Космополит, 2004

              I

Не говорите вы мне, братцы, про Россию.
Не знаю я, что вы имеете в виду.
Там над Россией небо светло-синее,
И белая черемуха в меду,

Там мы гуляли под луною на закате,
Там мы учились верить и любить…
Там как-то возле деревенской хаты
Пытались мы корову подоить.

Сколько же было смеха неуклюжего:
Корова ноль внимания на нас,
Над нами потешался в всеоружии
С забора пацаненок – свинопас.


Моя Россия – это речка с тихим островом,
И светлая березовая роща,
Мои студенты – мое счастье бестолковое,
И подо мной оседланная лошадь,

Больной души больное одиночество,
Моих стихов бродящая стихия,
АиФ, «Реклама», Рерих и Пророчества,
И в девяностые Гайдар, словно мессия...


Россия – это Зинаида Гиппиус.
Ей не понять (а, может, и не надо),
Что, как и их, и нас поманит Сириус,
Взойдут Тарковского «алмазные Плеяды»,

Так же, как в оны времена у Вейнберга,
У Ряшенцева станут собираться
И молодые, и седые «литераторы»,
И «атмосфера» будет нами «продолжаться»,

И юность вступит в жизнь с таким же самомнением,
Так же «во всем слегка разочарована»,
Напишет о болоте и сомнениях,
И  об  оковах, что ей уготованы…


Россия – это я, мои метания,
И провокационные вопросы…
«О, смелый сокол, в бою с врагами»…
«Гимназистка-тихоня отрезала косу»…

Цой, Макаревич, томики Высоцкого
И Окуджавы, строчки Мандельштама
У Пугачевой, предсказания Горбовского,
И Райкинские строгие программы.

Это «Нильс Бор», «Хождение по мукам»,
Гардемаринов «взнос за счастье милых»,
Грин, Колупаев, «Буря» Эренбурга,
Богат «Что движет солнце и светила»...


И Юрский в «Маленьких трагедиях» по Пушкину,
И Гамлет Смоктуновского, Боярский –
Наш д’Артаньян…  И, нас история рассудит,
Но Мюллер с Шеленбергом – это те, что из «Семнадцать»…


Россия – это волны Айвазовского,
Шишкинский лес и дворики Поленова,
И лунные Куиндживские плёсы,
И Левитан с осенними аллеями,

Демоны Врубеля и «Всадница» Брюллова,
Свет излучающие лица на портретах
Кисти Левицкого, и одухотворенность
Васильева под тайной и приметой. 


Россия – это Лермонтов и Гамов,
Россия – это Лобачевский и Чайковский,
Россия – это Хакамада и Ландау,
Россия – это Сахаров и Бродский,

Россия – это дети и Макаренко,
Россия – это дети и Крапивин,
Россия – это на пластинке старенькой
Детства ушедшего скрипучие мотивы.


Как же могу я
          не любить Россию?!
С ней личность обретала становление,
Осознавала ограниченность усилий
И безграничность чувств и вдохновения. 



Моя Россия!
            Но и… Грузия моя!
Земля младенчества и юных пылких бурь,
Зеленая и буйная земля,
Земля джигитов и прекрасных гурий,

Великолепных древних гордых гор,
Моря, манящего простором и свободой,
Земля непокоренных до сих пор
Щедрых и вольных дерзостных народов.

Амирэджиби, Дадиани, Руставели…
Как детство впитывает страстно и неистово
Дар незабвенный старших поколений –
Законы чести и гостеприимства.

Вечно цветущая, под солнцем и под снегом,
В дУши и в почву бросившая споры,
Полная соками так, что весной побеги
Дают дрова и деревянные заборы…



Вы думаете, что не дорог мне Израиль?
Стакан воды – устроил бурю в нем ребенок!
Сверхуморительное государство.
Уютное, будто свернувшийся котенок.

Здесь всё по-свойски, словно дворик детства:
Премьер-министр, закон и преступленье,
С родней не поделённое наследство,
Любовь и ссоры, смерти и рожденья,

Нелепая претензия соседа
Всех научить молиться и питаться,
И управдома мелкие победы,
С которым спорить лучше не пытаться…

Всё это так. Но и не только так.
Израиль –  птицы, бабочки и звери,
Пустыня каменистая в цветах,
Хай-тек, солдатики,
              и прямо в атмосфере

Неуловимо-тонкая материя
Движения сквозь наш миров иных,
Дыханье Бога и следы молений
Ста поколений и надежды их…



Вы скажете, у человека не бывает
Трех Родин, как не может быть трех мам.
Во-первых, и такое приключается
Порой по нашим славным городам,

А, во-вторых,
             Россия, Грузия, Израиль –
Мне не патроны, а партнеры и друзья
Самые близкие, с которыми мужает,
Играет, учится и ждет душа моя.
 


