Иоанн Кронштадтский. Глава 14. Каким был Иоанн

Голубоглазый, очень добрый взгляд.
Сочувствие во взгляде том ко всем.
Помочь всегда и всем бывал он рад,
не избегал и неприятных тем.

Но чаще соглашался. О своём
раздумывая, онипомочь хотел.
Жаль, жизнь так коротка, что не даёт
всех дел нам переделать.  Был он смел ,

любил детей до дрожи и хотел,
чтоб веровали искренне они.
Преподавал, как только он умел,
сочувственно пролистывая дни.

Горел на литургиях, как свеча.
Молился очень часто по ночам.
Спешил всегда туда, куда зовут.
И не подумаешь, он тут как тут.

Он верил, не заботясь ни о чем.
Но видели одежды роскошь все.
Вот только сам он был тут ни при чем.
И босиком ходил бы по росе.

Как часто босым приходил домой,
отдав обувку нищему тотчас.
И сокрушалась матушка порой,
что, мол, готов отдать он и всех нас.

Однажды очевидец рассказал,
как чаем тот купчиху угощал.
"Дозвольте сшить вам рясу."- отвечал,
что надобности в этом не искал

Упрашивала долго, чтоб решить.
Тот согласился. Начала тогда
упрашивать, чтоб сапоги пошить.
Да, спорить не хотел он никогда.

Вот так старались те, кого лечил,
полезными вдруг сделаться ему.
А он бы их отказом огорчил.
А это, как считал он, ни к чему.

Но, честно говоря, он много раз
все отдавал, что было и на нем.
В гимназии увидели тотчас,
когда в шубейке вдруг вошёл он в дом

разодранной."Где ж ваша?" - "Обменял
я с нищим по дороге..." В этом он
был весь. Он своего не сохранял.
Все раздавать, что есть. Таков закон.

Благословение его искал
один диакон, тот благословил,
и рясу и подрясник свой отдал,
накинув старый, чтобы не простыл.

Не ведома и зависть. Нет, скажу.
Он в дневник уж промолчать не мог,
тем изумлялся, я вам расскажу,
кого обогатить сумел вдруг Бог.

Он не таков, все деньги без следа
он нищим раздавал, и в этом соль.
Из тех, что вдруг давали, никогда
копеечки он взять себе не мог.

Одежда - да, шикарная была.
Но не зависел вовсе он от ней .
В каретах разъезжал... Толпа могла
порвать всю рясу на глазах людей.

Так в Риге и случилось как-то раз.
Порвали на святые лоскутки...
Но зависть не касалась его глаз.
Стяжания все были не с руки.

А внешность... что ж, обычная была,
но та любовь, что он всем людям нес,
все светом освещала, как могла,
который подарил , конечно, Бог.

Смирял он раздраженных. Кто был зол,
про зло в его присутствии забыл.
И сразу с ним покой в душе обрёл,
как тот, кто в душах Бога сохранил.

Он словно бы и сам не замечал,
что он носил и как его встречал
народ. Он уступать смиренно мог,
за то и помогал ему сам Бог.

Он прожил жизнь достойно, много лет
он Бога нес и нищим и больным,
учения Его высокий свет 
и в книгах до сих пор его храним.

Любил своих он близких и жалел,
хоть мало мог им времени отдать.
Я думаю, он честен был и смел.
А много ли таких сейчас видать?

Мне жаль, что миновали времена,
что веры пламень гаснет, как свеча.
Пусть верует любимая страна.
Не потеряйте веру сгоряча...
17.02.2023