Маркеры дня

     Памяти "города синих заборов", Нижнего Новгорода 2010-х

Как же детстве я бежал в школу! Если «попугайчик на верёвочке» летит впереди, то и ты успеваешь до звонка, и день пройдёт хорошо. Он и есть твой признак удачи сегодня.
В позднесоветские годы вся одежда старалась быть немаркой – серой или коричневой, а в лучшем случае – чёрной. Да еще в ходу был глубокий синий цвет курток. Этот же малыш был одет в канареечно-жёлтую куртку. Варежки, как водится, – на верёвочке. И он не плелся сзади нога за ногу за отцом, а просто летел в садик, подпрыгивая и вертя варежки, словно пропеллеры. Так и стоит в памяти попугайчиком на верёвочке. Возможно, цвет определял бытие и настроение этого человечка-птички. Моего первого запомнившегося маркера.
Со школы и появилась у меня привычка столбить маркеры по пути – в институт, к другу, на работу и домой. Маркеры эти – люди, звери и вещи.
Идти на работу от метро три автобусные остановки. Это ежедневный будничный променад в любую погоду. Предстоит пройти три подземных перехода (один из них так стар, что помнит, когда твой город был Горьким), и два перекрёстка со светофорами. Ещё один длинный деревянный закрытый коридор за синим забором возле стройки.
Синий забор – это отдельная песня, это вещь перманентная, только переезжает с одного места на другое. В центре города много деревянных двухэтажек начала двадцатого века и более поздних. Состояние – не ахти. Поддержанием таких домов нужно заниматься регулярно и планомерно, удовольствие дорогое. Жильцы сами не потянут нормальный ремонт. Вот и выходит, что дома постепенно ветшают и, не входя в реестр охраняемых исторических зданий, памятников архитектуры, становятся лакомым куском для мегастроек. Многие из них помешали при строительстве метро. Остальные потихоньку сносят после пожаров или обрушения. Так и получается, что улица постоянно преображается, стройка полужилых-полуофисных высоток не прекращается. Да еще центральную площадь-сквер по пути вдоль огромного торгово-развлекательного центра периодически переделывают. В общем, прямого спокойного пути до работы нет.
Вот уже первый маркер бежит навстречу после первого подземного перехода. Невысокий лысоватый мужчина предпенсионного возраста в одной рубашке в любую погоду, даже зимой, размеренной трусцой спешит, как мне кажется, тоже на работу. Думаю, что он охранник. Крепкий, упорный в своём ежедневном беге. В руках – небольшой кожаный советский коричневый портфель, на вид нетяжёлый. Ему нужно кивнуть. Если я встречу этого бегуна не позднее первого перехода, то, значит, иду вовремя.
Сразу после бегуна мне должны встретиться неторопливая бабушка с упитанной пожилой собакой дворянской породы на длинном поводке. Кто из них кого выгуливает, еще вопрос. Ей нужно улыбнуться.
Потом надо посмотреть налево на рассветное утро. Чистое небо гарантирует очень хороший день. Перистые облака означают спокойствие на службе. Весной и осенью по дороге мне показывают финал рассвета, с розовым отливом и солнечными играми на окнах домов и торгового центра. Летом интереснее смотреть на ближние клумбы и газоны. Зимой – просто под ноги, так как дорога местами каскадёрного качества, и держаться вертикального положения стоит немалых усилий.
Перед вторым подземным переходом нужно посмотреть направо – там в двух крайних окнах первого этажа стоят соответственно два кактуса и герань. Кактусы взрослые, рослые, всем на зависть, окружённые миллионом деток. Герань пребывает чаще всего в задумчивости. Её хозяин то ли часто уходит в отпуск, то ли просто редко вспоминает о существовании цветка. Герань мужественно терпит даже летнюю жару в тридцать градусов уже с утра на восточном подоконнике. Цвела она за последние четыре года три раза, долго, по месяцу. В общем, терпеливый, спокойный цветок. А прошлым летом она умудрилась не засохнуть окончательно в течение месяца засухи…
