Тарас Шевченко. Поворожи мне, кудесник...

Поворожи мне, кудесник,*
Друже седоусый!
Ты уж сердце запечатал,**
Я ж ещё боюся.
Боюсь ещё горелую
Рушить мою хату,
Боюсь ещё, родимый мой,
Навек сердце спрятать.
Может быть, придёт надежда
С той живой водою,
Целебной и живительной,
Горькою слезою.
Может, зимовать вернётся
В хату птицей белой,
Изнутри пусть осветит мне
Дом мой погорелый.
И протопит, и согреет,
И огонь засветит...
Может, вновь ещё проснутся
Мои думы-дети.
Может, помолюсь ещё раз,
С детьми зарыдаю.
И ещё раз солнце правды
Хоть в сне повидаю...
Стань братом мне, хоть одурачь,
Скажи мне, что делать:
То ль молиться, то ль крушиться,
То ль расшибить темя?!

              13 декабря 1844,
              С.-Петербург

* Стихотворение обращено к Михаилу Семёновичу Щепкину (1788-1863), выдающемуся русскому актёру, бывшему крепостному крестьянину, близкому другу Шевченки.
** Ты уж сердце запечатал... — смысл этой метафоры не получил однозначного толкования. Очевидно, речь идёт об реалистическом, лишённом иллюзий отношении Щепкина к жизни и тогдашней общественной ситуации в Российской империи.







Заворожи мені, волхве
Друже сивоусий!
Ти вже серце запечатав,
А я ще боюся.
Боюся ще погорілу
Пустку руйновати,
Боюся ще, мій голубе,
Серце поховати.
Може, вернеться надія
З тією водою
Зцілющою й живущою,
Дрібною сльозою
Може, вернеться з-за світа
В пустку зимовати,
Хоч всередині обілить
Горілую хату.
І витопить, і нагріє,
І світло засвітить...
Може, ще раз прокинуться
Мої думи-діти.
Може, ще раз помолюся,
З дітками заплачу.
Може, ще раз сонце правди
Хоч крізь сон побачу...
Стань же братом, хоч одури.
Скажи, що робити:
Чи молитись, чи журитись,
Чи тім’я розбити??!

               13 декабря 1844,
               С.-Петербург