Имперский Рим и жезл Каллигулы

В борьбе за обладание Израильской святыней
Прекрасная Эллада и имперский Рим
Оставили в веках бессмертные руины,
Разрушив полностью Иерусалим.

Под игом Рима Иудея много лет страдала,
Налоги прокураторов разграбили казну,
И недовольство против власти нарастало,
Когда безумный Калигула в 19-м году
Дал приказание своим легатам и послам
Имперским символом языческой культуры,
Своей внушительной, божественной фигурой
Украсить древний Иудейский Храм.

Не тратя время, коронованный убийца
Послал воинственный приказ, предупредив
Петрония, тогдашнего наместника сирийцев,
Чтобы в столицу с легионом поспешил.

Всю Иудею весть, как птица, облетела,
И, выйдя утром в боевой кольчуге на порог,
Петроний увидал, как с перекрёстков и дорог
Навстречу двигалсь толпа народа без предела.

Покинув города, деревни, кров, очаг родной,
К наместнику пошли встревоженные семьи,
Безмолвно двигаясь, подобно туче грозовой.
Они остановились у ступеней.

К ногам Петрония упали ниц и старики и дети,
И женщины с младенцами - народ Израиля простой,
Их жалобные вопли, плач и слезы на рассвете
Взошли над Обетованной землей:

"Без пререканий, споров и без лишних слов
Мы доброволно отдадим богатства, что нажили,
Оставьте только Храм, каким Его мы получили
Отнаших прадедов и праведных отцов."

Еврейский Храм, СВЯТИЛИЩЕ ШЕХИНЫ,
Единственный МАКОМ для проявления ТВОРЦА,
Поддерживал народ в тяжелю годину,
Овладевал душой евреев до последнего конца.

Петроний, облачённый властью, колебался,
Безумный Калигула ждал и бесновался,
А царь Агриппа Первый, презирая смерть,
Готов был за святую Веру умереть:

Сказал он: "Я - еврей, из рода Хасмонеев,
Родившийся в Иерусалиме, в городе ТВОРЦА.
Мои Отцы - Цари, порою жизни не жалея,
Ценили сан Священный выше царского дворца.

В служенье радостном единственному Богу,
Они пасли и охраняли свой народ,
И поднимались на врагов в опасный год,
В часы народных бедствий и тревоги.

Но, если жребий мой таков, и это Мой народ,
Моя отчизна и Мой Храм, я тоже перед БОГОМ
Без сожаления все почести отдам,
Лишь бы законы предков охранялись строго.”

И не известно, чтобы бы сделал с Хасмонеем Калигула
Но в 41- м колесо Фортуны от безумца отвернулось.
И ровно в 25 - й день весенний Ш'вата
Убили Калигулу заговорщики, его гвардейские солдаты.

Пока телохранители - преторианцы, хмуро
В театре методично убивали Калигулу,

Над головою Клавдия спасенного от грозного  меча,
Зажглась во мгле беды, благословения свечa.

Его заметил в галерее пробегавший мимо воин,
За занавеской увидав испуганного  царедворца, он вскричал.

Мгновенно спрятав в ножны угрожающий кинжал: "Будь нашим Императором! Ты этого достоен!".

И весь Сенат одобрил в  страхе с удивленьем
Преторианцев  и народа  мудрое решенье.

И скромный Клавдий, осененный императорским венцом,
Законы уважая, стал Отечества отцом.

И даже за пределы Рима широко  распространились
Его могущество, и суд, и справедливость.

Он дал с завидным, после Цезаря, гуманным постоянством
В Александрии право на Еврейское гражданство.

Продолжение следует
ББ©2023