Дальше маркер – бабушка в подземном переходе. У столба на ящике сидит непонятного возраста женщина, и летом закутанная в платок и шаль. Лица не видно. Перед ней – пластиковый стаканчик с мелочью. В руках часто – молитвенник. Черная длинная юбка. Она, вероятно, из женского монастыря, что наверху за углом. Мне почему-то кажется, что собранную мелочь она относит туда, в храм, и это ее работа. Я говорю об одной женщине, а на самом деле их, кажется, несколько. Просто в одинаковой одежде и платках, с одинаковой просительной интонацией, они неотличимы друг от друга. Наблюдаю, что многие перед работой кидают мелочь. И думается, это ритуал проходящих мимо нее на удачный день.
И последнее – цветочник вышел покурить из киоска со стаканчиком кофе в начале дня. Ему тоже улыбка.
Это обычный путь на работу. Путь перед удачным, спокойным днём. Бегун, бабушка с собачкой, рассвет, цветы, бабушка в переходе, цветочник. Твоя жизнь, связанная с другими невидимыми ниточками. И ты знаешь, что не опоздаешь. Что всё путём. Если же не встречаешь бегуна день, два, неделю, начинаешь беспокоиться. Что-то в жизни меняется. Это выбивает из седла. А он или на больничном, или в отпуске. А потом встречаешь снова – и он как родной. Ты ему благодарен и безмерно рад.
На обратном пути, домой, летом каждый год встречается мужик деревенского вида с собакой. Спит на ступеньках подземного перехода на пальто. Около собаки – миска. Прохожие оставляют колбасу собаке, булки и маленькие коробочки с соком или кефиром – мужику. Однажды подслушал разговор.
– Что ты тут сидишь каждый день? Дела у тебя, что ли, нет? Семьи? Здоровый мужик. Дом-то есть?
– Есть и дом, и дети. Жена померла. Дети уехали в город. Скучно мне в деревне стало. Вот летом сажусь на электричку и еду сюда. Тут у торгового центра музыка всегда, молодёжь тусуется. Весело. Да и подают хорошо. На электричку хватает. А в огороде работать – это не моё… Нет. Лучше я комнату на лето дачнику сдам, а сам сюда или ещё куда путешествовать буду. Не могу спокойно дома жить. Душа ноет. Всю зиму ноет по старому житью. Жену-то любил…
Уличные музыканты-студенты работают в недавно отстроенных переходах. Рядом общежития, а карманные деньги любому студиозусу нужны. Они обычно группами, и по паре гитар. Компании молодых девушек-аскерок с шапками бегают от прохожего к прохожему. Сам певец старается выдать текст и мелодию поближе к оригиналу, у некоторых иногда получается. Цой и Шевчук – основы репертуара. Флейтист уважает «Одинокого странника», баянист – вальсы, а балалаечник знает весь народно-застольный репертуар.
В старом переходе – женщина с баяном и чудным сопрано. «Колокольчик звенит» и «Крылатые качели» – её коронные номера. Иногда довольно удачно посягает на «Аве Марию» Шуберта. Часто также поёт распевные народные. Только в самые морозы музыкантов не видно. Руки мёрзнут у гитаристов-балалаечников-баянистов-флейтистов.
Я грущу, когда что-то привычное меняется в моем мире. Перестаёт включаться в шесть утра свет в незнакомом, но знаковом окне (третьем на втором этаже) в доме напротив. Или исчезает раскидистый кактус с другого окна – офисного – по дороге на работу. Или не встречается каждое утро один и тот же бегун, летящий или на работу, или от инфаркта, кто разберёт. Внезапно исчезает кто-то из виртуальных друзей... Радуюсь от души, когда всё возвращается на место. Когда жизнь налаживается.
И я знаю, что делает моя кошка на подоконнике, пялясь в окно: она несёт вахту! Хочет, чтобы у кого-то день стал счастливым. Она тоже чей-то маркер удачи. Знаете, все коты неустанно трудятся над тем, чтобы у самых разных людей было побольше счастливых дней.
Все эти ниточки встреч, или маркеры удачного дня, нужны в жизни. Так спокойнее. И когда работа меняется, и путь меняется – ты столбишь новые маркеры, потому что детали делают твой день. Квалифицированный психолог найдёт в твоём поведении клинику, а внимательный читатель – свои привычки, не так ли?

#ниочёмки #посказульки © Е.ВячеславнаО., XXI сentury
ФОТО ИЗ ИНТЕРНЕТА