О чём помнит река

Берёт исток в горах река,
В горах, где с облаками дружит,
Хотя те струйки с ледника,
Рекой назвать нельзя пока,
Они ущелье в ней утюжат.

И пробивают себе путь
Через гранитную громину.
Где, не прорваться, обогнуть,
Где разбегутся словно ртуть,
Чтоб с грохотом войти в долину.

Река при выходе из гор,
Ручьи все  вместе в себе сводит,
У ней теряется обзор,
Гул, клёкот, радужный убор -
Река ущелье так проходит.

Из плоских скал ущелье то,
Оно выходит на поляну,
Там лес, засыпанный листвой,
И стык дорог в местечке том
От двух народов в поле бранных.

Такие были времена,
И абадзехов, темиргойцев
Скалою Чести племена
Её назвали, чтоб она
Служила испытаньем горцам.

Вдруг шишка пала до земли,
За ней бельчата побежали,
Но конные  тут в лес вошли,
Зверьков спугнули и смели,
И въехав на поляну, встали.

Бородачи, стройны собой,
Один одет во все доспехи,
Под ним конь крепкий, вороной,
Приехал искупить грех свой,
Те горцы были абадзехи.

Он выделялся как джигит,
Вёл отстранённо, был расслаблен.
В набеге, делая визит,
Им темиргоец был убит,
Который замахнулся саблей.

Но скоро докатилась весть:
Убит пацан - рубака ранний,
А для джигита выше честь.
Скала вот Чести, вот он здесь,
Готов сразится с испытаньем.

Устроило решенье всех:
Ущелье перепрыгнуть конно.
Пусть тем джигит искупит грех.
Совет Хассе у абадзех
Принял вердикт тот благосклонно:

Джигит сотрёт позор у рода
С ущельем в поединке пусть.
Была гранитная порода
Покрыта бурками - подмога
Последняя на страшный путь.

Абрек неспешно на скалу
Взошёл и стал у её края.
Привыкнуть, чтобы дать коню,
Взглянуть на пропасть, в его мглу,
Его при том рукой лаская.

Шептал коню на ухо он,
Благодарил его за службу.
Был им джигит не раз спасён,
И в скачках был не побеждён.
Исток победы - верность в дружбу.

Черкес ведь может не иметь
Богатств больших набоба,
Но конь, оружие и плеть,
Отвага, родовая честь
При нём всегда до крышки гроба.

Окинув горный пейзаж,
Джигит с фигурой очень статной.
С себя снял бурку, патронташ,
Ружьё, пистоли и палаш,
Оставив лишь кинжал булатный.

Никто его не торопил.
Он был спокоен и все ждали,
Конь о скалу копытом бил,
Волненье друга уловил,
Как в битве уши задрожали.

Коня жигнули стремена,
Прыжок продлился скоротечно.
Остановились времена:
"Черкес и конь и падь без дна" -
Застыли в памяти навечно.

Когда копыта о гранит
Повыбивали искры градом,
Напрасно кто-то закричит,
Он тем полёт не завершит -
Скользнув копытами, конь падал.

Продрав и брюхо и бока
Лягая пропасть с диким ржаньем,
Кусал конь воздух как врага,
Невидимого им пока.
Не ржанье было то - рычанье.

Черкесы случай тот кляня,
Абреку своему взывали:
- Останься жить, сойди с коня,
В том нет укора для тебя! -
Но гордость горца они знали.

И верность пред собой храня,
Был выполнен им кодекс чести.
В минуту трудную коня,
Он не покинул, а обнял,
В последний путь шагнул с ним вместе...

Мулла тогда взмахнул платком,
Джигиты понеслись на крыльях
В долину, чтоб в реке потом
Найти сорвавшихся с плато,
Кто кровью честь свою омыли.

- А живы вдруг? - вопрос витал,
- Такого нет. - сказал мулла,
Побьют их выступы у скал.
Долг выполнил, честь отстоял...
Нам надо память, чтоб жила!

Никто не смеет посягнуть
На война горского народа.
Хоть больше сына не вернуть,
Джигит прощён, свой выбрал путь,
И не испачкал память рода! -

И вот отряд бородачей
Исчез на той лесной дороге.
Спешили белки поскорей
За хвойной шишкою своей.
Схвативши, уносили ноги.

И было так или не так,
То помнит лишь река одна.
Войдя в ущелье, как в врата,
Нам гулом слышится она.
Река с поляны не видна...