Чучело

            Лето  1983-го года во Владивостоке было дождливым. Плотные серые тучи висели над городом, лежали на крышах высотных зданий и  каждый день проливались то моросью,  то выматывающим дождём.
         Коля сидел в помещении  морского вокзала. Настроение скверное. Ожидая отправления пассажирского теплохода на  Камчатку, после тщетных попыток устроиться в какой-нибудь из гостиниц, он третьи сутки проводил 
здесь…
         Проснулся от резкой боли  внизу живота. Вспомнил, что утром в буфете выпил бутылку пива. Посмотрел объявления на последней странице газеты  «Красное Знамя» – что идёт в кинотеатрах, о приёме на работу,  утерянных документах – и задремал. Сказалась усталость, накопленная за прошедшие дни. Ворочался, откинувшись на спинку деревянного кресла. И сейчас – голова тяжёлая, кости болят.
         Он посмотрел в сторону туалета. Наткнулся взглядом на часы, висевшие на стене. Стрелки показывали 14-20. Подумал - часы судовые, в круглом металлическом корпусе, такие у  них на судне висели в кают-компании. Некоторое время, собираясь с мыслями,  смотрел на прыгающую секундную стрелку. Рука поднялась к подбородку и укололась о густую щетину, выросшую за двое суток. Тяжело вздохнул.
          За девять лет работы в Камчатском пароходстве сколько раз ему приходилось добираться домой в Кременчуг и возвращаться на Камчатку! И всегда эти путешествия сопровождались страшными неудобствами.Приходилось различными правдами и неправдами доставать  билеты, ждать сутками отправления  судна или самолёта, ночевать на скамейках и лестничных пролётах. Доказывать старшине милиции, что не бродяга и не вор, и ночует на вокзале не для того, чтобы у кого-то стащить чемодан.
          Бр-рр, –  резко дернул он головой, – так дальше жить нельзя, надо встряхнуться. Встал и зашагал в строну туалета.
          Из шести кранов работали два, на остальных были скручены вентиля.
Вода горячая не текла. Холодное лезвие тянуло нераспаренную щетину,
было неприятно. Но холодная вода и болевые ощущения возвращали Колю к жизни. Снующие туда-сюда мужчины то и дело оттесняли его от раковины, пихая руки под кран.  Жаль всё же, думал он,  что с гостиницей не вышло.
Помыться бы под душиком, поспать по-человечески. Можно и в гости  кого-нибудь пригласить.
           Вытирая руки платочком, он неожиданно в окно туалета увидел, что дождь идти перестал, и на улице появилось даже нечто напоминающее солнце. На душе стало веселей. Решил прогуляться по городу.
            Город, ещё мокрый, в лучах солнца блестел. Коля шёл по улице. В груди как будто  стало больше места.  Периодически набирал полную грудь  воздуха и медленно выдыхал,  закрывая глаза от удовольствия. Взъерошенные воробьи возле лужицы на асфальте, радостно чирикая, терзали кусок брошенной булочки. Вялость и внутренний  неуют постепенно забывались. Люди, дождавшись прекращения дождя, дружно высыпали на улицы. Город расцвёл одеждами горожан.
           Коля уже почти наслаждался жизнью. Мысленно прикинул, что через двое суток отправится на Камчатку, там получит направление на хорошее судно, сходит в удачный рейс, привезёт жене и сыну подарки. Сына у него ещё не было, но жена через полтора месяца должна родить. Впрочем, может быть, и не сына, дочку. Дочка – тоже хорошо. По любви ли  женился?  Об этом не думал. Встречался с Татьяной три месяца, ходили в кино, слушали музыку. Забеременела – женился. В общем-то, она хорошая: готовить может, аккуратная, жить есть где.
             Он поймал  себя на том, что засматривается на проходящих мимо девушек. Длинноногие, голубоглазые и кареглазые, в джинсах и  «бананах», разные…  Захотелось пообщаться с какой-либо из представительниц прекрасного пола. Просто поговорить.  Удивился, что находясь столько времени на вокзале,  ни с  одной не заговорил. Ведь народу там как на базаре. «На базаре – на вокзале,  на вокзале – на базаре», – пропелось скороговоркой от  оживающих чувств.
              По улице 25-го Октября дошел  до Ленинской. Остановился  у лееров, напротив арки в здании краевой филармонии, не спеша, оглядывая прохожих,   достал из кармана сигарету, размял её и закурил. Люди проходили мимо, исчезали в подземном переходе и   появлялись  на противоположной стороне улицы. Каждый шёл по свои делам, не обращая на него внимания.
