Дафна

Как ни радостен бог Аполлон, как ни светел,
Знает он и печаль, и урон, как все люди и боги на свете...
Победивши Пифона, он, гордо над ним возвышаясь,
Ликовал и победой гордился. Не сжалось

Его сердце от вида поверженного дракона:
Золотые разящие стрелы торчат из тела Пифона.
Рядом видит Эрота, любви вечно юного бога,
Лук златой натянувшего. Удивился немного...
"Не пристало детишкам с оружием грозным играться.
И тебе ли со мной, стреловержцем, да славой равняться?
Погляди на чудовище, что поразил я стрелами
Золотыми своими: хочешь славы ты большей, чем я, заслужить меж богами?"

И, обидевшись, гордо Аполло Эрот отвечает:
"Светлый Феб-Аполлон, твои стрелы промаха не знают.
Они метко в намечену цель, да, всегда попадают,
Но тебя поразит моя золотая стрела."- вмиг взлетает

На высокую гору Парнас златокрылый младенец:
Две стрелы из колчана достал и прицелился: вденет
В тетиву он стрелу, что сердце бессмертное ранит,
И любовь Аполлон ощутит, есть-спать перестанет.

А другую стрелу, убивающу чувство, пустил он
В сердце нимфы, что Дафной зовётся всем миром,
Славной дочери бога речного Пенея.
Поразил её сердце Эрот нелюбовью. И фея...

Встретившись как-то со Златокудрым красавцем,
Ветра быстрее пустилась бежать наутёк,
Следом за ней заспешил Сребролукий. Ему невдомёк,
Что сердце девицы пронзила стрела, убив любовь тем.

И, будто овечка, от волка спасаясь,
Прекрасная нимфа голубкой взлетела, узрев Аполлона,
Так, словно орла убоявшись его, избегая полона,
В спешке поранила ноги, на тёрн натыкаясь.

Видеть не мог Аполлон, как об остры шипы
Резалась Дафна, хромала, но не сдавалась,
Сыну Зевеса всей силою сопротивлялась.
Вот уж догнал он прекрасную нимфу почти...

Чувствует бога дыханье она за спиною.
Силы оставили деву, взмолилась к отцу:
"Милый Пеней, помоги мне! Земля, наглецу
Меня не отдай, защити, расступись предо мною

И поглоти меня. О, отними этот образ,
Он причиняет одно лишь безмерно страданье!
Только промолвить успела, как вся онемела зараз,
Нежное тело, во ствол обратясь деревянный,

Плотной покрылось корой,
Волосы стали зелёной листвой,
Ветками - руки, воздетые к небу с мольбой,
Корни под землю пустил тонкий лавр молодой.

Долго грустил перед деревом тем Аполлон,
Деве печально сказал, той, что был он влюблён:
"Пусть же на память о чувстве, что было к тебе,
На голове у меня, на кифаре и на колчане

Лавра зелёный венок украшает везде
Всё, что моё... И лавровый твой лист не увянет!
Вечно зелёной и юной останься, о Дафна!"
Тихо в ответ шелестела густым ветвями,
Словно согласие дав, преклонила вершину
Ставшая деревом дева - душистым и страстным.