В тревоге дней

Произведение на сцене читает несколько актёров.
               *****
-А не дёрнуть ли думой вслух?
-Всё прочь сомненья!
На суд прошу словесный перебор.
Ну, мои, сказать так, размышленья
вдруг, как-то рожей свисая за забор.
               *****
И прогоняя ума лишенье,
и себя же приставов за того(ума лишённого стихоплёта-писателя),
вынес в свет я откровенье,
внутри меня, что было глубоко.
Так; вдоль стола пораскинув взоры,
разложив ещё чистые листы,
я начал лить душевные просторы
в мысли, что открыты были и честны.
               *****
В тревоге дней, моих томительных волнений,
вдруг с каверзою вопрос в голову мою влез:
-Не ты ли, брат, сомнительный тот гений?
-Не ты ли, глубинки русской тот кладезь
собрался мысли выразить простым пером
про непростую, столь сложную Россию?
-Да, поверь! Быть может я потом
напомню русским что ль миссию...
-Иль, скорее выскочку всего лишь?
-Тот, что стихи строчит день, ночь - по слуху.
-Да, так, что дом в стихах построишь...
-А, то! Живёт, и всё внимает к уху.
               *****
От себя;
- Сон,причудилось,иль так?
Толпа толпе же, уши прочищая,
не сказать бы так, чтоб в двух словах
спор вела, пальцем небо подмечая,
про образ тот, брат что с кладом
пытался выразительным пером
пройтись в листах большим парадом;
о России речь нести, чтоб на потом
с горой хватало в обсуждениях...
-Взахлёб!
-Нет! Скорей, наперебой
что ль сливаться в рассужденьях,
в общий, дружный, славный водопой.
То, что было выше,
с вопросов длинных что пошло
ручьём, по руслу строк спускаясь ниже,
что с собою толпою той несло.
А, впрочем;
вот вам словесный сплав,
на слухи те весьма голодный
глава сия, что ль сгусток глав
мнений слой, довольно разнородный обо мне!
               *****
-А видел, брат, ты казусных поэтов?
-Иль великих ли каких?
-А, Бог весть?
-Ну, да! Он строил песни из куплетов.
-Чтоб смыслил каждый и смог прочесть.
-Как наказ с толмута словаря
-Большим собраньем многотомным
-Он удил стихи на мотыля
-Ну, да! И славился ритмом он неровным.
-Тот ли, будто что ли дьяконом поёт?
-Как гром гремит, всю чернь отводит.
-Ну, да! Душу миру раздаёт.
-А себя в тиши стихом изводит.
-Припевы тянет голосом протяжным.
-Души лечит, греет, а вот сам...
-Как цыган тот, слывёт не важным.
-Ну, да! Ютится где-то вечно по углам.
-Враньё! Пол мира он объездил
от Европы, что ли к северам?
-Ну, да! Шагами земли мерил
по своим таинственным делам.
-По свету, что ли, нравы изучая?
-Ну, да! Чтоб кричать про то с листа.
-Расстановки, пальцем подмечая.
-Читать себя, конечно до конца!
-Из мыслителей же он, что непоседы.
-Ну, да! С тем ещё веером и "наш" (поэт).
-Всё в одно ведёт свои беседы
и тут же сразу держит карандаш.
-Ну, да! Записок, полные карманы.
-В записках занят днями напролёт.
-Разведчик он, вынашивает планы.
-Поэт шифруясь, не как все, увы, живёт.
-Скорее, ангел он!
-Скорей, дурной!
-Ну, да!- Брат Бога что ли сводный?
-Нет, конечно, брат! Он просто свой, неизвестный никому и такой народный!
-Тот ли, о земле что всё печётся?
-Ну, да! О той, что заморцы точат зуб.
-Бывает так; читает, как дерётся!
-И стоит, будто вросший в землю дуб.
-Герой! Артист в своих белых рукавах,
что ряды по залу взглядом водит.
-Ну, да! И качает дуб свой на всех парах...
-А из себя, ну ничего не стоит.
-Напротив! Нет!
-Он шибко дорогой!
-Ну, да! Вышел в свет с тремя рублями.
-Гол сокол с землёй русской за спиной.
-В обнимку с необъятными полями.
-Ну, да! Столь величественный простор...
-Судьбой поэта который стоит.
-А стихи пишет с недавних пор
и из себя всё чего-то строит!
-Нищий он! - А, вроде, из Князей!
-Ну, да! Из сельского дворянства!
-Он голодранец посреди степей.
-Среди грязи, убогости и пьянства.
-Стоит горой за землю русскую свою.
-А, то! Гремит раскатными речами.
-Дерзит! - Почти на самом на краю.
-Ну, да! С литром целым за очами.
-Любитель, двери вышибать ногой
и жить, во что бы то ни стало!
-Ну, да! Строчить бегущею строкой,
пока рука ещё стихи писала!