             Решил: ещё пару раз курну и подойду. Уже минуты три он  посматривал на особу лет восемнадцати, появившуюся на углу арки метрах в десяти от него. Периодически она поворачивалась к нему и, поймав его взгляд,  мило улыбалась.  В последний раз глубоко затянулся дымком и щелчком пальца отправил окурок в сторону урны.
         -  Скучаешь, малышка?
         -  А что? – ответила она, кокетливо закусив нижнюю губу. И два черных
глаза  уставились на него.
          -  Давай скучать вместе.
          -  А ты меня приласкаешь?
            Коля на секунду замер. Неожиданно!.. Что  будет дальше, ещё не успел сообразить, но вслух сказал: «Охотно».
            Она взяла его под руку и, пройдя под аркой,  они направились во внутренний двор старого квартала…
             Коля уже забыл о жене, предвкушая удовольствие с красавицей. Верность, неверность – об этом не думал. Он хорошо знал, что нельзя воровать, что надо зарабатывать на жизнь. Надо жениться и жить, как люди. А изменять жене? – так все изменяют,  считал он.
             - Как тебя зовут?
             - Оля…
              Глаза у Оли были большие, черные, с отливом синевы, притягивающие взгляд,  аккуратный, правильной формы носик, красивые с  четко очерченной линией припухлые  зовущие губы. От прихлынувших чувств и легкого  волнения  Коля ещё больше ожил, пытался шутить, говорил глупости.
              Пройдя сотню шагов, они оказались в небольшом тупике. Глухие стены из красного кирпича с трёх сторон поднимались на высоту  двухэтажного здания. Дальше пути не было. В одной из стен, по виду уже давно  без человеческого внимания, одиноко ютилась обшарпанная дверь.
              - Куда теперь? – Коля вопросительно повернулся к Оле. И тут заметил группу парней, приближающихся к ним со стороны арки. «Случайно ли?» – мелькнула мысль. И на душе опять стало скверно. В ногах появилась слабость: «Эх, хорошо бы сейчас на вокзал, пивка попить, в кресле посидеть… Дурак! Дернул леший связаться».
               Шумно перекидываясь матерными словечками, компания из  трёх парней приблизилась к ним.
                « Ля мур…» – промяукал самый маленький, рыжий и прыщавый. Компания оскалила в улыбке зубы.  «Лет по восемнадцать», – определил Коля.
                Стоявший ближе всех, с Колю ростом, оценил его хищным взглядом, и, блеснув металлическим зубом, ехидно улыбаясь, растёр ногой окурок.  «Дядь, дай три рубля», – сказал он и протянул  руку… Компания насторожилась.
                Коля мгновенно подумал и решил: надо давать. Не дать – значило подтвердить свой отказ кулаками. А этого Коля не допускал. Драться всегда боялся, хотя физически был крепким. В юношестве неплохо занимался спортом. Вообще конфликтных ситуаций старался избегать. Он  засунул  руку в карман и вывернул оттуда  ворох денег и чеков  ВТБ*.
               «О, у тебя много денег! Давай посчитаем! – содержимое Колиных карманов быстро перекочевало в руки фиксатого. – Десять, тридцать…, сто семьдесят…  – считал фиксатый. – Но ты не думай, мы тебя  обижать не будем, жить надо по-честному», – сказал он, положив деньги в карман своей рубахи, а чеки вернул Коле.
               «Жалобы есть?» – процедил он сквозь зубы. Коля отрицательно мотнул головой. – Ну, тогда адью! Мы пошли. Только смотри, не делай шуму. Найдём!..»  Компания угрожающе помолчала.
                Коля облегченно смотрел на удаляющихся грабителей. До его слуха  долетели слова, сказанные кем-то из уходящих: «Этот, в милицию? Да никогда! Чучело…»
               «Чао! С тобой неинтересно», – сказала Оля и быстро пошла следом за ещё не скрывшейся компанией…
                Позже Коля, рассказывая об этом случае, говорил: «Ребята хорошие попались,  не всё забрали…»
 
                1984г.
      
                * Чеки ВТБ (Внешторгбанка) - «сертификаты», «боны» — своеобразная «параллельная валюта», существовавшая в СССР в 1964—1988 годах.  Выпускались только в виде банкнот, монет не существовало (бумажные чеки были даже на 1 копейку). Чеками  платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей, в т.ч. и морякам загранплавания. Во Владивостоке был один из сети фирменных магазинов "Берёзка", в котором за эти чеки можно было приобретать различные товары, в т.ч. дефицитные импортные. 
                ** Средняя зарплата в СССР в эти годы была 120-170 руб.