Библейская ферзь открывалась для слов...

***
…и состав отошёл на Изюм.
Олег Дозморов

Библейская ферзь открывалась для слов,
состав отходил от ворот.
«Возьми меня, Боже, я к смерти готов, –
твой плакал младенческий рот. –
Я лёгкое тесто, уставший от этих и тех,
весь-весь дрожжевой ни о ком.
Закрою глаза – и себе молодой политех,
страны огневой военком;
открою – и злак без особых примет,
всё тело губное в пыли,
возьми моё тело, я комнатный свет,
возьми и к губам прибери».

Не всё открывалось для ада в бесшовную тьму,
и друг отходил по врачам.
«Не надо, не надо, я Боже и в руки возьму,
я бабочка, – я отвечал,
и лопалось тело в ладонях, что Твой виноград,
состав отходил на Изюм, –
я тоже себе лозовое, но брат тебе, брат,
собравший рассеянный ум,
а хочешь – и общую смерть соберу, как вода
в карманы припрятанный вой,
мой сорванный братец, не надо туда,
так страшно во тьме речевой;
а пасть отворю – и на замысел твой
в ответ полетят снегири;
возьми моё тело, сам-будь мне конвой,
возьми и к губам прибери».

Не всё открывается речи на тёмном весу,
есть место в аду для любви,
и красная кнопка – укромная клюква в лесу:
не рви её, Боже, не рви.
Но что Тебе, Господи, наши ремни по глазам?
За неостановленный вой
домов материнских, прости за свистящий вокзал
и в небо укрой головой;
свистящее небо, любовно укрытый хребет,
укромное небо у ног.
…А друг растворился – снегирь без особых примет.
Где носит его? Видит Бог.

07.01.2023
Остафьево