печаль, нечаянно растаяв,
забрав с собою глухоту,
открыла дверь в порог знакомый,
вернув природе красоту.

Чего я ждал от встречи с дедом,
чего хотел я там понять?
Не знаю точно,
но приметы я стал с душою понимать.