Не поверите!

Мисс Д, Вы не поверите!
Со мной произошел занимательный случай.

Нет, как обычно, смеятся над ним вы не будете,
Прикажите всему, что вас подслушивает: “Слушай!”

Чайники, кружки, ложки и всё прочее, у чего есть уши,
Пусть их лица вытянутся, как мягкий плод груши
,
И как трава после тумана росой покрывается, 
Покроется мурашками на железе даже намокшая корица.

Сижу как-то раз у берега моря,
Ем, спокойный, шоколадное мороженое,
И не знаю, то ли это чья-то шутка, то ли запекшегося мозга воля,
Но это происшествие на что-то похоже.

Глазищами собственными карими вижу:
Глазки детские по морю плывут, почти у самого берега.
А у этого самого берега сидит мальчишка без глаза,
Одного и второго, и они ко мне плывут все ближе и ближе.

Этот малолетний брюнет парикмахерил пальцами росицы-ресницы.
Что забыл он на берегах цветочной Ниццы?
Может согнать его? Где его бабушка?
Аллё, бабушка? Бабушка! Ваш внук разлил достоинства кружку.

Бабушка! Заберите его обратно! Он здесь не нужен,
Зря вы его забыли, он, по-видимому, чем-то простужен.
Аллё, бабушка, да где вы, черт бы вас побрал!
Ладно, отведу его сам. “Ты где живешь? Вон та гостиница - ”Безумный Коралл”?”

Но он ничего и не ответил,
И я ничего не сказал,
Меня словно приковало гвоздями к песку,
А на голову одели строительную каску.

Я дома, в своей квартире, в каске и  теперь в длинных маменьских сапогах.
Это я ем ей назло просроченный йогурт и слышу только: “ох-ах, ох-ах”
Представь, напротив меня - я же,
Жилистый, маленький и бунтующий всё так же.

Это я до того, как мы переехали однажды.
Это я со слезными слезами-слёзками,
Кажется, заплакал всё море, когда меня потеряли дважды.
На этом не всё, я долго ещё буду играть своими грудными костями,
Будто мои ребра музыкальный инструмент.