              I I

Если  уж чьим-то полагать себя ребенком,
Придется во внимание принять мне,
Что чувствую в себе наследство Лорки,
Шекспира, Байрона, Басё, Камю и Данте,

Жорж Санд, Ремарка, Мэлори, Гомера,
Хайнлайна, Купера, Берроуза и По,
И Моцарта, и бедного Сальери,
Листа и Баха, Паганини и Ватто,

Буше, Рембрандта, Рубенса и Гойи,
Моне, Рейсдала, Ренуара, Сурбарана,
И Леонардо Винчи, и Ван-Гога,
Фридриха, Хеда, Гро и Тициана,

Божественного Фальконе, Клодель, Челлини,
Праксителя, непревзойденного Родена,
Фидия, Тутмеса, Ле-Корбюзье, Бернини,
Диснея, Чаплина, и Жан Марэ, и Кубертена,

Наследье ирокезов и ацтеков,
И Древнего Египта, и Эллады,
Ямато, Цинь, этрусков, хеттов, кельтов,
Плантагенетов, и Маурьев, и Ададов,

Наполеона, Тамерлана, Александра,
Святого Августина и Окаммы,
Маркса и Ницше, Гегеля и Канта,
Платона, Пифагора, Гаутамы,

Христофера Колумба, Джеймса Кука,
Френсиса Дрейка и Фернана Магеллана,
Эйнштейна, Ньютона, Декарта, Левенгука,
Бора, Линнея, дерзкого Джордано,

Масонства, дарвинизма, индуизма,
Католицизма, синтоизма и ислама,
Шаманства, Вуду, и зороастризма,
И протестантства, и буддизма Далай-ламы…


Они во мне: Парижская Коммуна,
Защита Фермопил, путь Вавилона,
Ахинса Ганди, песнь о нибелунгах,
Война за Независимость Колоний…

Я чувствую наследство в дирижаблях,
Аэропланах, дилижансах, паровозах,
В мушкетах, кольтах, ятаганах, шпагах, саблях,
В сигналах, переданных азбукою Морзе,

В  каракках, барках, джонках, баркентинах,
В корветах, каравеллах, галеонах,
И в чайных клиперах, и в легких бригантинах,
В кантри и блюзах, в роке и шансонах,

В скрипках, в волынках, и в органах, и в гитарах,
В уроках Даррелла, Лоренца, Хэрриота,
Норбера Кастере и Алена Бомбара,
Бендлера, Юнга, Берна, Винникота…


И Нотр-Дам, и башни-близнецы в Нью-Йорке,
И Тадж-Махал, и сфинкс, и пирамиды,
И Катти Сарк, и Стоунхендж, и Форум,
Таиланда пагоды, сады Семирамиды,

Фьорды Норвегии, Альпийские луга,
Виктория, снега Килиманджаро,
Пещеры Арба и Майами берега,
Лес Амазонки и пески Сахары,

Львы, крокодилы, и жирафы, и пингвины,
Гепарды, панды, динго, кобры, скунсы,
Коала, шимпанзе и афалины,
Мустанги, гризли, кондоры, мангусты…


Всё это с детства полагалось мне,
И с детства всюду окружало мое «Я»,
И отношусь ко всем я с детства как к родне,
И самый дальний порт – гавань надежная моя.

Всё это нужно мне, всё дорого, всё близко,
Я всё, что здесь и там, наследую равнО.
Перебираю я, как бусины на низке,
Места с событиями, зря в них истины зерно.

Всё живо в памяти моей и в моем сердце.
Так что уж, если говорить: «Родина-Мать»,
То мне, пожалуй, что по самой скромной мере,
Придется так планету называть.
 

                I I I

На деле ж, родственную нежность ощущаю
Я ко всему, что в космосе живет.
К Луне и Солнцу, что с небес взирают,
И к мягкой пыли, что к босым подошвам  льнет,

К темной материи, таинственно незримой,
И к неразлучным кваркам, и к квазарам,
К полям, вообще-то, на частицы не делимым,
И к нервным неуживчивым пульсарам,

К альтернативно возникающим вселенным,
К нейтрино, проникающим повсюду,
К янтарным сатори и черному инферно,
К порядку хаоса и исключительности чуда,

К прекрасным звездам голубым и юным,
И к красным карликам, и к черным дырам,
К галактикам, нанизанным на струны,
И к превратившемуся в вакуум эфиру,

К планетам - твердокаменным малышкам,
К надменно-важным газовым гигантам...
К жизненным формам, что любую нишу
Умеют заполнять собою жадно.

Мы их встречаем в ледниках, в горах, в пещерах,
В Марианской впадине, в источниках кипящих,
В пробах из скважин, в почве, в стратосфере,
В пустынях в холоде ночном и в зной палящий…

Пока что человечеству неведомо,
Сколь чуждый вид жизнью готов приобретаться.
Мы – от бактерий до «солярисов» и «эйвов»
Похожи все, словно родные братья.


Мне близко всё, всё мне равновелико:
Разумные деревья на Арзоре,
Старшая Эдда, Ураган и тени-блики,
Единый Разум общества Тритори,
 
Шимода, Сашка, журавли Вселенной,
Мастер и Фермер, хоббиты и Арсик,
Майкл Смит, Паук и Башенные Стены,
Вальс, эмоциональ и Белый Шарик,

Старк, Стаффа, Жан Вальжан, Ди Гриз и Овод,
Мисс Марпл и графиня Рудольштадт,
Том Сойер и Наталия Ростова,
Кирсанов, Одиссей и Питер Блад,

Драконы, мокрецы и Переполье,
Друиды, Заратустра, Киплиан,
Рагнарёк, Маджипура, Земноморье,
Коты, Арджуна, Майлз Форкосиган,

Клоны и спецы, эльфы и вампиры,
И закатане, и волшебники д’Хары,
Иные Черной Северной Пальмиры,
Прогрессоры, титаны и апсары,

Нимфы, грагалы, дема и ракшасы,
Ведьмаки, оборотни, сущности, пророки,
Иггдрасиль, архангелы и асы,
Кришна, Кухулин, Соломон и Локи,

Пирр, Конан, Перри Мейсон, Мартин Иден,
Жульен Сорель, Доррит, граф Монте Кристо,
Фрайди, Ассоль, найденыши с Элиды,
Князь Мышкин, Аэлита, Лу Батисто,

Душа Вселенной и душа мезона,
Душа в песчинке, и душа в картине,
Сообщество Галактик – инфузорий,
Кристаллы, пар, энергия, машины,

Дайверы, хакеры, Король Земли, сварткулы,
И посвященные Пяти Богов,
Тарзаны, Маугли, очары и назгулы,
И леди Острова, и сорок Островов...


Коли Вы  лично с ними не знакомы,
Встречая их в легендах и романах,
Может, Вы думали, что Вы фантазией влекомы
Писателей, их подсознанием туманным,

Или удачливым коммерческим расчетом
Успеха среди публики, искусством
Придумывать такие повороты
Событий и такие всплески чувства

Своих героев, дабы это развлекало
Читателя и трогало за душу
Волнением в крови, но задевало
Не слишком, чтоб комфорта не разрушить.


Или еще такое вот мелькает мнение,
Что среди разных прочих авторов порой
Своими взглядами, как будто откровением,
Стремятся осчастливить род  людской

Особи с манией величья, что уверены,
Что втуне дать пропасть – было б грешно
Их гениальным озареньям и прозрениям,
И их душе, незаменимой и большой...


Но если даже тот, кто пишет, сам считает,
Что самолично сочиняет свой сюжет,
То – заблужденье: не придумать и Бояну
Того, чего нигде в Вселенных нет.

Он подсознательно сигналы принимает
Из параллельного пространства и миров
Иных времен. Каждый писатель подтверждает,
В чем часть души, что не набор случайных слов,

Не позволяет вольно управлять собою,
И каждый автор ощущает фальшь,
Попробовав манипулировать героем.
Ось предначертана, рассказ – не авторская блажь.

Любой, о ком Вами когда-нибудь прочитано,
На самом деле настоящий и живой,
Дрожь узнаванья умопомрачительна.
И сердцем тянешься к любому. Каждый – свой.


               IV

Каждый из нас – только один из многих,
Меж нами связь – душевное тепло.
Как хочется всех уберечь от боли,
Над каждым развернув свое крыло.

Мы все мечтаем о любви и счастье,
Стремимся к истине, признанью, постиженью,
Каждый заслуживает хоть чуть-чуть участья,
Доброжелательности и расположенья.

Мы гости временные в этом мире вещном –
Друзья в дороге сквозь пустынные края.
Пока я в оболочке человечьей,
Родиной мне – Метавселенная моя.


В каких ни окажусь пустынях, снах и стенах,
Я дома у себя, я всюду меж родных,
Везде моя семья, везде мои кузены.
И всем я ровня среди «малых сих».